Когда Камилла пыталась возражать, он отказывался выслушивать какие-либо доводы. Но чувство вины глодало ее изнутри. Она не могла понять, почему, собственно, он должен страдать ради нее. Когда она, набравшись духа, прямо спрашивала его об этом, он тут же делал вид, что не расслышал или не понял, и оставлял ее вопросы без ответа.
И все же это были счастливые дни, не имевшие ничего общего с жестокими сражениями первых дней знакомства, которые казались теперь бесконечно далекими.
В четверг родители Джеррода решили, пусть с опозданием, отпраздновать их свадьбу. После откровенного разговора с Элен всякая натянутость в отношениях между свекровью и невесткой испарилась, и Камилла думала иногда, что ей будет не хватать этой женщины, когда ее браку придет конец. Но она гнала эти мысли, предпочитая жить сегодняшним днем.
Для праздничного вечера она выбрала простое бледно-лиловое платье для коктейлей с длинными рукавами и глубоким вырезом. Элен остановилась на оранжевом костюме, а мужчины, естественно, надели черные смокинги.
Джеррод-старший заказал столик в клубе, так что Камилле пришлось познакомиться со множеством людей и принять бесчисленное количество поздравлений. За ужином они много смеялись. Глава семейства рассказывал о забавных приключениях, которые случались с его сыном в юности. Джеррод-младший не остался в долгу и, посмеиваясь, поведал еще пару историй, вогнав отца в краску.
Камилла почувствовала себя членом семьи. Ей было приятно, что пожилые родители Джеррода приняли ее как родную. Она не подозревала, что и сама расцвела в их обществе, и не видела, как гости обменивались восхищенными взглядами.
В разгар вечера, когда отца и сына Грейсонов отозвали в сторону, чтобы помочь разрешить какой-то спор, две женщины на время остались предоставленными самим себе. Выждав момент, Элен подняла бокал.
— Пью за тебя, Камилла. Признаться, вначале я питала к тебе недоверие, но все это позади. Ты творишь чудеса. Джеррод очень изменился, и все благодаря тебе. Ты делаешь его счастливым. Ты знаешь, жизнь была не слишком-то благосклонной к нему. Но я вижу, что ты его любишь, а это как раз то, что ему нужно, — с улыбкой объявила она.
Камилла задохнулась от волнения.
— Спасибо, Элен. — Глаза ее отыскали в зале мужа, о чем-то оживленно беседовавшего в компании друзей. — Я действительно люблю его, очень люблю, — вырвалось у нее.
Свекровь накрыла ее ладонь рукой.
— И он тебя любит.
Камилла печально улыбнулась, но не стала спорить.
— Вы были очень великодушны ко мне, учитывая то, при каких обстоятельствах мы встретились с Джерродом. Я тогда совсем запуталась, но, к счастью, сумела взглянуть на него по-новому и решила помочь ему. Когда Джеффри рассказал мне про завещание… — Она осеклась.
— Про какое завещание? — спросила Элен, махнув рукой приятельнице за соседним столиком.
Камилла удивленно заморгала.
— Про то самое, которое оставил дед Джеррода, обязав внука жениться, для того чтобы получить наследство, — медленно сказала она.
Элен нахмурилась.
— Дед? Но… — Щеки ее заалели. — Ну, да, конечно, это завещание… — Она нервно засмеялась. — Извини, мои мысли были далеко от этой темы. Естественно, мы все очень и очень довольны.
Камилла ошеломленно посмотрела на свекровь. Затем взгляд ее задержался на Джерроде. О, низость!
— Так никакого завещания не было? — ледяным тоном спросила она.
— Нет, завещание, разумеется, было, — осторожно возразила Элен.
— Но никакие сроки в нем не оговаривались? Угрозы потерять контроль над «Келтон Электроникс» не было и в помине! — Камилла стиснула зубы. — Джеррод все придумал, да? А вы были с ним заодно. Но почему?
— В любом случае, у него были серьезные основания так поступить. Боюсь только, что если тебя интересуют подробности, то придется спросить об этом у него самого, — спокойно посоветовала Элен.
Глаза Камиллы сверкнули.
— Не беспокойтесь, спрошу! Он дурачил меня. Все, что он говорил, было ложью! У него не было необходимости жениться на мне или ком-то еще. Но зачем ему было притворяться?
К ее изумлению, Элен усмехнулась.
— Для такой смышленой девушки, как ты, не составит труда самой найти ответ на этот вопрос.
— Что вы имеете в виду? — нахмурилась Камилла.
— Ранимость и ощущение незащищенности присущи не только женщинам. Подумай об этом на досуге, а сейчас улыбнись, — они возвращаются.
Камилла подняла голову и увидела, что отец и сын Грейсоны стоят возле их столика.
— Потанцуем, дорогая? — предложил Джеррод-младший.
Она улыбнулась одними губами, подала ему руку, и они вышли на площадку для танцев. На этот раз она уже не таяла от его прикосновений. Она была в ярости, и он мгновенно уловил это.
— Что случилось, Камилла?
— Ничего. Почему ты спрашиваешь? — сладким голоском спросила она и сразу почувствовала, как он напрягся.
— Не знаю, но я готов чем угодно поручиться, что здесь что-то произошло.
Руки Камиллы, лежавшие на его плечах, сжались в кулаки.
— Чем угодно? В том числе и тем состоянием, что дедушка оставил тебе по завещанию? Состоянием, ради которого и затеял весь этот брак? — промурлыкала она.
На мгновенье Джеррод словно проглотил язык.
— Ага! — со сдавленным смешком в голосе пробормотал он.
Глаза ее блеснули злобой.
— Лжец! — выдохнула она.
— Ты великолепна в гневе! — пошутил он, но голос у него дрожал.
Она с трудом удержалась от искушения влепить ему пощечину.
— Но почему? — задыхаясь, спросила Камилла.
— Все очень просто, если ты сама немного подумаешь, — сказал он тихо.
— Иначе говоря, ты не собираешься отвечать на мой вопрос!
— Я тебе уже говорил однажды, что люди в гневе не видят ничего, кроме собственной ярости, — хладнокровно произнес Джеррод.
— Хватит с меня психоанализа, сыта по горло! Если бы я была так умна, как считаете вы с Элен, то никогда бы не вышла за тебя замуж! — выпалила Камилла и, отвернувшись, до конца танца больше ни разу не взглянула на него.
Но то ли музыка оказала свое действие, то ли что-то еще, но гнев ее постепенно угас, а голову начали наполнять другие мысли. И главная заключалась в том, что Джерроду Грейсону вообще не было смысла жениться на ней, и тем не менее, он пошел на обман, чтобы вынудить ее к браку. Почему же?.. Если только… Сердце у нее чуть не выскочило из груди. Не может быть! Не может быть, чтобы он… любил ее! Или все-таки может?
Мысли лихорадочно закружились в нее в голове, но все сходилось к одному: получалось, что объяснить его поступок можно было только любовью к ней. И тем не менее, она гнала от себя это предположение, боясь снова ошибиться.
