— Нет. Не видела смысла.
Он приподнял бровь:
— Ваши близкие поддерживают вас, доктор Хэлсли?
— Если хотите, можете называть меня просто Бет, — сказала она. — Ну конечно. Я работаю в женской больнице, там все очень внимательные. У меня есть подруги, семья. Но я стараюсь смотреть на ситуацию без эмоций, как профессионал.
— Понимаю, но помните — эта болезнь вызвана эмоциями.
— Поэтому я и стараюсь смотреть на нее с медицинской точки зрения.
Он улыбнулся:
— Мы, врачи, прагматики до мозга костей. Вы, как видно, намерены стать трудной пациенткой?
— Наверное. Но я просто сыта всем этим по горло.
— Догадываюсь. И я бы так же реагировал. Если вы не против, я хочу вас осмотреть. Не согласитесь переодеться в халатик ради меня?
— Конечно. — Она поднялась. — Куда мне пройти?
— Смотровой кабинет номер два подойдет в самый раз. Я приду через десять минут.
Через несколько минут она сидела на кушетке, закинув левую руку за голову, а он пальпировал грудь. Пока он ее осматривал, она смотрела в сторону.
— А у вас есть хобби? — вдруг вырвалось у нее.
— У меня есть яхта, — ответил он.
— Понятно, почему вы такой загорелый…
Он выпрямился и подождал, пока она посмотрит ему в глаза.
— Я покупал ее для семьи.
— Да, я читала вашу биографию. У вас жена и двое детей.
— Биография устарела. Мы три года назад развелись. Но дети остались. Девочки, пятнадцать и семнадцать лет. Мне не верится, что у меня еще остались волосы на голове.
Она слабо улыбнулась.
— А у меня останутся волосы после всего этого?
Он нахмурился:
— Едва ли, Бет.
— Наверное, мне трудно будет сохранить все в тайне?
— Так вы на это рассчитываете?
Она глубоко вздохнула:
— Доктор Паттерсон, если вы представляете, чего мне стоило в двадцать пять лет пройти через химию и облучение, через страх и отчаяние и какой ужасно одинокой я себя чувствовала, то вы поймете. — Марк… может, он хорошо сделал, что ушел, ведь она могла бы и не выжить. — Я не только сомневаюсь, что смогу пройти все это снова, я не уверена, что мои родители это вынесут. Они не очень молодые — я родилась, когда им было почти сорок. Хотя они до сих пор здоровы и активно работают. И мои друзья воспримут это тяжелее, чем я. Уверяю, что это не упрямство с моей стороны. Не так тяжела сама болезнь, как то, что придется объясняться с родными и друзьями.
Он натянул халат ей на плечо и крепко сжал ее руку:
— Я все понимаю. И пожалуйста, называйте меня Джерод.
— Хорошо. Джерод. Ведь это, наверное, конец? И если я не продержусь как-то, то сойду с ума.
— Бет, хочу вам напомнить кое о чем. Очень важно то, что рак поразил только грудь. Да, молния ударила дважды, но в одно место. Я настроен оптимистически. Думаю, мы с этим справимся. Дайте мне такую возможность. И не пытайтесь пройти через все это одна.
— Но я не одна, Джерод, я же буду с вами. Мне кажется, что будет достаточно вашей поддержки.
Глава 4
Касси никак не могла понять, какую именно ошибку она всегда допускает в общении с мужчинами, почему постоянно ставит на неподходящую кандидатуру. Если взять ее ближайших друзей — например, Билли, — то нельзя сказать, что у нее извращенный вкус или что она вообще не способна отличить хорошего человека от плохого. Как бы то ни было, но Касси решила изменить подход, начать смотреть на вещи по примеру Бет, которая вообще не питает никаких надежд. Ей двадцать девять лет, у нее еще будет время в тридцать, в тридцать один, пересмотрев свои взгляды, начать все заново. А если такой, как Билли, на свете — уникальное явление, она пойдет по пути Бет, смирится с ролью одинокой женщины и будет с этих позиций рассматривать создание семьи.
Но ей было очень одиноко. Бет всегда занята, Марта недовольна мужем, Джулия подавлена болезнью двоих младших детей и полностью погружена в их лечение. Впрочем, есть человек, проявивший к ней внимание, с которым легко говорить, которого легко слушать. И насколько можно судить, у него нет никаких задних мыслей — он просто такой вот добрый и готовый помочь. И в конце концов, не похоже, что она — женщина его типа, как и он — далеко не ее идеал. Ему больше подошла бы крашеная блондинка в кожаных шортах и с татуировками.
Сама себе удивляясь, она долго разглядывала визитку с номером мобильного телефона. Надо совсем уж отчаяться, чтобы позвонить такому вот парню и предложить встретиться не только ради чашечки кофе. Правда была в том, что Касси в самом деле очень близко подошла к отчаянию. Речь шла уже не о мистере Совершенство, а просто о человеке, с которым можно поговорить. А он — очень подходящий человек на период ее моратория на свидания, потому что с таким мужчиной, как Уолт, она никогда бы не пошла на свидание.
Но с ним так приятно выпить кофе, и брат у него — офицер полиции, и далеко не на последнем месте, что он спас ее от негодяя и предложил свою помощь и поддержку, если возникнут проблемы или понадобится свидетель для полиции. Несмотря на пугающую внешность, он оказался одним из самых смирных и вежливых мужчин, с которыми она в последнее время сталкивалась. Касси не могла отрицать, что находит удовольствие в его обществе. Уолт производил впечатление не просто прямого, открытого человека, в нем чувствовалось стремление опекать. Еще приходили в голову такие слова, как искренний, душевный.
И все же Касси собиралась выбрать людное место с хорошо освещенной автостоянкой.
Она отправила ему сообщение такого содержания: «Привет, это я, Касси. Я сегодня заканчиваю работу в три часа, а завтра в семь мне снова на дежурство, поэтому придется лечь спать пораньше. Я не против выпить вина и съесть какой-нибудь салат. Если тебе интересно, перезвони по этому номеру».
И сразу же почувствовала себя смешной. Зачем она этому байкеру, остро нуждающемуся в стрижке и бритье? Разве у них есть что-то общее? Ей всегда нравились элегантные мужчины, в свежевыглаженных рубашках, отутюженных брюках. Уолт предпочитал туго обтягивающие футболки, джинсовые или кожаные жилетки, джинсы. Волосы собирал в хвост. Стиль типа хиппи. Общий вид довольно потрепанный. Но тут ей пришла мысль: «Это и хорошо!» Можно не опасаться, что она увлечется таким парнем, начнет надеяться, что он станет для нее чем-то большим, чем друг. И ей не будет грозить новое разочарование.
Через полчаса ее телефон зазвонил, и Касси моментально испытала душевный подъем, заулыбалась. Правда, она затруднялась сказать — потому ли, что она обычно отправляла много сообщений, а ей отвечали единицы, или потому, что Уолт ей действительно нравился.
В самом деле, на экране мобильного высветилось: «Уолт Арнесон». Ой, но значит, и на его мобильнике появилось «Касси Расмуссен», и теперь он знает о ней больше, чем ей хотелось. Ведь до сих пор она не называла ему свою фамилию.
