Я кивнула.
– Попей чайку, – защебетала Мухина, – съешь кексики. Скоро тебя осмотрит доктор.
– Зачем? – насторожилась я.
– Предстоит долгая дорога, – закурлыкала Ася. – Нужно убедиться, что ты выдержишь ее.
Я решила на всякий случай изобразить страх:
– А если врач решит, что здоровье слабое, меня выгонят?
– Конечно, нет, – успокоила кондитер. – Поживешь тут, наберешься сил. От кого ты убегаешь?
– От гражданского мужа, – сообщила я.
– Хорошо, что детей нет, – вздохнула Мухина. – А вот и наш врач! Он замечательный, никому не делает больно. О, и Ника пришла! Ну что? Начнем?
Мне стало тревожно: зачем в крохотную спальню набилось столько народа? По какой причине троица уставилась на меня злыми взглядами? Ладно, продолжу игру.
– Терапевт собирается меня осматривать при посторонних?
– Нет, Степанида, – мрачно ответил Чистяков, – не вижу необходимости использовать стетоскоп, ты молодая, здоровая девушка.
Я задохнулась от ужаса.
– Меня зовут Настя Поветкина.
Ася рассмеялась.
– Анекдот.
– Лучше умойся, – велела Никитина, – сними грим и парик.
– И объясни, кто тебя сюда послал, – потребовал Юрий.
Я села на кровать и отвернулась к стене.
– Не выйдешь отсюда, пока мы не узнаем правду, – пригрозила Мухина. – Останешься здесь надолго, не отпустим без объяснения.
– Меня все равно найдут! – заявила я.
Троица переглянулась.
– Если вы меня только тронете, – стараясь говорить уверенно, продолжила я, – попытаетесь переправить в бордель за границу, у вас ничего не выйдет. Вот не позвоню в шесть вечера начальникам особого отдела по поимке серийных преступников Вадиму Панову и Николаю Дергачеву, они всполошатся и примчатся сюда. Шефы знают, куда я двинулась. Это они меня направили сюда! На улице у дома Козиной дежурит группа захвата, я сотрудник полиции. Одно дело – похищать насчастных бесправных женщин, и совсем иное – причинить вред следователю особого отдела Козловой. Вас посадят навечно. Всех!
Чистяков расхохотался.
– Господи, просто цирк! Ты откуда такая взялась?
– Не смешно, Юра. Вдруг она не врет? – возразила Ника. И вдруг выпалила: – Вау! Она журналистка! Разнюхала про дорогу, решила материал собрать. А Алена-то вместе с ее дружком сейчас. Козину предупредили?
– Пошли в гостиную, – вдруг мирно предложила Ася, – тут душно.
Я вцепилась пальцами в матрац.
– Нет! Шага не сделаю!
Чистяков снова рассмеялся.
– Девочка, ты не имеешь отношения к полиции. Решила собрать факты для репортажа? Неужели не понимаешь, какую гадость собралась сделать? Кто рассказал тебе про дорогу? Нет бы честно спросить у нас, мы бы тебе кой-чего объяснили.
– Юра! – хором воскликнули женщины. – Замолчи!
– Но она уже что-то накопала, – возразил врач. – И, похоже, у дурочки ложная информация.
Меня охватило негодование.
– Не надо разговаривать так, словно вы имеете дело с детсадовкой!
Юрий скривил рот.
– Извини, Степанида, на взрослого человека ты не похожа.
– Это почему? – спросила я.
– По всему, – усмехнулась Ася. – Что ты имела в виду, когда воскликнула: «Если попытаетесь переправить меня через границу в бордель»?
Чистяков сел около меня.
– Считаешь, что мы отправляем бедных женщин в публичные дома? Тебе о нас такое наврали? Скажи, кто дал эту информацию?
Я стиснула губы. Все, больше ни слова не произнесу.
Врач встал.
– Хватит изображать партизана перед лицом врагов. Пошли в гостиную.
– Нет! – буркнула я.
– Включи логику, – попросил Юрий. – Если бы мы хотели причинить тебе боль, то лучшего места, чем подвал, не найти. Придушили бы тебя, вытащили во дворик, увезли труп и быстро вымыли комнату. Спросишь, зачем мыть? Но ведь когда человек умирает, он ходит под себя, приходится потом помещение убирать. Тут везде плитка, проблем нет, а в гостиной ковры, мягкая мебель, то есть сплошная морока с чисткой. Я бы на твоем месте галопом наверх поскакал.
– Вот почему возле кресла Гортензии пахло хлоркой! – догадалась я. – Вы уволокли тело Светланы Тяпкиной, привели в порядок кресло, усадили в него куклу…
– Она считает нас монстрами, чудовищами, – тихо сказала Ника. – Козлову хорошо обработали. Интересно, кто? Понимаете размер катастрофы? Если она напишет статью, будет большой скандал.
– Есть способ разрулить проблему: надо рассказать ей про дорогу, – протянул Юрий. – Ася, задери брючину.
– Вот еще! – фыркнула Мухина.
– Асюша, он прав, – прошептала Вероника. – Степанида узнает, как обстоит дело, и мы избежим огласки. Она не похожа на подлую тварь, готовую на все ради гонорара, ей просто промыли мозг. Нужно узнать, кто именно. У тебя шрам, это свидетельство.
Мухина подняла штанину.
– Видишь след? – спросил Чистяков. – Рубец чуть повыше щиколотки?
– Да, – кивнула я, успев сообразить, что бандиты почему-то не собираются причинить мне зло. – Заметила его еще раньше, когда Ася упала в зале занятий живописью.
– Догадываешься, что оставило отметину? – тихо спросила Ася. И сама ответила: – Кандалы. Муж меня, когда уходил, приковывал к батарее. «Браслеты» он специально узкие подобрал, чтобы любое движение боль причиняло, рана никогда не заживала.
– Жуть! – ахнула я. – Поэтому вы его убили?
Кондитер опустила брючину.
– Глеба? Нет, он умер от инфаркта.
– Кто тебе сказал, что Мухина виновата в смерти супруга? – нахмурилась сваха.
– Информация вывешена на сайте «Скелет Секрет», – пояснила я. – Там еще указано, что вдова получила наследство, поэтому и смогла открыть первую кондитерскую.
– «Скелет Секрет»? – поразился Чистяков. – Впервые о таком слышу.
– Там и о вас есть сведения, – продолжила я. – Именно вы подписали свидетельство о смерти Глеба Мухина.
Доктор не стал отрицать.
– Верно. А прежде пытался лечить его, но он оказался очень сложным пациентом. Приходил с жалобами на боли в загрудинной области, я направлял его на обследование, но Мухин его не делал. Выписывал ему лекарство, он его не пил. Я недоумевал: зачем человек на прием записывается, если лечиться не хочет? В конце концов больной попросил… наркотики. Дескать, так сердце болит, что терпеть нельзя. Мотор у него и впрямь барахлил, но я понял, что Мухин наркоман. Конечно, никаких таких средств он от меня не получил. С Асей мы встретились позже. Соседка, услышав крики из квартиры Мухиных, велела своему сыну взломать дверь. Асюшу нашли на полу у батареи, в луже крови. Глеб, как всегда, приковал на ночь жену, сам лег спать и умер. Несчастная просидела так почти сутки, потом рискнула зашуметь. Люди бросились вызывать медиков, звонить в милицию. А я тогда подрабатывал на «Скорой». Приехал, опознал Мухина, помог Асе. Вот так мы с ней и познакомились.
