Я не стала его опровергать, чтобы не затягивать наш диалог, из-за которого мне было плохо слышно, о чем говорят за соседним столом.
— …Алиса обещала после своей днюхи, а она у нее через месяц, — похвалился Дан.
— Да ты с ума сошел! Мало того, что она тебе почти сестра, так еще и несовершеннолетняя, — заметил Иванов. — Если я не ошибаюсь, ей только семнадцать исполнится?
— Слушай, Леха, что это ты вздумал мораль мне читать? Можно подумать, у тебя малолеток не было! Ксюне, кажется, шестнадцать было, когда ты ее…
— Ксюня — иногородняя, к тому же родаки — запойные алкаши, они выперли ее из деревни в город, а как она здесь живет и с кем, им по барабану, — не оправдался, а разъяснил приятелю ситуацию Иванов. — Алиса же — дочь твоего отчима. Разницу чувствуешь?
— Леха, я не понял, ты чего это вдруг таким идейным стал? Раньше ты по-другому базарил. Слушай, а может, ты сам на Алиску виды имеешь? — предположил Данила. — Не дождешься! Разве зря я ее столько окучивал?
— А ты подумал, как ваши предки отреагируют, если узнают?
— Откуда, интересно? Кто им скажет? Алиска не глупа, она будет молчать.
— Делай что хочешь, только не говори потом, что я тебя не предупреждал. Вот Ник меня не послушал, и где он сейчас? Я ему сто раз говорил: не садись пьяным за руль!
— Да не переживай ты за него, — отмахнулся Мануйлов. — Родаки его по-любому отмажут.
— Это вряд ли. Мать говорила, там все серьезно. — В голосе Иванова проскользнула ехидца, которой его приятель, кажется, не заметил.
— А мне вот интересно, куда он той ночью рванул? Чего ему в Горовске не сиделось?
— Кто ж его знает? Может, девку какую-то просто катал, — предположил Кузнечик.
— Да, скорее всего, так, — согласился с ним Мануйлов.
Я увидела, что в бар зашла женщина лет тридцати пяти с очень пышными формами и начала обозревать зал.
— Кажется, это ваша Ласточка, — сказала я Прибалту, сидевшему спиной ко входу.
Он оглянулся, оценил свою виртуальную подружку и, вероятно разочаровавшись в ней, сказал мне:
— Я пошутил. На самом деле я никого не жду. А вы?
— А я не шутила, — стояла я на своем. Как подтверждение этого, зазвонил мой мобильник. — Алло! Коля, ты где? Я тебя жду, жду…
— Ждешь? — удивился Жарков. — А я сомневался, перезванивать тебе или нет. Короче, твою посылку я передал парню лет тридцати. А пока я ехал от «Дубков» до больницы, в наш офис пришел какой-то старикан и засыпал Марину вопросами. Действительно ли я работаю у них курьером? От кого посылка? Как выглядит М. Р. Гудкова? Часто ли она пользуется услугами нашей фирмы?
— И что она ему сказала?
— Подтвердила, что я — штатный сотрудник, и описала отправительницу, которую видела впервые…
— Как описала? — полюбопытствовала я.
— Женщина лет сорока, среднего роста, склонная к полноте… Короче, что ей пришло в голову, то она и озвучила. Теперь Марина требует от меня денег. И в самом деле, Полина, шоколадкой здесь не обойдешься!
— Согласна. Ты сейчас где? — Я встала из-за стола и направилась к выходу.
— Вернулся в район «Дубков».
— Я тоже туда выезжаю.
Почему Чурков изменил место встречи, выяснилось без каких-либо усилий с моей стороны. Увидев около входа в парк «Дубки» парня в комбинезоне с логотипом фирмы «Ваш выбор», Михалыч наверняка сильно удивился, и в его голове родилась шальная мыслишка. Он послал курьера на другой конец города на встречу с Вольдемаром, а сам отправился в офис и принялся выяснять, как выглядит мисс Робин Гуд. Я пока не знала, простое ли это любопытство или он замыслил что-то вполне конкретное. Скорее всего, второй вариант. Предупреждала же меня тетя Катя, что Чурков — очень скользкий тип! Никогда не знаешь, что он выкинет. Мне вдруг пришло в голову, что он может попытаться внести свои коррективы в вечерний «спектакль». С него станется! Михалыч явно не из тех людей, которые могут пожаловаться на свою скучную молодость, размеренную зрелость и спокойную старость. Молодость, старость… Чурков вовлек в свои игры племянника. Я мысленно поставила себя на место своего клиента и поняла, что он обязательно пошлет Володьку в Волжский переулок, так сказать, в гущу событий. Не исключено, что парни из «Счастливого дня» на чем-нибудь проколются, на какой-нибудь мелочи, и тогда Пашутин догадается, что все это — инсценировка. Нельзя было этого допустить.
Я встретилась с Колей и выдала ему энную сумму денег для Марины…
* * *
За полчаса до «похищения невесты» я позвонила Володьке.
— Полина? — удивился он. — Вот уж не ожидал услышать твой голос. Удивила, сестренка!
— Тебя так легко удивить, братик?
— Во всяком случае, тебе это удалось.
— А если я предложу пойти в боулинг, ты, наверное, даже не поверишь?
— В боулинг?! С чего бы это вдруг? Ты же сказала, что с родственниками никуда не ходишь.
— Я тут прикинула — шансы на то, что ты мой брат, пятьдесят на пятьдесят. Не так уж много, но и не так уж мало… Короче, не заставляй меня оправдываться! Просто скажи: пойдешь со мной сегодня в боулинг или нет?
— Сегодня? Знаешь, у меня сегодня дело одно с дядькой было запланировано. — Вольдемар заюлил, подтверждая мои догадки. — Давай лучше завтра развлечемся.
— Но я на сегодняшний вечер заказала две дорожки. А завтра у меня может не быть настроения. Давай все-таки ты перенесешь свои дела на потом?
— Не могу. — Мой «братец» обреченно вздохнул.
— Ясно, значит, дядька для тебя гораздо важнее сестры и деда… Я так Арише и скажу: предложила брату пойти со мной в боулинг, а он отказался.
— Ты рассказала дедушке, что я в Горовске?! — не на шутку встревожился Пашутин.
— Пока нет, но придется ему рассказать, что ты нас с ним ни в грош не ставишь.
— Ну зачем же его лишний раз волновать? Ты права, вот получим на руки результаты анализов, тогда и сообщим ему обо всем. — Володька задумался. — Ладно, Полина, пожалуй, я пойду с тобой в боулинг. Если честно, дядька мне жутко надоел за эту неделю. Я только и делаю, что слежу, как бы он лишнего не выпил! С дедушкой гораздо интереснее было. Он такой шутник!
— Не стану этого отрицать — у Ариши с чувством юмора все в порядке.
— Полина, так где и когда мы с тобой встречаемся?
— Через полчаса, около торгово-развлекательного центра «Лазурь». Знаешь, где он находится?
— Да, как-то проходил мимо.
— Не опаздывай, — попросила я его. — Ждать не буду!
* * *
В то время, когда в Волжском переулке проходил обряд «похищения невесты», мы с Вольдемаром развлекались в «Лазури». Мне показалось, что он играет в боулинг едва ли не первый раз в жизни. Пашутин сбивал по одной-две кегли, а у меня был страйк за страйком. Он сильно расстраивался из-за того, что разрыв в нашем счете все увеличивается и увеличивается. Я испугалась, что его самооценка упадет ниже плинтуса, и начала откровенно халтурить. Володька же немного поднаторел в игре и даже сбил один раз все кегли, но это не помогло ему кардинально изменить ситуацию — я одержала над ним победу.
