— Сколько они могут стоить? — полюбопытствовал
практичный Даббс.
— Не меньше сорока тысяч долларов. Вообще, часы от
Улисса Нардина — это уже классика. Эта фирма была основана еще в тысяча
восемьсот сорок шестом году…
— Потом расскажете нам их историю, — прервал его
Дронго. — Сколько таких часов может быть в мире?
— Думаю, немного. Несколько сот экземпляров, не больше.
Все переглянулись. Модзони бросился к рации.
— Внимание всем постам, — громко произнес
он. — Обратите особое внимание на мужчину средних лет, одетого в теплую
куртку фирмы «Барберис» и серые брюки. На ногах ботинки «Кларкс». У него может
быть шарф или кепка. Темные очки. Любого, похожего на этого типа, сразу же
останавливайте. Безо всяких исключений. И еще, самое важное. У него должны быть
часы из розового золота с темным циферблатом.
— Где произошла ваша встреча? — уточнил Дронго.
— В той стороне, где находятся все бутики, —
сказал Леру, — там еще рядом отель «Сатурина». Разговаривая, мы с ним
прошли по мосту. А потом остановились у церкви Сан-Моизе. Оттуда я пошел на
площадь, где должен был встретиться с моим знакомым.
— Деньги, которые он вам дал, у вас? — спросил
Модзони.
— Да, — полез в карман Леру.
— Осторожнее, — крикнул Модзони, — там могут
быть отпечатки пальцев.
— Нет, — ответил Леру, доставая банкноту. —
Он протянул мне деньги, завернутые в бумагу. Должно быть, заготовил заранее. А
когда я развернул бумагу, он забрал ее обратно. На купюре могут быть только мои
отпечатки.
— Вам не показалось это подозрительным? —
поинтересовался Даббс.
— Нет. Я думал, что это часть розыгрыша и он заранее
приготовил деньги. — Леру положил на стол зеленую купюру в сто евро и
спросил: — А мне потом ее вернут?
Дронго улыбнулся. Похоже, убийца — тонкий психолог, умеет
вычислять из толпы не очень богатых студентов.
— На вашем месте я проверил бы отель, — неожиданно
предложил Леру. — Может, он там жил.
Модзони снова включил рацию.
— Проверьте отель «Сатурина». Перепишите всех
гостей, — приказал он.
«Слишком просто», — подумал Дронго, но не стал
возражать.
— Нужно допросить второго, — предложил
Даббс, — а потом сравнить их показания.
— Он внизу, — согласился Модзони, — сейчас
его приведут. Боюсь, наши гондольеры слишком сильно его побили. Воров и убийц
не любят нигде, в том числе и у нас, в Венеции.
Глава 5
Второй беглец оказался итальянским студентом из Неаполя,
приехавшим в Венецию навестить сестру. С ним неизвестный мужчина разговаривал
на итальянским языке, причем с заметным акцентом. Маттео Бонисенсья согласился
на предложение иностранца разыграть его друзей. Какой итальянец, а тем более
южанин, откажется принять участие в розыгрыше? Маттео даже не задумался, зачем
ему это нужно. И когда какой-то молодой человек побежал в одну сторону, он,
выждав пять секунд, как было условлено с иностранцем, рванул в другую сторону.
Даже когда его пытались остановить офицеры полиции, он все еще считал это
частью розыгрыша. Лишь когда его начали избивать гондольеры, понял, что шутка
зашла слишком далеко, и заорал изо всех сил. Сейчас, сидя перед Модзони и
Террачини, он громко отвечал на вопросы, бурно жестикулировал и пытался понять,
во что же он влип.
Одежду иностранца он не запомнил, но кепку и темные очки
вспомнил. И еще усы, которых не видел Гийом Леру.
Обоих молодых людей повезли в комиссариат, чтобы составить
фоторобот убийцы, а Модзони начал импровизированное совещание. К тому времени
задержали более десяти человек, и комиссару пришлось звонить городскому
прокурору, чтобы получить разрешение на дальнейшую работу. Офицеры полиции, прибывшие
сотрудники ФБР и Интерпола приступили к допросу задержанных. Четверо из них
вызывали наибольший интеpec: двое англичан, один француз и один датчанин.
Модзони предупредил своих офицеров, что проверки будут
продолжаться до завтрашнего утра. И каждый допрос подозреваемых будет
перепроверяться другими офицерами. На часах было уже около семи вечера, когда
комиссар закончил совещание и попросил привезти еду из соседнего кафе. Многие
заказали пиццу, Дронго попросил принести ему лазанью. Каждый платил за себя сам.
Здесь не было принято угощение за казенный счет.
Ужин проходил в полной тишине. Пятеро мужчин неторопливо
поглощали пищу, словно договорившись не нарушать молчания. Модзони и Террачини
ели пиццу. Даббс, после некоторого колебания, заказал себе обычный гамбургер, а
Брюлей махнул рукой, когда его спрашивали о еде, поэтому ему также принесли
пиццу, к которой он почти не притронулся. Дронго рассеянно ковырял вилкой свою
лазанью.
Когда раздался телефонный звонок, никто даже не шевельнулся.
На второй звонок Модзони встрепенулся, на третий тяжело поднялся и, подойдя к
аппарату, взял трубку.
— Это вас, — сказал он, протягивая ее комиссару
Брюлею.
Тот схватил трубку, не спросив, кто ему звонит, как будто
ждал этого звонка. И спокойно выслушал сообщение позвонившего, лишь однажды
что-то переспросив. В заключение разговора заметил, что его собеседник прав. И
согласившись с чем-то, разъединился. Затем молча вернулся к столу и сел, ничего
не сказав.
— Кто вам звонил? — не выдержал Террачини. —
Что опять случилось?
— Это Доул из Лондона, — пояснил Брюлей. — Он
уже знает о случившемся в Венеции. Считает, что убийцу нужно искать в Лондоне.
Он уверен, что напарник Хопкинса из местных жителей. Ему удалось найти водителя
такси, который подвозил Хопкинса до станции Паддингтон, где он должен был
встретиться со своим другом. Хопкинс так и сказал: «Со своим другом». Водитель
такси уточнил, с какой стороны станции подъехать, где именно будут ждать
Хопкинса. Местные жители хорошо знают, что есть две станции метро «Паддингтон» и
железнодорожная станция, куда прибывают экспрессы из аэропорта Хитроу. Поэтому
водитель и спросил, известно ли другу Хопкинса об этой особенности. И тот
ответил, что, конечно, он знает.
— Мы тоже знаем, что он англичанин, — вмешался
недовольный Террачини.
— Но с таким же успехом он может быть валлийцем,
шотландцем, ирландцем, — возразил Брюлей, — или даже приезжим
индусом. Любым, кто живет в Соединенном Королевстве. Одевается как англичанин и
имеет такие же привычки.
— Вы же сами говорили… — попытался возразить
изумленный Террачини.
— Мы пока предполагали, но Доул находит каждый раз
новые факты. Я бы на вашем месте его как минимум поблагодарил.
Наступило неловкое молчание.
— Я сегодня сам не свой, — признался Террачини,
усаживаясь на место, — но у нас пока ничего нет. Я же не могу переехать в
Англию и искать среди пятидесяти миллионов этого убийцу.
