— Не нужно задавать вопросы, ответы на которые вы
знаете, — заявил Баррет. — Если бы я мог, то ничего подобного не
делал бы. Как и все верные мужья, я уходил бы от жены к проституткам, имел
любовниц на стороне, позволял себе случайные связи. В общем, вел бы жизнь
обычного мужчины нового века. Просто я другой, совсем другой, и вы точно
представляете, каким я стал.
— Тогда зачем вы затеяли эти игры в кошки-мышки? —
задал вопрос Дронго. — Зачем звонили мне в Риме, устроили представление во
Флоренции, так рисковали в Венеции? Вы ведь должны были понимать, что рано или
поздно мы вас вычислим.
Баррет пожал плечами и снова протянул руку за виски. На этот
раз он сделал несколько ощутимых глотков. И снова поставил бокал. Дронго тоже
пригубил красное вино.
— Кровь Христова, — заметил убийца. — Вы
позволяете себе пить кровь Христову. А мне говорите о морали.
— Я еще ничего вам не сказал. Но меня интересует только
один вопрос. И не почему вы все это делаете. Я хочу знать, зачем вы начали
передавать нам сообщения. Все эти ребусы по Интернету.
— Стало скучно, — цинично пояснил убийца. —
Хопкинс уже не возбуждал меня своим сопением за спиной. В последние месяцы он
окончательно деградировал. Мне хотелось новых ощущений.
— И поэтому вы решили его сдать?
— Возможно. Он был отработанный материал. Рано или
поздно вы бы на него вышли. Хопкинс позволял себе пить и рассказывать
неприятные подробности некоторым своим друзьям. Нужно было принять меры, и я их
принял.
— Кого вы убили в Кордове?
— Это не ваше дело. Или вы думаете, я начну давать
свидетельские показания против самого себя прямо в поезде?
— У вас нет никаких шансов удрать, — устало
предупредил Дронго. — Экспресс не остановится до самого Мадрида, а на
вокзале Аточа нас уже ждут сотрудники полиции.
— Может, вы правы, а может, и нет…
Дронго удивленно посмотрел на сидящего перед ним субъекта.
На что он рассчитывает?
— Я много раз убеждался, что мне помогает сам
дьявол, — охотно пояснил убийца. — Наверное, вы полагаете, что я сошел
с ума? Нет-нет. И в загробную жизнь я не очень верю. Человек живет и умирает на
этой земле. Бог выбрал нам ее в качестве единственно удобного места для
проживания. В других местах нам было бы не столь комфортно. Поэтому я не верю
во второе рождение и воскресение. И никто не заставит меня в это поверить.
Человек рождается с первыми криками, выходя из утробы матери, и умирает с
похожими криками, когда ему перекрывают кислород. Все так просто и банально.
— А существование дьявола не опровергает ваш воинствующий
атеизм? — с усмешкой полюбопытствовал Дронго.
— Нет. Скорее наоборот. Что может быть страшнее для
человека, чем эта дикая надежда на второе рождение и вечную жизнь? Вы только
представьте себе, как глупо нас утешают, доказывая, что в другой жизни мы
сможем наслаждаться миром и покоем в райских кущах. Все это выдумки слабых
людей. Никакого рая нет и не может быть. Зачем мне райские кущи, если я буду,
как праведник, без своего мужского начала, если мне не дано чувствовать запах
яблока и запах сирени, если другого подходящего места для нас нет во всей
Вселенной?
Дронго молчал, позволяя убийце высказаться.
— Весь этот мир придуман дьяволом, — убежденно
продолжил тот. — А мы, в свою очередь, пытаемся придумать несуществующего
бога, который никогда нами всерьез не занимался. Представьте, какая насмешка:
дать человеку разум, позволить осознать свое одиночество во Вселенной,
прочувствовать невероятные масштабы времени и расстояния, чтобы потом все это
отнять. Раз и навсегда. Превратить в труху, в пыль, в грязь разум Аристотеля,
пытливый ум Леонардо, талант Моцарта. Кто, если не дьявол, мог придумать такие
комбинации?
— И вы решили стать его верным последователем? —
не стал скрывать своей иронии Дронго.
— Не нужно издеваться, — поморщился убийца, —
я сам по себе. Дьявол в каждом из нас. Похоть, тщеславие, страсть к деньгам.
Или вы думаете, что это бог придумал деньги? Мы сами создали свой мир и сами
его прокляли. Я лишь уверен в том, что вы ничего не сможете мне сделать. На
самый крайний случай у меня есть небольшая капсула, приняв которую я избавлю
себя и вас от лишних волнений.
— Нужно было проглотить ее лет двадцать назад, — в
сердцах посоветовал Дронго.
— Возможно, — спокойно согласился убийца. — А
может, и нет. — Дронго невольно снова посмотрел на его руки, длинные
пальцы. Сколько страданий и горя причинил он ими разным людям. Невозможно было
слушать философские рассуждения этого негодяя и не помнить о его преступлениях.
— Может, я выполняю роль «санитара» нашего общества,
какими бывают хищники в живой природе, уничтожающие слабых и отстающих, —
заявил между тем убийца. — Или вы считаете, что мое рождение тоже было
частью замысла божьего?
— Ваше — нет. Скорее это недоразумение, — в
сердцах ответил Дронго.
— В вас говорит ненависть, — заметил его
собеседник. — Вспомните, дьявол был всего лишь падшим ангелом. И был еще
архангел Гавриил. Может, я тоже некая часть этого замысла? Например,
своеобразный ангел боли? Такая метаморфоза не приходила вам в голову?
— Не кощунствуйте, — нахмурился Дронго. —
Какой вы ангел? Обычный маньяк, неврастеник и психопат.
— Не смейте меня оскорблять! — вспыхнул Баррет.
Проводник снова появился рядом с ними.
— Что вы будете есть, сеньоры? — поинтересовался
он. В вагонах премьер-класса пассажиров обычно кормят.
— Ничего, — недовольно буркнул убийца.
— Ничего, — повторил Дронго. Проводник отошел от
них, не понимая, почему эти двое мужчин разговаривают с ним, не отводя глаз
друг от друга. Может, они друзья или любовники? В последнее время в вагонах
премьер-класса можно встретить большое количество влюбленных парочек, состоящих
только из мужчин. И хотя ему было все равно, он еще раз с любопытством
посмотрел на этих двоих.
— На этот раз никто вам не поможет, — сказал
Дронго. — Вы получите пожизненный срок в тюрьме, где сможете рассуждать о
природе человеческого несовершенства. Но женщины. Такое количество женщин,
которых вы убили… Неужели вы не могли получать удовольствие другим способом?
Баррет впервые отвел глаза. И вдруг вышел из обычного
состояния равновесия.
— Не смейте говорить мне подобных гадостей! —
неожиданно выкрикнул он. Было заметно, что это единственная тема, которая его
по-настоящему волнует.
— Мало того что вы никчемный импотент, вы еще и
психопат, подводящий под свою теорию целое философское обоснование, — с
удовольствием проговорил Дронго. — Вся мощь вашего ума направлена на
обеспечение собственного удовольствия и сокрытия следов преступлений. Слишком
мелкая цель для человека, знающего про Аристотеля и Леонардо.
