Брэдли указала на папку на столе. «Согласно медицинской экспертизе смерть наступила в результате сильного удара, нанесенного острым предметом, который перерезал яремную вену на шее и повредил дыхательное горло. Возможно, она сопротивлялась, так как ее челюсть была сине-черная от кровоподтеков, а на подбородке имеется порез. Я могу добавить от себя, что это просто чудо, что до нее не добрались звери. Видимо, потому что она была основательно завалена камнями. Не предполагалось, что ее найдут; видно, что место тайника тщательно продумано».
"То есть, вы ищете того, кто знаком с этой местностью, " — сказал Майлс.
«Именно так. Мы не можем точно установить время смерти, но по словам ее племянника она должна была встретиться с ним в прошлую пятницу, восемь дней назад. Тело отлично сохранилось. Мы сверились с прогнозами, холода наступили девять дней назад, то есть в прошлый четверг. Итак, если Этель Ламбстон умерла в четверг или пятницу и была спрятана сразу после убийства, это объясняет то, что тело едва начало разлагаться».
Нив сидела справа от стола прокурора, а кресло Джека стояло рядом. Нив вздрогнула, когда его рука легла на спинку ее кресла. «Если бы я помнила о Дне рождения Этель». Она пыталась отогнать от себя эту мысль и сосредоточиться на том, что говорила Брэдли.
«... Этель Ламбстон могла быть не обнаружена еще много месяцев, тогда идентификация была бы крайне затруднена. Все было запланировано так, что ее могли не найти. И не могли идентифицировать. На ней не было никаких украшений, при ней не обнаружено никакой сумочки или кошелька». Брэдли повернулась к Нив: «Та одежда, которую вы продаете, всегда имеет нашитые ярлыки?»
«Конечно».
«Все ярлычки на вещах миссис Ламстон срезаны». Прокурор поднялась. «Если вы не возражаете, мисс Керни, просмотрите сейчас одежду».
Они прошли в соседнюю комнату. Один из следователей принес пластиковые пакеты с измятой и запачканной одеждой. Нив наблюдала, как из мешков вынимают содержимое; в одном из них был гарнитур — кружевные трусики и заляпанный кровью бюстгальтер, а также колготки с большой дыркой на правой ноге. Кожаные синие туфли-лодочки на невысоком каблуке были связаны вместе шнурком. Нив вспомнила, как Этель гордилась, демонстрируя специальные подставки для обуви в виде веток дерева в своем знаменитом шкафу.
Во втором пакете лежал костюм-тройка: белый шерстяной жакет с синими манжетами и воротником, белая юбка и белая блузка с синей отделкой. Все три вещи тоже были запачканы кровью и грязью. Нив почувствовала, как на ее плечо легла рука Майлса. Она внимательно изучала одежду, но не могла понять, в чем дело. Что-то было не так, что-то, что делало произошедшее и с этой женщиной и с этой одеждой еще более чудовищным. Нив услышала обращенный к ней вопрос: «Это та одежда, которая исчезла из гардероба Этель Ламбстон?»
«Да».
«Эта одежда куплена в вашем магазине?»
«Да, как раз на праздники». Нив взглянула на Майлса: «Помнишь, она была в этом костюме у нас в гостях?»
«Нет».
Нив говорила медленно. Ей казалось, что время остановилось. Перед глазами встала картина: она у себя дома, они устраивают свой ежегодный Рождественский коктейль. Этель прекрасно выглядит в сине-белом костюме, который так идет к ее темно-синим глазам и светлым волосам. Многие делают ей комплименты. Это уже потом Этель обрушилась на Майлса, тараторя без умолку ему в самое ухо так, что бедолаге пришлось весь оставшийся вечер прятаться от нее...
Что-то еще она не может вспомнить. Что? "Она купила этот костюм в самом начале декабря. Это «Ренардо» — одна из дочерних компаний «Гордон Стюбер Текстайлс». Что-то все время ускользает от ее сознания. «Она была в пальто?»
«Нет». Прокурор кивнула следователям, и те начали складывать одежду снова в пакеты. «Комиссар Шварц говорил, что вы начали волноваться именно тогда, когда обнаружили все ее зимние вещи, висящими в шкафу. Но разве она не могла купить себе пальто где-нибудь в другом месте?»
Нив поднялась. В комнате чувствовался сильный запах антисептика. Она не будет сейчас доказывать, что Этель не могла больше нигде купить себе пальто, это глупо. «Мне бы хотелось еще раз осмотреть гардероб Этель, — сказала она. — У меня есть все чеки ее покупок и я смогу совершенно определенно сказать вам, что именно пропало».
«Было бы очень хорошо получить возможно более подробный список. Она обычно носила драгоценности?»
«Да. Золотую брошь с бриллиантами, такие же серьги. Широкий золотой браслет. Еще она всегда надевала несколько колец с бриллиантами».
«На ней не было украшений. Возможно в данном случае мы имеем дело с простым ограблением».
Выходя из комнаты, Джек взял Нив за руку. «Ты в порядке?»
Нив покачала головой: «Что-то я упустила».
Один из следователей услышал ее слова. Он протянул Нив свою визитную карточку: «Звоните мне в любое время».
Они подошли к выходу. Майлс шел впереди, разговаривая с Мирой Брэдли. Его седая шевелюра на целую голову возвышалась над ее головкой с прямо остриженными каштановыми волосами. В прошлом году кашемировое пальто буквально висело на нем, после операции он сильно сдал и даже как будто стал меньше. Сейчас же пальто снова ловко сидело на его широких плечах. К нему вернулась его уверенная походка, и вообще чувствовалось, что он в своей стихии. Работа в полиции была как раз тем, что наполняло его жизнь смыслом. Нив готова была молиться, чтобы ничто не помешало Майлсу приступить к работе в Вашингтоне.
"Пока он работает, он проживет до ста лет, " — подумала она. Ей пришла на ум забавная поговорка: «Хочешь счастливо прожить один год — выиграй в лотерею, хочешь прожить счастливо всю жизнь — занимайся делом, которое тебе по душе».
Любовь к своей работе и поддержала Майлса после смерти мамы.
А сейчас погибла Этель Ламбстон.
Следователи остались укладывать в пакеты одежду, которая стала саваном для Этель. Нив предстоит еще раз увидеть эту одежду на суде, в последний раз...
Майлс прав: глупо было с ее стороны одеваться как шахматная доска, еще эти идиотские серьги, которые весело позвякивали, совсем неуместно в таком мрачном месте. Слава Богу, Нив не снимала черный плащ, скрывающий ее экстравагантный костюм. Погибла женщина. Не очень легкий человек, нельзя сказать, чтобы она пользовалась всеобщей любовью. Но очень умная женщина, которая, как это ей казалось, любой ценой отстаивала правду, женщина, которой хотелось хорошо выглядеть, но у которой не хватало ни времени, ни вкуса следить за модой.
Мода. Вот в чем дело. Что-то не так в том наряде, который выбрала Этель...
Дрожь прошла по ее телу. Даже Джек это почувствовал. Он взял Нив под руку. «Ты была привязана к ней?» — спросил он.
«Больше, чем мне казалось».
Их шаги по мраморному полу эхом отдавались в длинном коридоре. Мрамор был старый, местами побитый, трещины тянулись по нему, как вены под кожей.
