Далее Этель обращает свое жало в сторону Гордона Стюбера:
"Пожар на швейной фабрике компании «Триангл Шортвейст» в 1911 году позволил широкой публике узнать о жутких условиях работы на подобных предприятиях. Благодаря профсоюзу «Интернешнл Лэдиз Гармент Воркерс», индустрия моды стала местом, где талантливые люди могут зарабатывать приличные деньги. Но некоторые фабрики нашли путь повысить свои доходы, наживаясь на беспомощных. Новые предприятия, практикующие потогонную систему, существуют в Южном Бронксе и Лонг-Айленд Сити. Незаконные иммигранты, многие из которых практически еще дети, работают за смехотворную плату, так как не имеют Грин-карт и боятся протестовать. Королем этих фабрик является Гордон Стюбер. Намного больше о Стюбере будет в следующей статье, а пока запомните это имя. Каждый раз, натягивая на себя костюм, подумайте о ребенке, который его шил. Возможно, он даже не наедается досыта ".
А заканчивалась статья хвалебной одой в честь Нив Керни, хозяйке магазина «Нив Плейс», которая открыла всем глаза на Гордона Стюбера и которая вышвырнула из своего магазина всю его одежду.
Нив пробежала глазами слова о себе и отложила газету. «Она держит под прицелом всех дизайнеров! Я начинаю думать, что, может, она испугалась сама себя и поспешила скрыться, пока улягутся страсти».
«А не может ли Стюбер сейчас возбудить дело против нее и журнала?» — спросила Юджиния.
«Правда — лучшая защита. Они, очевидно, хорошо все продумали. Что, действительно, убивает меня, так это то, что невзирая на все, в последний свой приход сюда Этель купила один из его костюмов. Один, который мы забыли вернуть».
Зазвонил телефон. Через пару секунд секретарша передала: «Нив, тебя мистер Кэмпбелл».
Юджиния закатила глаза: «Посмотри на выражение своего лица». Она смела остатки бутербродов, бумагу и чашки из-под кофе в корзину для мусора.
Нив подождала, пока за Юджинией закроется дверь и взяла трубку. Она попыталась придать своему голосу непринужденность, но получилось, что она пролепетала, едва дыша: «Нив Керни».
Джек сразу перешел к делу: «Нив, ты не могла бы со мной сегодня поужинать?» Он не стал ждать, пока девушка ответит и продолжал: «Я хотел поделиться с тобой кое-чем, что я узнал из записей Этель Ламбстон и, может, мы смогли бы это обсудить, но если честно, я просто хочу тебя видеть».
Нив растерялась, она почувствовала, как быстро забилось ее сердце. Они договорились встретиться в «Карлайл» в семь часов.
Конец дня получился неожиданно очень занятым. В четыре Нив вышла в торговый зал, чтобы помочь продавщицам. В зале были все новые лица. Одна молодая девушка, не старше девятнадцати, купила вечернее платье за четыреста долларов и за девятьсот долларов платье для коктейля. Она настояла на том, чтобы именно Нив помогла ей сделать выбор. «Вы знаете, — сказала она доверительно, — одна из моих подружек работает в „Контемпорари Вумен“ и она видела статью, которая выйдет на следующей неделе. В ней говорится, что вы чувствуете моду лучше, чем большинство дизайнеров на 7 Авеню, и что вы никогда не дадите людям не правильный совет. Когда я рассказала об этом своей маме, она послала меня сюда».
Два других новых покупателя рассказали примерно такую же историю. Кто-то был знаком с кем-то, который знал кого-то, кто слышал о статье. В половине седьмого Нив, испытывая несказанное облегчение, повесила на дверь табличку «Закрыто». «Я склоняюсь к мысли, что нам надо перестать клевать несчастную Этель, — сказала она. — Она так нас разрекламировала, что я бы не добилась подобного, подавай я объявления хоть на каждой странице газеты».
* * *
После работы по дороге к Этель Дуг Браун зашел в ближайший супермаркет. Была половина седьмого, когда он, поворачивая ключ в замке, услышал настойчивый звонок телефона.
Сначала он решил не обращать на это внимание, как и делал до сих пор. Но телефон звонил, не переставая, и Дуг заколебался. С одной стороны, Этель не любит, чтобы подходили к телефону в ее отсутствие, но с другой стороны, ее нет уже неделю. Может, это именно она пытается ему дозвониться.
Он отнес купленные продукты на кухню, и в конце концов поднял трубку. «Алло?»
Голос был невнятный и резкий. «Могу я поговорить с Этель Ламбстон?»
«Ее нет. Я ее племянник, если хотите, можете передать ей через меня».
«Да, хочу. Скажи Этель, что ее бывший назанимал кучу денег у не очень хороших людей, и не отдает долг, потому что платит ей. Если она не оставит Симуса в покое, они будут вынуждены ей кое-что объяснить. И еще скажи своей тете, что ей будет не до смеха, если придется печатать свои книжонки с переломанными пальцами».
Послышался щелчок и линия разъединилась.
Дуг бросил трубку на рычаг и упал на диван. Он почувствовал, как у него взмок лоб и подмышки. Он сжал руки, чтобы сдержать дрожь.
Что бы это все значило? Что это за звонок — угроза или розыгрыш? Он не мог не обращать на него внимания. Но не звонить же в полицию, они начнут задавать вопросы.
Нив Керни!
Она единственная, кто волнуется об Этель. Вот кому он может рассказать про звонок. Он просто испуганный родственник, который переживает и ищет совета. Да, неважно, это кто-то пошутил или сказал всерьез, он должен защитить себя.
* * *
Юджиния запирала витрины с ювелирными изделиями, когда внутри магазина зазвонил телефон. Девушка взяла трубку. «Это тебя, Нив. Чей-то ужасно расстроенный голос».
Майлс! Новый сердечный приступ! Нив подскочила к телефону: «Да?»
Это был Дуглас Браун, племянник Этель Ламбстон. В голосе не было и следа прежнего сарказма. «Мисс Керни, вы имеете представление, где может находиться моя тетушка? Я только вернулся с работы, как зазвонил телефон. Какой-то мужчина велел мне предупредить ее, что Симус, ее бывший муж, задолжал кучу денег и не может отдать долг, потому что платит ей. И, если она не оставит Симуса в покое, то они ее проучат. Он сказал, что ей придется худо, когда ей надо будет печатать с поломанными пальцами!»
Дуглас Браун едва не плакал. «Мисс Керни, мы должны предупредить Этель».
* * *
Когда Дуг повесил трубку, он уже был уверен, что сделал все правильно. По совету дочери бывшего комиссара он может теперь позвонить в полицию и заявить, что подвергся угрозам. В глазах копов он теперь друг семьи Керни.
Он собрался набрать номер полиции, но в это время телефон зазвонил снова. На этот раз он поднял трубку без колебаний.
Это звонили ему. Из полиции.
* * *
Майлс Керни размышлял, куда бы ему уйти в пятницу, чтобы не путаться под ногами Луп, женщины, которая много лет приходила к ним убирать квартиру. Она мыла и натирала, чистила и пылесосила весь день.
Когда та вошла, захватив снизу почту, Майлс ретировался в гостиную. В одном из писем его поторапливали с решением относительно должности начальника Отдела по борьбе с наркотиками.
