— Вы мистер Новал? — спросила женщина.
— Нет, вы обознались. Я — Шерлок Холмс. Не желаете ли чашечку чая? Миссис Хадсон сделает в момент. А потом придет доктор Ватсон, и мы будем играть в твист до поздней ночи.
Такой атаки «собачки» явно не ждали. Растерянные, они отошли на пару шагов назад.
Сыщик возвел очи горе и пробормотал:
— Боже… И почему так много людей никогда не слышали о штуке под названием «сарказм»?
Он повернулся к испуганным собеседникам и воскликнул:
— Конечно же, я мистер Новал! Хотел бы я посмотреть на другого идиота, который согласился бы жить в этом свинарнике!
Он повернул ключ в замке и толкнул дверь, предоставляя гостям возможность самолично оценить хаос, царящий внутри.
Те изумленно раскрыли рты.
— Ваша реакция меня вполне устраивает, — сказал детектив. — Хотя эта комната знавала и худшие времена. Зайдете?
— Да, — кивнула женщина.
— Прошу.
Винс пропустил гостей вперед и вошел следом. Хлопнул дверью и щелкнул замком.
— Присаживайтесь… куда сможете, — предложил он, проходя к креслу. Мимоходом Новал задвинул корзину для бумаг под стол, дабы окончательно не шокировать посетителей, а пакет с пивом бросил в открытый ящик.
— Ну-с? — усевшись в кресло, сыщик потер руки. — Что у вас за проблема?
Женщина опустила голову и заплакала. Мужчина похлопал ее по коленке, прошептал что-то — видно, подбадривал.
— Простите ее, мистер Новал, — сказал он сыщику. — Она так огорчена случившимся…
— Охотно прощаю, — кивнул Винс. — Но не могли бы вы, раз уж она огорчена, в двух словах описать, что же все-таки случилось?
— Покажи ему, Мэй, — тихо сказал мужчина.
Женщина, не переставая рыдать, вытащила из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и протянула его сыщику.
— Что это? — спросил Винс у мужчины.
— Посмотрите сами.
Детектив принял лист из рук женщины, развернул.
— Мать честная! — подскочив на кресле, воскликнул Винс.
На фотографии был запечатлен младенец. Вряд ли бы вид обычного малыша напугал детектива, но этот относился как раз к необычным.
Малыш на фотографии был зеленым. Его огромные глаза с вертикальными зрачками смотрели, казалось, в самую душу, а длинные коготки на пальцах рук и ног больше напоминали кошачьи.
— Зачем вы пугаете меня этим снимком? — спросил сыщик, отбросив лист в сторону. — Выглядит устрашающе, не спорю, но какое это имеет отношение ко мне? Я не редактор журнала «Очевидное-невероятное» и в фотомонтаже ничего не смыслю.
— Это не фотомонтаж, мистер Новал, — покачал головой мужчина. — Это снимок существа, которое мы обнаружили сегодня утром в колыбели.
— Да вы никак шутите! — отмахнулся детектив. — Это же явно из «Чужого», что-нибудь вроде «Кадров, не вошедших в фильм».
Мужчина неожиданно вскочил на ноги и кинулся к столу. Винс на всякий случай сунул руку в карман, поближе к кольту, однако револьвер не понадобился.
— Эта тварь, — мужчина ткнул пальцем в снимок, — лежала в колыбели, а наш сын, Джонни, мертв!
— То есть, вы хотите сказать, они убили вашего малыша, а вместо него подбросили эту уродскую куклу?
— Не куклу, мистер Новал. Эта тварь — живая.
Винс еще раз посмотрел на снимок. Потом — в лицо собеседника.
— Живая? — переспросил он.
— Вы не видели Мэй с утра, — покачал головой мужчина. — Обнаружив это чудовище, она так закричала! Я думал, стекла в окнах полопаются. Я и сам, признаться, еле сдержался, чтобы не завопить — настолько неожиданно и ужасно это все было.
— Уж наверное… — пробормотал сыщик. — Черт, второй день подряд мне кажется, что я герой какого-то дерьмового триллера. Вчера — Нуб, сегодня — зеленый младенец…
— О чем вы?
— Да так, мысли вслух, — отмахнулся Винс. — Расскажите мне, что же случилось?
— Да, конечно… Я хотел бы представиться. Простите, что так поздно, но вы же понимаете…
— Понимаю, понимаю. Продолжайте.
— Мое имя — Генри, Генри Кребол. Это моя жена Мэй. Мы живем в девятиэтажном доме на углу Дрим и Лонг-стрит, на пятом этаже. Полтора месяца назад в нашей семье случилось прибавление — Мэй подарила мне чудесного малыша, малютку Джонни. Настоящий красавец…
Мэй, которая, казалось бы, успокоилась, снова зарыдала навзрыд.
— Я понимаю ваше горе, — кивнул Винс. — Но, прошу вас, мистер Кребол: не рассказывайте мне, как вы возились с малышом, как меняли ему пеленки, как и чем кормили. Сразу переходите к сегодняшним событиям.
— Хорошо, — сказал Генри, протягивая сыщику небольшую фотокарточку. — Сегодняшним утром моя жена зашла в детскую и обнаружила эту тварь.
— Я с самого рождения Джонни спала на диванчике в его комнате! — подала голос женщина. — Боялась, как бы чего не случилось. Но вы видите…
— Ясно, — кивнул детектив, пряча фото Джонни в карман. — Но ваш муж сказал, что вы зашли в комнату. Значит, вы все же куда-то выходили?
— В туалет, — смущенно призналась Мэй. — Буквально на минутку.
— А до этого все время были в комнате?
— Да, мистер Новал. Всю ночь.
— Всю ночь… Во сколько примерно вы отлучились в туалет?
— В половине седьмого, мистер Новал.
— То есть, мальчик спал в колыбели, когда вы покинули комнату в шесть тридцать, а потом, когда вернулись, примерно в шесть тридцать… пять… Он был уже мертв?
— Да, именно так, — всхлипнула миссис Кребол.
— Ну и дела… — протянул Новал. — Знаете, за пять минут забраться в квартиру на пятом этаже, подбросить в колыбель одного младенца и, убив другого, скрыться — это довольно сложно… Если вообще выполнимо. Окно было закрыто?
— Когда я вернулась, окна не было вовсе.
— Что?!
— Когда я вошла, по всему ковру были разбросаны осколки и куски рамы. Такое ощущение, что в окно выстрелили из пушки.
— Чем дальше в лес, тем тяжелее джинсы. В смысле, страшнее, — сыщик потер лоб ладонью. — Значит, рама раскурочена, по всему ковру осколки, а в колыбели — странный зеленый ребенок?
— Да, — кивнул Генри.
— А где же вы обнаружили… Джонни?..
— В кроватке, рядом с уродцем.
— Боже… И он уже был мертв?
— Ему вырезали сердце.
Детектив вскинул брови, нашарил в кармане пачку, закурил. Бросил взгляд на фотографию зеленого уродца. Уставился в потолок.
Креболы молчали, боясь сбить Винса с мысли.
