– По-моему, там играл Бельмондо, – неуверенно произнес
Саша. – Что-то комедийно-детективное.
– Ясно. Подожди, я сейчас.
Настя вышла в прихожую, достала с антресолей ворох газет и
притащила их в кухню.
– Разбирай, – бросила она, плюхаясь на
табуретку. – Ищи телевизионные программы за сентябрь.
Минут через 15 они установили, что первый совместный визит
Александра Каменского и Дарьи Сундиевой в гости состоялся 14 сентября.
– Так, и что же было дальше? – устало спросила Настя,
которой надоело исполнять сестринский долг.
– Потом мы еще несколько раз ходили к моим знакомым. И у них
начинались неприятности.
– Какого рода неприятности?
– Кражи, – тихо ответил Саша, глядя куда-то в сторону.
– Конкретнее, пожалуйста, – в Насте вмиг проснулся
охотничий инстинкт.
– Один из них пришел с работы, а дверь в квартиру взломана.
– Что пропало?
– Вроде ничего.
– Как это? – вскинулась Настя. – Совсем ничего?
– Документы, но их на другой день вернули. Подбросили в
почтовый ящик.
– Милицию вызывали?
– Нет, зачем? Ничего же ценного не пропало. Дверь только
испорчена. А с милицией хлопот не оберешься. Извини, – спохватился он.
– Чего там, – она махнула рукой. – Я сама в
прошлом году пришла домой, а дверь открыта. Тоже не стала милицию вызывать, и
по тем же соображениям.
– Да ты что?! И тебя обокрали?!
– Нет, меня шантажировали. Не отвлекайся, Саша, рассказывай
дальше.
– Ну… Потом другого моего знакомого ограбили прямо в
подъезде.
– Что-нибудь взяли?
– Только документы. И тоже на другой день вернули.
– Замечательно! – Настя отчего-то развеселилась. –
Давай дальше.
– Потом еще одного ограбили, а у четвертого – снова
квартирная кража.
– И у всех брали документы и на другой день подбрасывали?
– У всех. Вот я и боюсь, что Даша – наводчица. Только она
работает не на воров, а на каких-то мафиози, которым нужны поддельные
документы. Они высматривают людей с подходящими данными, потому что документы
слесаря дяди Пети им сто лет не нужны для их махинаций. А среди моих знакомых
большинство – предприниматели, банкиры, биржевики, короче, финансово-кредитная
публика.
«А ведь прав братишка, – подумала Настя. –
Пользоваться крадеными документами опасно, хозяева обращаются в милицию и в ГАИ
за новыми, а похищенные ставят на учет. Гораздо безопаснее сделать копию.
Документ в розыске не числится, номера настоящие, бумага и печати – комар носа
не подточит, сейчас мастера на все руки есть, такие умельцы, что Монетному
двору и не снилось. И имя в документе настоящее, только фотография другая.
Случись проверка – полный порядок, паспорт или водительские права именно с этой
серией и этим номером выданы там-то и тогда-то именно такому-то гражданину. Все
как в аптеке. Не исключено, что красавица Даша связана с группой, у которой
изготовление „липы“ поставлено на поток. Преступный промысел переходит на узкую
специализацию, как у Райкина».
– Сколько раз вы вместе ходили в гости? – спросила она,
наливая себе вторую чашку кофе. Стоявшая перед братом чашка с чаем оставалась
нетронутой. Несмотря на внешнюю уверенность в себе и спокойствие, разговор
давался ему нелегко.
– Шесть раз.
– Ты точно помнишь?
– Настя, я ведь не сразу к тебе побежал. Я долго прикидывал,
перебирал в памяти, сомневался. Получается, что мы приходили в гости, а через 2
– 3 дня – кража или ограбление.
– Вы были у шести разных хозяев?
– Да, мы ни в одном месте по два раза не были.
– А кражи, значит, только у четырех?
– У четырех, – подтвердил Саша.
– А почему? Есть какое-нибудь объяснение?
– Сам не понимаю.
– Когда была первая кража?
– 4 октября, во вторник. Перед этим мы в субботу, 1-го
числа, были в гостях, а во вторник хозяев обокрали.
– А те, у кого вы бывали раньше, до 1 октября, не
пострадали?
– В том-то и дело, что нет. Мы в сентябре были у двух моих
друзей, и у них все в порядке. Все началось только в октябре. Вот я и думаю,
что сначала она просто присматривалась к кругу моих знакомых, пока не
убедилась, что это подходящие кандидатуры для копирования их документов.
– А ты сам веришь в это? Логика – это хорошо, но сердце-то
что-нибудь подсказывает?
Саша надолго умолк, сосредоточенно размешивая сахар в чашке
с остывшим чаем.
– Мне трудно судить, Настя, – осторожно начал
он. – Даша – она необыкновенная. Это словами не выразить. У меня даже язык
не поворачивается сказать ей про эти кражи. Это все равно что купить букет
свежих цветов и тут же выбросить их на помойку. Нелепо и жестоко. Это то, что
говорит сердце. А ум говорит несколько иное.
– Что, например?
– Зачем я ей? Я далеко не красавец и не супермен. Завидным
любовником я не являюсь ни с какой стороны. Деньги у меня, правда, есть, и
немалые, но Дашка этих денег не видит и никакого навара с них не имеет. Как
возможного супруга она меня рассматривать не может, потому что разводиться я не
намерен ни при каких условиях, и она прекрасно это знает. Так зачем я ей?
Поэтому я вынужден думать, что у нее есть какой-то корыстный интерес.
– А любовь? – насмешливо спросила Настя. – Про
любовь ты забыл?
– Любовь? – Он озадаченно посмотрел на сестру и вдруг
расхохотался. – Да разве меня можно любить? Ну, ты и скажешь, сестренка!
Меня в жизни никто никогда не любил, с детства дразнили белобрысым придурком
или белесым чучелом, а еще крысенком и бледной спирохетой. Я некрасив, и у меня
отвратительный характер. Я всегда покупал себе женщин, начиная с самой первой,
с которой лишился невинности. Меня и жена не любит. Она прекрасно ко мне
относится, мы с ней друзья, но она меня не любит. Она выходила замуж за деньги
и перспективы, а не за меня.
– Зачем же ты на ней женился?
– Я не женился. Я купил себе мать своего будущего ребенка. И
благодарен судьбе за то, что она стала не только матерью моей девочки, но и
моим другом. Я на это даже не рассчитывал.
– Погоди, но ты же сказал, что на Дашу денег не тратил.
Значит, ее-то ты не купил?
– Я пытался, как обычно, делать ей подарки, разумеется,
дорогие, но она отказывалась. Это как раз меня и настораживает. Что ей от меня
нужно?
– Бред какой-то, – в сердцах сказала Настя. – Ты
несешь абсолютную чушь. Почему тебя нельзя любить? Потому что ты сам это
придумал? Наговариваешь на себя и на девочку черт знает что.
