Последовал еще один толчок, и земля под колесами неожиданно стала ровной.
Я помчался мимо деревьев.
— Видишь кого-нибудь?
— Нет, — ответил Бобби. — Но не сбрасывай скорость.
Примерно через сто ярдов дорога резко свернула вправо, и мы начали подниматься по склону. Бобби смотрел по сторонам, пока я проходил поворот за поворотом, но в нас никто не стрелял. Однако, когда Зандт начал медленно поднимать голову, Бобби жестом велел ему снова пригнуться. Я увидел, как его лицо исказила гримаса, но раненое плечо не доставляло ему особых проблем. По крайней мере пока.
— Так где же они? — спросил я.
— Вероятно, все стоят наверху, выстроившись в шеренгу.
— Чертов оптимист. Но я рад, что ты здесь.
— Ну так мы же все-таки друзья, верно? — сказал Бобби. — Хотя, если даже все кончится плохо, — я все равно вернусь и буду неотступно тебя преследовать.
— Ты и так меня неотступно преследуешь, — ответил я. — Уже много лет пытаюсь от тебя избавиться.
Мы проехали последний поворот, и перед нами на склоне появились широкие ворота Холлса.
— Все еще никого, — сказал я, замедляя ход.
— И что теперь?
— За воротами дорога уходит влево. Там пара больших зданий — корпус у входа и нечто вроде склада. Через луг тянется высокая ограда. Дома находятся по другую ее сторону.
Зандт и Нина осторожно подняли головы.
— И?
— Едем через ворота, — сказал Бобби. — Через ограду нам все равно не перебраться.
— Как раз у входа они и могут нас ждать.
— У нас нет выбора.
Машина пронеслась под каменной аркой, к двум деревянным строениям. Большой фонарь на одном из них освещал мертвенно-бледным светом парковку. Машина въехала на ее середину и остановилась. Парковка была абсолютно пуста. Я выключил двигатель, оставив ключ в замке.
— Что? — спросила Нина.
— Нет ни одной машины. В прошлый раз, когда я тут был, их было полно.
Зандт открыл дверцу и вышел, не ожидая дальнейших указаний. Бобби выругался и вылез с другой стороны, держа пистолет наготове. Белый свет делал их легкими мишенями, однако благодаря ему хорошо было видно, что на крыше тоже никого нет. Никто нас не ждал. Только два больших деревянных здания и участок ограды между ними.
Мы с Ниной осторожно выбрались из машины. Пистолет Нины казался большим и неуклюжим в ее руке.
— Вход там, — сказал я, кивая в сторону здания справа.
Все последовали за мной, остановившись по обе стороны от стеклянных дверей. Бобби выставил голову и заглянул внутрь.
— За стойкой никого, — сказал он.
— Входим?
— Думаю, да. После тебя.
— Спасибо за одолжение.
Наклонившись, я осторожно толкнул створку двери. Не взвыла сирена, никто не начал стрелять. Я открыл дверь и осторожно шагнул внутрь, остальные за мной.
В холле было тихо. Не было слышно музыки, и в камине не горел огонь. Большая картина, висевшая за стойкой, исчезла. Все помещение выглядело так, будто его законсервировали.
— Черт, — сказал я. — Они ушли.
— Ерунда, — ответил Бобби. — Прошел всего час. Они не могли так быстро смыться.
— Времени у них было несколько больше, — заметил Зандт. — Когда мы вышли от Уонга, прошло минут пять или десять, прежде чем он застрелился. Он вполне мог их предупредить.
— Все равно не так много времени, чтобы успеть собраться.
— Возможно, они уже готовились к бегству, — сказала Нина. — Вы до полусмерти избили их риэлтора. Это могло послужить для них достаточным предупреждением, оставив в их распоряжении пару дней. Впрочем, не важно. Так или иначе, все равно нужно пойти и посмотреть, что тут такое.
Она направилась к двери в задней стене, той самой, за которой открывалось внутреннее пространство Холлса. Ее переполняли отчаяние и ярость, страх перед тем, что они, возможно, явились слишком поздно и призрак, которого она преследовала, пока он не стал для нее единственным светом в конце туннеля, снова сумел ускользнуть.
Мы не двигались с места. Ее же, судя по всему, не волновало, пойдем ли мы с ней. Ей нужно было туда пойти. И увидеть.
Выстрела она не услышала.
Когда звук достиг наших ушей, она уже падала, отброшенная в сторону, на один из низких столиков. Рот ее был раскрыт в безмолвном крике. Зандт бросился к ней.
Резко развернувшись, я увидел стоящего в дверях человека. Это был Макгрегор. Бобби же увидел женщину за стойкой и мускулистого парня, появившегося из незаметной двери позади нее, замаскированной под стенную панель.
У всех троих были пистолеты. И все трое стреляли.
Парень умер первым. Пистолет он держал у бедра, словно гангстер из дешевого телесериала, и Бобби уложил его одним выстрелом.
Проскользнув за колонной, я выстрелил Макгрегору сначала в бедро, потом в грудь. Мимо моей головы просвистела пуля, едва не угодив в лицо. Упав на колено, я спрятался за утлом стойки, молясь, чтобы женщина меня не заметила, и перезарядил пистолет, рассыпав половину патронов.
Зандт стоял на коленях рядом с Ниной, которая лежала на полу, пытаясь прикрыть рукой рану на груди, под правой ключицей.
— О, Нина… — пробормотал он, не обращая внимания на выстрелы и свист пуль в воздухе над ним.
Нина закашлялась, на лице ее застыло удивление, смешанное с протестом.
— Больно, — сказала она.
Макгрегор продолжал стрелять. Женщина за стойкой едва не попала в Бобби, прежде чем я перевел дух и встал, разрядив в нее половину обоймы. Лишь когда она свалилась на мускулистого парня, я понял, что это та самая женщина, которая рассказывала мне о вымышленных требованиях к потенциальным покупателям. Я так и не узнал ее имени.
Бобби стоял над Макгрегором, поставив ногу на его запястье. Пистолет лежал на полу в нескольких футах от них.
— Куда они ушли? — спросил он. — И как давно? Выкладывай все, что знаешь, или сдохнешь.
— Пошел к черту, — ответил полицейский.
— Что ж, не возражаю, — сказал Бобби и пристрелил его.
Пока Бобби проверял, что никто из остальных уже не встанет и не начнет стрелять снова, я подбежал к Нине. Зандт крепко прижимал ее руку к ране на груди.
— Надо уходить, — сказал я.
— Нет, — ответила Нина. Голос ее звучал удивительно твердо. Она попыталась приподняться.
— Нина, вы ранены. Мы должны отвезти вас в больницу.
Она схватилась одной рукой за ножку стола, другой — за мое запястье.
— Сходите и посмотрите. Только быстро.
