Млад прихватил с собой Якуна. После возвращения князя никто Якуна за его выстрел судить уж не думал. Да и все видели: парень сам себя казнил лютей палача. Его даже к князю подвели, и тот самолично Якуна при всех по плечу похлопал и повелел к луку более никогда не подходить.
— Два раза стрела уж летала с твоих рук, следи, чтобы третьего не было!
Якун стал было уточнять, что первый раз стрелу пускал не он, а его призрак, он же в это время спал дома на виду у родителя.
— Все равно лук больше в руки не бери. Есть у тебя копье, меч — ими и действуй.
Якун ими и действовал. Да так, что отличился в битве, лично оборонив князя от нападения сзади.
И теперь Млад взял доброго друга с собой. Хотя Ждан все же не удержался и предупредил в последний момент:
— Смотри за ним, чтоб без придури!
Так они и ехали торопко, меняя лошадей.
Млад дороги княжества изучил хорошо. И хотя Ждан советовал более длинную, он выбрал короче — по краю Заморочного леса.
После того как князь управился с нежитью, Заморочный лес сделался обыкновенной рощей — со своими болотами, взгорьями, провалами. Млад слышал, что путники теперь пересекали его без опаски, а потому и сговорил приятеля укоротить дорогу.
Место было куда как знакомым. Но теперь оттуда слышались крики птиц, а потом дорогу перебежал заяц. Хоть и недобрая примета, но все говорило о самой обычной жизни.
Млад даже задремывать стал — про него все знали, что он может спать лежа, сидя, стоя и даже в седле на марше. А когда открыл глаза, сам не поверил тому, что увидел.
Прямо по дороге из-за поворота навстречу им шла Снежанка, невеста его. Бледная, с седыми волосами — такая, какую они привезли в Ладор. Она тянула к нему трясущиеся руки и искательно улыбалась.
— Снежаночка, как ты тут?! Опять что случилось?
— Случилось, случилось! — растерянно повторила она.
Млад, еще не поравнявшись с ней, хотел соскочить с лошади, но вдруг словно ударило его: не было в глазах невесты любви. А смотрели они тускло, как две дыры. И улыбка ее тоже показалась ему хищным оскалом.
Она продолжала тянуть к нему руки, а он стал пятить лошадь, смущенно приговаривая:
— Погоди! Да погоди же!
«Что Якун-то молчит?! Где Якун-то?» — и он повернул голову к другу в надежде на его поддержку или хотя бы совет.
Только что Якун беззаботно болтал о чем-то. Под эту болтовню Млад и задремал. А теперь друг закадычный сидел на лошади неподвижно, как деревянная кукла, и даже рот разинутый не мог закрыть.
— Не Снежанка ты — наваждение! — выкрикнул Млад и с ужасом от того, что он делает, уколол свою невесту копьем.
Невеста сразу опала, как проколотый пузырь. Все это Млад уже видел. Еще мгновение, и остался от нее лишь легкий фиолетовый дымок, который тут же и рассеялся. А Якун наконец захлопнул рот, пошевелился и спросил смущенно:
— Заснул, я что ли?
«Ой, податлив ты наваждениям!» — подумал Млад. Но не стал рассказывать о том, что только что пережил. Только посуровел и погнал лошадь скорее.
А как въехали в город, доложили о победе Любаве, тут и отца увидели. Староста Разномысл встретил их без улыбки. Молча выслушал вести.
— Не случилось ли чего со Снежанкой? — не удержался наконец Млад.
Разномысл тяжело вздохнул:
— Порча на ней. Болеет, особенно ночами. Что делать — не знаю. Поезжай скорей к дому. Может, ты воздействуешь.
Снежанка, точно такая, какая встретилась ему на лесной дороге — бледная и седая, шагнула ему навстречу и повисла на плечах:
— Ой, Младушка, спаси меня! Не знаю, что со мной. А только порча какая-то на мне! Не отпускает меня тот лес!
Млад, не стесняясь домашних, гладил ее волосы, целовал в мокрые щеки. А потом, уже поев домашних щей, стал расспрашивать.
— Придет ночь, сам и увидишь, — угрюмо сказала мать. — Какая она теперь невеста? Одна с ней маята! Порча — она и есть порча.
В богатых домах были две половины: женская и мужская. Мужчина в женскую половину захаживал редко — разве уж случалось вовсе что-нибудь необычное.
Но тут, едва стемнело и на небо выплыл узкий месяц с яркой звездой, которая мерцала над его рогом, как за Младом прибежала мать:
— Иди давай, попробуй угомонить свою невесту!
Млад, уже готовый к этому, отправился следом за ней. Поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж и при блеклом свете лампады увидел, как несчастная Снежанка, забившись в самый дальний угол, закрыв руками голову, вся трясется и повторяет лишь одно:
— Ой, помогите, спасите меня! Ой, спасите меня! Младушка, где ты, приди же скорее!
— Как ночь, так и начинает. Какую ночь из-за нее не сплю, — сказала мать.
Млад обнял Снежанку, стал уговаривать. Та чуть успокоилась, но продолжала трястись.
— Я отцу говорю, отпиши Власию, пусть кого за ней присылает.
Млад знал, что мать была против их свадьбы, хотела его женить на дочке своей подруги.
— Что за моду придумали по чужим землям невест искать! — ворчала она. — Свои девки под боком чахнут.
Боялась мать, что переманит Власий ее сына к себе — начальником над всей стражей. Ведь сколько у него солеварен, сколько стругов по весне отправляется по рекам Поднебесья. И все нужно стеречь. Если этих стражников вместе собрать — получится войско не меньше княжеского.
Власий уже сам об этом заикался — хорошо бы родному человечку то войско и поручить.
Снежанку с трудом удалось уложить в постель. Но едва все начали засыпать, как мать прибежала снова.
— Опять она в том же углу. Говорят, холодной водой из ведра надо ее облить и в мокрое завернуть, — предложила она.
— Только попробуй, я тебя саму в мокрое заверну, — пообещал отец, который был сторонником Млада.
Он-то смотрел дальше и понимал, что все свое громадное богатство Власий передаст его сыну или уж внуку, если у молодых все сладится.
Млад поднялся снова. В первый раз, увидев невесту в полуголом виде, он перед домашними засмущался, а теперь уж и забыл о том: взял ее на руки и отнес на перину. И сидел рядом, взяв ее за руку, пока она не заснула.
— Можно сказать, первый раз за последнее время поспала, — сказала утром, позевывая, мать. — Хотя и не полную ночь, а все поспала.
— Знахарку приведу, — сказал Млад.
Он знал такую, сам у нее зубы заговаривал. Жила она в застенье, в небольшом домишке возле корчмы. Знахарка спросила недорого: три десятка яиц да куль соли. Войдя в дом, сразу начала брызгать водой, что-то пришептывая. Когда вышла Снежанка, побрызгала на нее тоже, покружилась, снова побрызгала:
