— Нючи — Ай-Мэргэн?! — громко спросил у общества старик.
И все жители хором подтвердили:
— Нючи — Ай-Мэргэн!
Все жители стойбища смотрели на князя, и Владигор понял, чего от него ждут: ждут, чтобы он вышел на середину площадки.
Он приблизился к столбу, и переводчик заковылял следом за ним.
Владигор, как было принято в Синегорье, поклонился народу.
— Скажи: я готов защищать их, но не знаю здешних обычаев и к тому же у меня тут есть важное дело, — обратился он к переводчику.
Переводчик произнес несколько слов, и все в ответ снова закричали:
— Нючи — Ай-Мэргэн!
— Все мужчины — раненые, все — плохо, воевать. Одна твоя — хорошо воевать, — объяснил переводчик. — Одна твоя, Ай-Мэргэн. Править — хорошо.
Старик повернулся к Владигору, показал рукой, чтобы он встал совсем рядом, и заговорил снова. Многие в ответ засмеялись, а кое-кто отправился в свои чумы и скоро вернулся, прихватив какую-нибудь вещь.
Первым с тремя волчьими хвостами вышел вперед Кеулькут. Он сказал несколько фраз, отчего все снова засмеялись, и положил хвосты у ног Владигора. Потом поманил рукой юную девушку и, когда она подошла, поставил ее рядом с князем.
Следом стали подходить другие жители и складывать у ног Владигора свои приношения: кто — хвост северного серебристого волка или серебристой лисы, кто — нож или копье.
Дряхлый старец сказал еще что-то, и двое парней, кивнув, сбегали за новым одеянием из белого меха. Старец накинул его князю на плечи.
— Твоя — хорошо. Твоя — олешек кушать. Моя тоже — твоя олешек кушать, — проговорил переводчик.
Из всего происходящего князь понял, что он теперь уже не раб и не пленник, а, возможно даже, вождь этого стойбища и что у него есть жена и много здешних богатств. Как управлять стойбищем, он пока не знал, да и не собирался этим заниматься.
«Найду кого-нибудь из сообразительных и передам власть», — подумал князь.
Однако начинать править угорцами ему пришлось немедленно.
Дряхлый старец обратил к нему морщинистое лицо и спросил о чем-то. Хромой перевел его вопрос:
— Твоя есть первая приказания?
«Отпустите меня на волю», — хотелось ответить Владигору, но вместо этого он произнес:
— Надо выставить стражу, чтобы злобных всадников издалека было видно.
Как только переводчик повторил приказ АйМэргэна, несколько юношей поднялись и отправились на упряжках в разные стороны. Теперь воины на лосях уже не могли появиться внезапно.
ЗАБОТЫ ЗАБАВКИ
В этот день Забавка вернулась из леса в хорошем настроении. Ей удалось уладить давнюю тяжбу между березами и осинами в высыхающем постепенно Кривом болоте. Отец говорил, что место это называлось когда-то Светлым озером. Потом озеро захирело, оттого что пересох впадающий в него ручеек. Стало оно зарастать, и никто уже не называл его Светлым. Зато появилось Кривое болото, а на нем — низкорослые осинки да березки. Сначала, когда свободного места было много, никто из них не спорил за пространство для жизни и не мешал соседям. Но время шло, и мелкое редколесье превратилось в чащобу — тогда и начались распри.
Забавка с утра этот спор улаживала: березки согласились переселиться туда, где повыше, — к сосенкам, что росли на сухом песчаном берегу, и осинки, сдвинувшись, уступили им это место, зато заняли освободившееся.
Она с удовольствием посмотрела на куст сирени, который цвел у самой стены замка и заглядывал к ней в окно. Ей удалось уговорить цвести этот куст почти круглый год — за это Забавка питала его нужными соками.
Отец тоже был в замке и, судя по всему, производил свои опыты с хрустальным шаром. В который раз произнося всевозможные заклинания, пробовал заставить его вращаться в воздухе. Шар по-прежнему не слушался, и от этого у отца было никудышное настроение. Забавка это сразу ощутила, войдя в замок, но не стала навязывать отцу свое общество. Он в последнее время вел себя странно, видимо, шар был ему очень нужен.
Она даже хотела сказать ему, что, может быть, и не в заклинании дело, а в невидимой связи между телами. Возможно, что-то в самом Радигасте есть такое, что мешает шару. У нее-то шар уже крутился! А заклинание, которое она тогда произнесла, было совсем простеньким. Но отец злился, когда она попыталась ему помочь. Поэтому она решила больше не вмешиваться в его дела.
И все же, когда Радигаст улетел из замка, Забавка, сняв его простенькие заслоны, прошла в кабинет и сама встала около стола, на котором стоял хрустальный шар. Она подняла его в воздух и произнесла то самое коротенькое заклинание.
Шар, как и в первый раз, немедленно засветился, и она даже почувствовала, как он рвется из ее ладоней, желая начать вращение.
Взлетев повыше, шар опять стал рисовать мир Поднебесья. Но Забавке снова захотелось подсмотреть, что сейчас делает князь, и на столешнице появились неведомые картины — снежная равнина, невысокие холмы, стада оленей с ветвистыми рогами. Потом появились селения, только в них стояли не дома, а островерхие, слаженные из длинных жердей и шкур чумы. И наконец, появилось лицо князя. Лицо было измученным. Князь оборонялся от наседающих на него со всех сторон странных всадников, сидящих верхом на крупных лосях. От всадников этих исходила какая-то нехорошая сила. Но Забавка не стала задумываться об этом. Она лишь увидела, что князь защищает горстку людей в меховых одеждах, пожилого мужчину, юную девушку, старух с малыми детьми, парней, которые почти все были изранены. Почувствовала, что князю через несколько мгновений грозит гибель или полон, и немедленно попросила всех лосей, что несли всадников, уйти прочь от селения, которое защищал князь. Она передала им свою просьбу через шар и не знала, послушаются ли ее животные.
Но лоси, замерев на миг в том положении, в котором их застала ее мысль, потом стали поворачивать вспять и понесли своих седоков прочь от селения.
Шар сразу начал тускнеть, и Забавка едва успела поймать его ладонями, — слишком много сил отдала она, пожелав спасти князя.
Она поставила шар на прежнее место, восстановила отцовские заслоны и пошла к себе — полежать и обо всем подумать.
СТОЙБИЩЕ
Когда солнце стало опускаться, Млад сел на свою лошадь и отправился туда, где горели костры и стояли шатры из меха.
«Встану перед их старостой или посадником, как его там зовут, и объявлю: если хочет видеть своих, пусть отдает за них князя», — думал он.
Ехал Млад не спеша, постоянно оглядываясь, чтобы самому не сделаться нечаянной добычей.
«Лошадь отпускать не буду. Ежели не согласятся — удрать завсегда успею. А там что другое надумаю».
Он еще не доехал до стойбища, как его стала нагонять оленья упряжка с двумя седоками. Млад было подумал взять их в плен, но они, словно догадавшись, объехали его по дуге.
