Дегтярев жестом приказал прекратить съемку и скомандовал конвоирам:
— Забирайте ее.
Юрий Петрович видел, что следователь сам близок к состоянию аффекта. Адвокат дождался, пока он покурит и успокоится, и только потом подошел с вопросом.
— Вы еще здесь? — скривился Дегтярев. — Зря радуетесь, и без признания обойдемся, доказательств достаточно.
— Я не радуюсь, — успокоил Гордеев. — У меня несколько вопросов. Магницкий утверждает, что, когда он приехал, за калиткой у ворот была разлита лужа машинного масла. Он в нее вступил и прошел практически по тому же маршруту, что и Пухова, потом прибежали охранники, и хотя бы один из них наверняка тоже вступил в масло и потом пробежал по дорожке… Я не совсем понял и не видел этого в протоколах осмотра места происшествия, как вы отделили следы Пуховой от остальных следов? Разве для собаки они не все были одинаковы?
— Это все ваши вопросы?
— Нет. В акте экспертизы время смерти Герасимовой определено «с 19.00 до 19.30», почему вы в таком случае даже не рассматриваете возможность, что моя клиентка могла появиться здесь уже после убийства?
— Рассматривал я такую возможность и еще десяток других: и политическое убийство, и убийство на почве ревности, и даже возможность временного помешательства и изощренного самоубийства. Насочинять можно чего угодно, но улики — упрямая вещь, и они изобличают вашу клиентку с головой! А по поводу масла, конечно, Магницкий с охранниками картину нам подпортили, но не сильно. Пухова с истинно женской, видимо, брезгливостью лужу обошла, и собака, взяв ее след на клумбе за домом, чудно довела нас через дыру в заборе до трассы…
Юрий Петрович пропустил последние слова следователя мимо ушей, потому что внезапно понял, что версия Дегтярева не такая уж стройная. Даже странно, как они с Денисом не додумались до этого раньше!
— Улики против моей клиентки, конечно, серьезные, — заметил он, — но она говорит правду, и знаете, почему я в этом уверен?
— Потому, что вы ее адвокат и это ваша работа.
— Нет. Вы полагаете, что раз на Герасимовой была куртка, в которой она обычно работала в саду, значит, она вышла поговорить с Пуховой? Но это не так. Она надела куртку сразу же, как приехала, и ходила в ней в доме. Потому что там было холодно. Потому что для того, чтобы стало тепло, нужно было спуститься в подвал и отрегулировать газовый котел. А Герасимова первым делом всегда (спросите у Магницкого) выпивала чашку кофе. Улавливаете? Она входит, сбрасывает пальто, накидывает куртку, идет на кухню, ставит на плиту кофе, и тут раздается стук в дверь. Она отставляет турку с огня и открывает дверь, за которой стоит настоящий убийца.
— Шито белыми нитками, — поморщившись, прокомментировал следователь.
— А вы не отмахивайтесь, — потребовал Юрий Петрович. — Вы проверьте по протоколу, какая была температура в доме, когда вы приехали; работал ли котел на минимуме или был отрегулирован до нормы; если да, то кто это сделал; нет этого в протоколе — опросите еще раз свидетелей. Выясните у людей, близко знавших Герасимову, имела она обыкновение дефилировать по комнатам в шубе, пока они прогреются, или куталась в шаль, или принимала пятьдесят граммов «для сугреву», или все-таки набрасывала куртку? И если прав я, а не вы, может, пора начать искать того, кто на самом деле совершил убийство?..
Икс-бой
Икс-бою пришлось туго. Он преследовал своего врага сперва на такси, потом, поравнявшись, прыгнул к нему на машину. Оказавшись на капоте автомобиля, который несся со скоростью полторы сотни километров в час, он, не раздумывая, стал стрелять через лобовое стекло в водителя. Шофер уже был мертв некоторое время, когда машина виляла, пассажир (тот самый гад!), который был рядом с мертвым водителем, пытался удержать руль, но тщетно. Ничего, в конце концов, Индиана Джонс проделывал трюки и похлеще.
Он проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо. Он увидел над собой физиономию Светика и на секунду вообразил, что по-прежнему находится на чердаке. Но окончательно проснулся и все вспомнил.
— Ты что тут делаешь?!
— Не шуми! — скривился Светик. Такой уж он был, Светик, Икс-бой давно заметил эту черту: последнее слово должно было оставаться за ним, и все тут. Даже если бы Икс-бой ни звука не произнес, и то бы Светик, наверно, отругал бы его за излишний шум. — Вставай давай. Пора нам уже.
— Куда пора? Кому — нам? Что случилось?
Икс-бой сыпал вопросами, а сам лихорадочно одевался.
— Ну ты даешь! — изумился Светик. — Сперва озадачил людей своими проблемами, а теперь дуриком прикидывается?! Придется с тебя, паря, по двойному тарифу взять.
— Да что ты несешь?! — разозлился Икс-бой и слегка пихнул Светика в бок. — Говори толком!
Это Светику не понравилось, и он, на всякий случай, отошел подальше.
— Тебе ствол нужен или нет? — зашипел он.
Икс-бой стал одеваться с удвоенной скоростью. Через несколько минут они спускались по пожарной лестнице. Она была холодная, пальцы стыли, хорошо хоть не скользили. Оказавшись на земле, Икс-бой стал дуть на руки.
— Давай за мной, давай скорей! — подгонял его Светик.
Они успели на последний поезд метро. Доехали до «Севастопольской». Дальше Светик повел Икс-боя темными дворами и подворотнями. Шли долго, перелезали через заборы, Светик объяснял, что так короче, а Икс-бой вообще перестал ориентироваться — в этом районе он никогда в жизни не был. Наконец Светик прижал палец к губам и прошептал в самое ухо:
— Пришли.
Они остановились под освещенными окнами какой-то проходной, что ли. Сквозь вертикальные неплотно закрытые жалюзи была видна пустая комната: стол, стул, компьютер.
— На вешалку смотри, — зашипел Светик.
На вешалке висела желтая замшевая куртка и настоящая кобура. Из кобуры торчала рукоятка пистолета.
— Так ты что, мне украсть оружие предлагаешь, что ли? — наконец сообразил Икс-бой.
— А ты что думал? — делано удивился Светик. — Бабок нормальных у тебя нет, как я понял, и пока что не предвидится. Или ты думаешь, что твои комиксы в Голливуде купят?
— Может, и купят, — хмуро сказал Икс-бой.
— Ну вот когда купят, тогда и будешь пистолеты покупать. А пока что — воруй! Понял?! И не ори!
— Нет, не понял.
— Вот ведь… — Светик выругался. — Ах ты ж придурок недоделанный! Сколько ж я еще буду из-за тебя рисковать, а? Ты меня об услуге просил? Я тебе ее оказал? Так чего ж еще надо?! Иди да бери, что плохо лежит!
Икс-бой вспомнил было, что это ведь Светик сам к нему подкатил с предложением достать ствол, но все равно почувствовал смутные угрызения совести. «В самом деле, — подумал он, — может, так и сделать? Ну кому хуже будет? Только той сволочи, которую я застрелю. Так ведь я же этого и хочу! Мне же это уже снилось сегодня! Может, вещий сон был? Или как это говорится — сон в руку?»
