Кто-то из слушателей сдавленно засмеялся.
— Смеетесь? — совершенно серьезно спросил Икс-бой. — А начальника лагеря, между прочим, на следующий день нашли мертвым! Задушенным. Его задушила Красная Рука за то, что он осмелился о ней рассказать милиции. И это было на самом деле.
— Ты гонишь?.. — спросил кто-то.
Икс-бою показалось, что Пожарник, но, может, и Шрам. Он не стал отвечать, только сознательно подбавил дрожи в голос. История начинала брать слушателей за душу. Он вспомнил, как сам читал ее год назад, было так страшно, что спал потом неделю не выключая света, и неделю снились светящиеся руки и гробы на колесиках. Впрочем, сейчас не время для воспоминаний.
— Милиция стала придумывать версии: кто такие Красная Рука, Черная Простыня и Зеленые Пальцы. Вначале думали, что это пришельцы из космоса. Роботы или инопланетные существа. Они убивают детей, вроде бы просто задушивая, а на самом деле высасывают из них мозг и потом кормят им своих младенцев. Потом милиция подумала, что, может, это пришельцы из Ада — Руки Дьявола, они убивают самых лучших, будущих святых. Вылезают через Красный Адский Портал и утаскивают души!.. Или, может быть, подумали милиционеры, потому что ужасно испугались своих версий… Может быть, это просто случайные сгустки материи, наделенные могучим убийственным разумом. И стали милиционеры получать статистику…
— Кого? — дрожащим шепотом спросил Малой.
— Статистику. Стали выяснять, кто еще и где видел эти ужасные вещи. И узнали, что действуют Красная Рука и Черная Простыня в основном летом и рядом с кладбищем. И что есть у них другие жуткие убийцы-помощники: Желтый Глаз, Зеленый Череп, Белые Перчатки, Женщина с Красным лицом и другие. А перед тем, как кто-то из них должен появиться, на стене в комнате появляется Красное Пятно. И одно такое красное пятно как раз появилось в комнате, в которой жил милиционер, который все расследовал. Ночью он заснул, и ему приснилось, что из Красного Пятна вылезает Красная Рука. Она светится и летает по комнате — его ищет. Он поглубже залез под одеяло, а когда почувствовал, как она за одеяло тащит — хочет до него добраться, — выскочил и целую обойму высадил в Пятно. И тут такое началось! Стены комнаты задрожали, пол зашевелился, из Красного Пятна дохнуло могильным холодом, и послышался такой вой! У-у-у… У-у-у…
— Ой! — Малой от страха закрыл руками лицо.
Слушающие в ужасе замерли.
На чердаке было не очень темно. За не мытым испокон веку окном раскачивался на ветру фонарь. Но свет был какой-то мертвенно-синий, и даже раскаленная бочка, в которой догорали остатки притащенного с мусорника комода, не багровела, как положено, а светилась темным фиолетом, и от этого становилось совсем жутко.
Пацаны жались друг к дружке и к огню, стараясь не оглядываться на скрытые тенью углы, где что-то шуршало и поскрипывало.
— Так чего там дальше? — справился Светик, отчаянно делая вид, что ему ни капельки не страшно, но голос его выдавал.
— Дальше милиционер почувствовал, как его затягивает в это пятно. Из последних сил он вставил запасную обойму и еще раз выпустил всю в стенку. Послышался стон и рев, а он вырвался и бросился бежать куда глаза глядят. Бежал, наверное, целый час, а когда остановился, потому что сил уже не было, увидел, что он на кладбище. Над головой полная луна, а перед ним надгробная плита, похожая на стол для заседаний. И за этим столом сидят Красная Рука, Зеленые Пальцы, Черная Простыня, Белые Перчатки и Женщина с Красным лицом. А на плите черными светящимися буквами написано: «Действительный статский советник Иван Красноруков»…
— Все, хорош! — рявкнул Киря. — Спать всем.
— Ну, Киря… — заскулили Шрам и Пожарник. — На самом же интересном месте…
Но Киря был непреклонен:
— Спать, я сказал. А то завтра нечего будет слушать.
Икс-бой с удовольствием прервал рассказ. На самом деле он давно отступил от оригинальной истории, его потянуло сочинять, и теперь хотелось бы как-то свернуть обратно.
Киря долго ворочался на диване — у него, как у Главного, был собственный продавленный диван с чудовищно скрипучими пружинами. Сейчас их скрип мрачным эхом носился среди засыпающих пацанов. Звук выходил какой-то замогильный. Лежать с открытыми глазами было страшно: фиолетовый свет странно дополнял этот звук, и казалось, что ты в склепе, а над тобой постепенно задвигается могильная плита. Но с закрытыми глазами было еще страшнее.
— Икс-бой, а Икс-бой! — зашептал в самое ухо Светик, примостившийся на ночлег рядом с новичком. — А ты сам все это придумал?
— В книжке прочитал, — шепнул в ответ Икс-бой.
— В какой еще книжке?
— В детской, Успенский написал. Так и называется «Красная Рука, Черная Простыня, Зеленые Пальцы».
— А ну кончай базар! — прикрикнул Киря и показал Светику синеватый кулак.
— Конечно… Из книжек любой дурак может… — бормотал Светик засыпая. — А я все равно лучше придумываю…
Алексей Боголюбов
Очнулся он в том же кабинете, но уже ни официантки, ни толстяка, достававшего из сейфа деньги, там не было. Только Плюгавый да он сам. Боголюбов лежал на полу, а Плюгавый развалился в роскошном кожаном кресле и изучал какой-то документ, по виду — паспорт. Приподнявшись и похлопав себя по карманам, Боголюбов сообразил, что это его паспорт. Пистолет тоже лежал у Плюгавого на коленях. Вот же скотина.
— Тебе немного не повезло, Алексей, — сочувственно сказал Плюгавый, заметив его воскрешение. — Не тот пистолет, не тот день, не то заведение… Нет, ну скажи, как это ты догадался с пневматическим оружием банк брать, а?!
— Какой там еще банк, — хмуро буркнул Боголюбов.
— Это присказка такая, к слову пришлось, неважно, в общем. Важно другое. Ты был сам по себе или подельники имеются?
— Один… А вам какое дело? — встрепенулся Боголюбов и вскочил на ноги. В голове зашумело, комната слегка покачалась перед глазами. Пришлось подержаться за стену.
— Вот какое. — Плюгавый флегматично достал из кармана какую-то корку и подержал перед физиономией Боголюбова.
В глазах у того замаячили три недружелюбных слова: «Федеральная служба безопасности».
Вот это попал так попал. Вот это везение. Это ж надо было суметь, это же талант нужен! Боголюбову хотелось засмеяться или заплакать. Ему было все равно. Но ни то, ни другое не вышло, он снова закашлялся.
— Ты чего это? Чахотку изображаешь? На царской каторге, поди, заработал?
— Астма у меня, — обиделся Боголюбов.
— Чего?!
— Не чего, а астма бронхиальная! Аллергическое заболевание, проявляющееся приступами удушья, с резко затрудненным выдохом, свистящими хрипами в результате сужения просвета мелких бронхов! Вот!
— Понятно-понятно, — успокоил Плюгавый. — Да ты сядь, водички хлебни, а то так копытца отбросишь, раньше чем положено.
