Он снова улыбнулся и подмигнул женщине. И хотя выдал он эту тираду моментально, без малейшей запинки и фальшивой интонации, Ирине что-то не понравилось. Как-то все было уж слишком складно, без сучка без задоринки… Словно наизусть заучено…
– Меня интересовало другое. Чем я занималась до того, как попала в эту дурацкую автомобильную аварию? Я же работала, ведь так?
Она произнесла это наугад, а муж ответил:
– Нет, последние годы ты не работала, а посвятила все время Людочке. Кстати, это было исключительно твое решение. А до этого ты была редактором в одном крупном издательстве.
Ирина кивнула и вздохнула. Да, она не помнит ни кем она работала, ни где она училась. Однако ведь это только начало – доктор Гладышев обещал, что постепенно воспоминания вернутся к ней…
Вадим же, хотя Ирина и не просила его, стал рассказывать о том, чем она занималась. Ирина слушала его, однако в мозгу не вспыхивали картинки. Слова оставляли ее равнодушной.
Зато, когда они оказались на территории поселка, в голове у нее вдруг мелькнуло воспоминание – ребенок в красном плащике с капюшоном. Льет дождь, а она стоит на коленях и держит крошечное тельце в руках…
Воспоминание было настолько сильным и ярким, что Ирина на мгновение даже зажмурилась. А когда открыла глаза, то увидела, что они уже подъехали к своему особняку. Она перевела взгляд на соседний и заметила:
– Может быть, мы пригласим к себе соседей или сами заглянем к ним?
Глуша мотор, Вадим мягко произнес:
– Ириша, доктор Гладышев сказал, что на этом этапе тебе лучше не общаться с теми, кого ты не помнишь. Потому что сейчас это ни к чему хорошему не приведет.
– Но ведь Сергей-то сюда приедет! Хотя я его не помню!
– Сергей все же твой брат. Да и наши соседи укатили сейчас в Аргентину, а другие, кажется, на Бали. Помнишь, как мы были с тобой на Бали в первую годовщину нашей свадьбы?
Конечно, она не помнила. Ирина прошла в дом, и там их встретила Калерия Афанасьевна, доложившая, что ужин готов, а Людочка спит – за день она так набегалась и намоталась с бабушкой, что утомилась.
Возникла и Виктория Вадимовна, которая тотчас принялась вываливать на сына и невестку массу ненужной информации. Несмотря на то что еда была превосходной – суп с фрикадельками, запеченная форель, тирамису, – ела Ирина без аппетита. Вадим обеспокоенно спрашивал ее, хорошо ли она себя чувствует, даже щупал лоб и все рвался позвонить доктору Гладышеву, но Ирина успокоила его:
– Нет, я просто утомилась! Думаю, мне пора! Прошу меня извинить!
Она неловко поднялась из-за стола и направилась наверх, в спальню. Одно и то же видение: она на коленях, по лицу хлещет ливень, а в руках она держит ребенка в красном плащике – преследовало ее.
Через некоторое время к ней заглянул Вадим, начавший ее целовать. Но Ирина отвернулась и произнесла:
– Извини, но сегодня я плохо себя чувствую!
Типичная отговорка, но она подействовала. Вадим нежно поцеловал ее в плечо и прошептал:
– Ириша, я все понимаю. Тебе надо отдохнуть, ты ведь совсем ничего не поела, и Калерия Афанасьевна беспокоится о тебе. Я скажу, чтобы она тебе принесла чего-нибудь…
– Нет, не стоит, – сказала Ирина, думая о том, что муж у нее замечательный. И что она – истеричная и мнительная. Если бы память потеряла не она, а он, то смогла бы она заботиться о нем с такой же любовью и самоотверженностью, как это делал сейчас Вадим?
Поэтому, повернувшись к мужу, она крепко поцеловала его в губы и произнесла:
– Как же я тебе благодарна! И как же я тебя люблю!
Вадим улыбнулся и ответил:
– И я тебя тоже, Ириша! Но если ты меня любишь, то съешь и выпьешь то, что принесет тебе Калерия Афанасьевна. Ты же не хочешь, чтобы старушка обиделась!
Ирина кивнула, а потом вдруг встрепенулась – Людочка! И как она могла упустить это из виду! Как она могла забыть о ней, о родной дочери!
Но, узнав причину ее беспокойства, Вадим заметил:
– Наша непоседа уже спит, не стоит ее будить! Оставайся у себя, я скажу Калерии Афанасьевне, чтобы она приготовила тебе что-нибудь на скорую руку. Хотя ты ее знаешь – это займет не меньше получаса, ведь старушка приложит все усилия, дабы угодить тебе!
Он снова поцеловал жену и вышел из спальни. Ирина подошла к окну, за которым сгустились осенние сумерки. Она посмотрела на особняк напротив, увидела освещенную гостиную, но в ней никого не было. Странно, но разве Вадим не говорил, что их соседи уехали то ли в Аргентину, то ли на Бали?
Наверное, он имел в виду других соседей, поняла Ирина. Она стояла около окна около четверти часа, но в освещенной гостиной никто не появился. Да и в других комнатах дома не было заметно ни малейшего движения.
В дверь спальни постучали, на пороге возникла Калерия Афанасьевна с подносом в руках. Вадим не ошибся – «на скорую руку» она приготовила омлет, два сырника, шоколадный мусс, три тоста. А посередине подноса стоял бокал с молоком.
Ирина даже растерялась, рассматривая это гастрономическое великолепие. Калерия Афанасьевна, не слушая ее возражений, поставила поднос на столик и заметила:
– Ирина Владимировна, извините, что особого выбора нет, но, надеюсь, что-то из приготовленного придется вам по вкусу. Выберите, что вам больше нравится. Однако я не уйду, пока вы не выпьете теплого молока! Оно отлично успокаивает нервы и подготавливает организм ко сну!
Говорила она с улыбкой, однако было понятно, что возражений боевая экономка не потерпит. Ирина взяла бокал, сделала несколько глотков, заметила на себе осуждающий взгляд Калерии Афанасьевны и отхлебнула еще.
– Очень вкусно, – сказала она. – И большое вам спасибо! А теперь больше не буду задерживать вас!
Пожелав ей спокойной ночи, экономка удалилась. Ирина снова отпила молока и принялась за омлет, вдруг ощутив голод. Через пять минут тарелка была пуста, как, впрочем, и бокал. Ирина почувствовала, что ее клонит ко сну.
Она быстро приняла душ, а когда вернулась в комнату, грязная посуда уже исчезла: позаботилась Калерия Афанасьевна. Ирина нырнула под легкое одеяло и закрыла глаза. И тут в мозгу снова возникла ужасная картинка – она под дождем с детским тельцем на руках…
Она хотела открыть глаза, чтобы стряхнуть этот кошмар, но не смогла, потому что провалилась в сон. Но это был странный сон – Ирина оказалась в водовороте воспоминаний. Да, она знала, что это когда-то произошло и что она забыла это. Но теперь эпизоды снова возвращалась, не давая ей покоя.
Она видела, как прижимает к себе тельце в красном плащике. Задирает голову к небу, с которого с шелестом падает ливень. А потом сбрасывает с лица ребенка капюшончик.
Перед ней возникло лицо дочери – Людочки.
В этот момент Ирина проснулась, с бьющимся сердцем, вся в поту, с привкусом железа во рту. Женщина отбросила одеяло и опустила ноги на ворсистый ковер. Она взглянула на часы – они показывали несколько минут второго ночи.
