Однако меня и впрямь несколько беспокоит состояние моего Санты: его вполне могли повредить нарочно. Например, кто-то из моих ворчливых соседей, имеющих на меня зуб, или дети гуляли-гуляли и решили немного похулиганить. С другой стороны, вполне мог сгореть какой-нибудь предохранитель, или просто лампочка перегорела — такое ведь часто случается; хотя днем я стараюсь все же выключать свою иллюминацию (я ведь на пенсии, знаете ли, так что приходится думать о счетах за электричество), понимая, что моя Стена Света явно не рассчитана на столь интенсивное использование. И все же менять ее я не стану. Ни ради дружбы с мистером Бредшоу, ни ради благожелательного отношения соседей; я не откажусь от нее даже ради самого лучшего на свете китайского чая.
Фильм «Жизнь чудесна» я смотрел уже 354 раза. 1946 год, режиссер Фрэнк Капра, актеры Джеймс Стюарт и Генри Трэверз. Этот фильм был создан, когда мне было шесть лет, и он рассказывал о таком мире, где мужчины носили шляпы и целиком и полностью отвечали за финансовое положение семьи. В этом мире розовощекие детишки катались на коньках по замерзшему деревенскому пруду, и соседи относились друг к другу по-соседски, а не вели себя как самодовольные яппи, которые, будучи хозяевами многих здешних домов, желают непременно продать их подороже.
В этом фильме город назывался Бедфорд-Фоллз — Бедфордские Водопады. Много лет я считал это место вполне реальным. И очень хотел там жить — даже однажды собрался туда эмигрировать, надеясь, что только меня и ждут в этом чудесном городке, по колено засыпанном снегом и охваченном радостной святочной суетой. Но потом мне объяснили, что такого места на свете нет. А я взял и доказал, что все они ошибаются! Я переименовал свой дом и улицу и теперь проживаю по адресу: коттедж «Бедфордские водопады», улица Праздничная, Молбри; и Рождество у меня бывает тогда, когда я этого захочу.
Разумеется, все вокруг считают, что я спятил. Ну и пусть; я не более сумасшедший, чем тот коротышка из закусочной «фиш-н-чипс», который воображает себя Элвисом Пресли; или Смит, что живет на нашей улице, только чуть дальше, который и вовсе считает себя друидом или кем-то в этом роде; или миссис Гоулайтли,
[17]
которая в три часа ночи любит прогуливаться на автомобильной парковке у универсама «Теско»; или наши Эл и Кристина, которые все стараются к Новому году непременно сбросить по пять стоунов
[18]
каждый. И почему, скажите на милость, Рождество следует непременно праздновать раз в году? Почему мне нельзя праздновать то, что мне нравится и когда я сам этого хочу?
Не могу сказать, что это легко — всегда так поступать. Быть не таким, как все, вообще непросто — Джимми Стюарт
[19]
хорошо это понимал, играя в фильме «Жизнь чудесна»; но еще труднее отказаться от того, к чему ты стремишься, что считаешь самым правильным в жизни. Вот Джимми Стюарт обладал истинной чистотой и целостностью характера. И своими поступками заставлял других тоже меняться. А ведь это очень важно. Вот и я пытаюсь это делать — по-своему, конечно. Пытаюсь изменять вещи. Пытаюсь зажечь небо. Вернуть на лица детей, слоняющихся по улицам с прилипшим к нижней губе окурком, восхищение чудом. А Рождество по сути своей — это время чудес, не так ли? Время волшебства, тайны, маленьких рюмочек вина и сверкающих от счастья глаз. Я, знаете ли, по-настоящему верю в чудеса. Приходится верить — не правда ли? — когда ничего другого не остается.
Но до чего же трудно сохранять эту веру день за днем, когда никто вокруг твоей веры не разделяет, когда все считают тебя посмешищем. В прошлом году, в декабре, я попытался принять участие в одном шоу, устроенном новостной телепрограммой; мне самому хотелось понять, зачем я все это делаю и почему так поступаю. Мне они там показались сперва такими милыми; дама-интервьюер была хорошенькая и очень добрая с виду; операторы с удовольствием лакомились моими сладкими пирожками, пили мой чай и смеялись над моими шутками. Но передачу показали в августе, в самый неподходящий сезон, хотя о ней даже в газетах написали — под заголовком «Изменяющий ход времени Санта молит о пришествии снега», — и некоторое время к нам отовсюду приезжали люди, чтобы посмотреть на мою Стену Света и посмеяться над сумасшедшим старым ублюдком, который думает, что Рождество бывает каждый день.
Какое-то время это было даже отчасти забавно. Дети приходили, чтобы побеседовать со мной; некоторые даже присылали мне к Рождеству поздравительные открытки. А потом вдруг все кончилось. Обо мне узнали не там, где нужно, и какие-то вандалы вломились ко мне в сад и вдрызг разнесли всю мою иллюминацию; а некоторые газеты даже стали распространять слухи, что я — извращенец, обманом заманивающий к себе в дом малышей. Подобные статейки выходили под заголовками типа «Злой Санта» — и в итоге дети стали меня избегать, а то и писали с помощью баллончиков с краской всякие гадости на моей садовой изгороди. С тех пор прошло уже четыре месяца, но гадости они по-прежнему пишут.
Я отремонтировал своего Санту. К счастью, у него только проводка разболталась, и особого вреда эти вандалы ему не нанесли. Наверное, это должно было немного поднять мне настроение, но отчего-то веселей не стало. В шесть утра еще совсем темно, и я в последний раз включаю свою Стену Света — просто чтобы увидеть ее во всей красе до восхода солнца. Смешно, но ощущения, что близится Рождество, у меня при этом больше не возникало. Похоже, я в кои-то веки совпал с календарем; в кои-то веки шагал в ногу со всем остальным миром. Даже сломанные часы два раза в день показывают время правильно — Филлис часто так говорила; именно такими сломанными часами я и чувствовал себя этим рождественским утром. Часами, у которых есть только циферблат, но нет маятника.
Обычно в шесть утра я готовлю себе легкий завтрак — чай и тосты с джемом, — затем чищу брюссельскую капусту, морковь и картошку и сую в духовку индейку, чтобы к ланчу она была готова. Но сегодня я что-то не испытывал ни малейшего желания этим заниматься. Телевизор? Там по одному из кабельных каналов идет «Рождественский гимн» (классическая вариация 1938 года с Реджинальдом Оуэном); странно, но именно сегодня мне почему-то совершенно не хотелось смотреть старые фильмы. Этот фильм я видел 104 раза (и еще 57 раз римейк 1951 года с Аластером Симом). А на другом канале вот-вот начнется «Белое Рождество» (его я видел 301 раз, а может, и больше), затем пойдет «Жизнь чудесна». Столько старых фильмов на разных каналах, но сегодня они мне почему-то были совсем не интересны. Ладно, попробуем включить радио. На всех станциях рождественская музыка. У меня у самого целая куча рождественских записей — от хора «Кингз Колледж», который фантастически исполняет «Silent Night», до Майка Бата с его «Wombling Merry Christmas». Я все это знаю наизусть, но сегодня ни на чем сосредоточиться не могу. В итоге от музыки у меня даже голова начала кружиться, а от чрезмерно веселых голосов диджеев в душе воцарилась ужасающая тишина.
