Стоп!!! Температура! Резкий скачок! И все начнут ломать голову, по какой причине! И пока разберутся, я что-нибудь придумаю дельное, как его вытащить из этой ситуации. Сейчас, сейчас, брат Леня, я тебе устрою лихорадку. Настоящую. Уж прости!
На моем «Ориенте» было без семи девять. С минуту на минуту закончится конференция, и четыре десятка докторов шумной толпой заполнят коридоры. Нужно бежать в подвал, может, и успею.
Я оглянулся, юркнул в процедурный кабинет женского отделения, успел схватить там пару пластиковых шприцов и пилочку для ампул. А теперь в подвал. Я бросился вниз по лестнице, едва не наступив на нашу кошку Дашку, которая злобно мяукнула и шмыгнула куда-то в сторону. Вот, черт, чуть ноги не поломал!
Какой же у меня здесь бардак, в моем шкафчике. Так, это гентамицин, это ретарпен, ложка Фолькмана, запасной колпак, флакон метроджила, стекла для мазков, катетер Фолея… Быстрее! Еще один ретарпен, коробка новокаина… Ага! Вот! Пирогенал! Я засунул коробочку в карман и понесся вверх по лестнице.
Пирогенал остался мне от Артема. Артем был молодым парнем, выпускником Физтеха. Очень быстро поняв, что в новых наступивших временах нельзя ждать милостей от природы, а нужно быстро пользоваться ситуацией в своих личных целях, он со своим однокурсником организовал ломбард и беспроигрышную лотерею. В ломбард несли откровенно ворованные вещи за пять процентов стоимости, а в беспроигрышную лотерею нельзя было выиграть в принципе. На недавних голодных студентов в одночасье обрушился водопад денег.
И чего уж там говорить про дуралеев в малиновых пиджаках, бывших пэтэушников, если ребята с хорошим образованием, с правильно устроенными мозгами, поплыли умом. Самое интересное, проявлялось это как-то пугающе однообразно. Они купили себе по машине «вольво», наняли водителей и буквально каждый вечер вчетвером, со своими шоферами, стали снимать сауну, из тех, где гигиеническим процедурам предпочитают совсем другие.
Конечно, писатель Кунин невероятно романтизировал работу проститутки. В своей «Интердевочке» он изобразил их ремесло этаким занятным приключением, ярким досугом посреди серого убожества советской жизни. А главная героиня получилась вообще на загляденье. И неглупа, и начитанна, и медсестра замечательная, привычек вредных не имеет, за словом в карман не полезет, десятка неробкого, взглядов трезвых и правильных, почти что диссидентка, да еще сама работает, без сутенера.
С другой стороны, зачем описывать на страницах молодежного журнала такие вещи, как субботники с милиционерами и бандитами, побои, унижения, отношение как к половой тряпке и частые посещения венерологических диспансеров, куда ж без этого. Все-таки журнал «Аврора» комсомолки и комсомольцы читают, пусть думают, что проституция — хорошее дело, молодое.
Артем влюбился в проститутку. В ту, что приехала по вызову в сауну обслуживать всю их честную компанию. Когда очередь дошла до Артема, он внезапно понял, что вот она и пришла, любовь. Которая, как известно, может нечаянно нагрянуть, когда ее совсем не ждешь.
Он не просто в нее влюбился, а срочно повел под венец, боясь упустить такое счастье. Свадьбу сыграли уже через пару месяцев, на радость Артемовым папе с мамой. Вот так растишь сыночка, вкладываешь в него всю душу, а он приводит суженую, которой четверых незнакомых мужиков в бане обслужить — плевое дело.
Товарищи сначала изумлялись, потом возмущались, потом бросились отговаривать, потом принялись дружно над ним смеяться. Все было бесполезно. На Артема махнули рукой, в конце концов, сам должен соображать, не маленький.
Его привели ко мне под конец медового месяца друзья, завсегдатаи финских бань. Он упирался, но их было трое, и они победили. Невероятно смущаясь, пожаловался на странные ощущения. Я взял кровь, мазки и велел позвонить назавтра, когда придет результат из лаборатории. Назавтра у него обнаружился полный букет, за исключением сифилиса и мягкого шанкра. Но, зная от друзей подробности семейной жизни Артема, клятвенно того заверил, что все еще впереди.
Я настаивал, чтобы они лечились параллельно, Артем со своей принцессой. Но тот был непрошибаем. У нее все в порядке, у нее свой доктор, все анализы в норме, и вообще она чиста и невинна, повторял он. Вот горе-то. Я убеждал с неделю, в результате сдался сам. Взял лишь с Артема клятву в том, что, пока я не скажу, он не притронется к своей супруге. В течение двух недель он ежедневно приезжал ко мне в больницу. Его задница превратилась в решето от инъекций, концентрация трихопола в крови была такой, что, наверно, когда он проходил рядом с водоемом, там массово гибли амебы и инфузории. И все-таки я его вылечил. Все повторные мазки были на загляденье. Я вздохнул, перекрестил Артема на дорожку и сказал, что теперь можно. В конце месяца он пришел с тем же самым.
Я снова употребил все свое красноречие. Объяснил, что он подорвет здоровье, что такое лечение нельзя проводить ежемесячно, что, в конце концов, от жены не убудет, если она сдаст анализы не у своего доктора, а у меня. Тот сидел, вздыхал, краснел, обещал уговорить свою ненаглядную. Видимо, уговорил, потому что через неделю они приехали оба. Артем нашел меня, попросил сесть в машину и самому провести беседу. В другой ситуации я послал бы их обоих куда подальше. Уговаривать пациента на лечение вообще дело неблагодарное. Уговаривать лечиться проститутку, чтобы та перестала заражать мужа, за гранью в принципе. Но меня просто распирало от любопытства посмотреть на избранницу этого бедняги. Наверняка роковая зеленоглазая красотка, какая-нибудь Келли ЛеБрок или даже почище.
В машине сидела малосимпатичная бесцветная женщина, не особо-то и молодая, с надменным, злым лицом и прокуренными желтыми зубами.
— Вы там запишите, чем собираетесь меня лечить, — состроив брезгливую мину, произнесла она, глядя куда-то мимо. — А я, так уж и быть, покажу своему доктору, пусть посмотрит.
Я открыл дверь, выбрался наружу и пошел в корпус, не оглядываясь. Писателя она себе нашла, моль бледная. На ступеньках крыльца меня догнал Артем. Я повернулся и сказал:
— Можете оба сгнить заживо, если вам так хочется. Больше ко мне не обращайся. Я врач, а не клоун.
Через два дня они приехали. У нее в анализах было все то, что и у мужа, а после провокации выплыло еще много всего интересного. Лечить это было непросто, но увлекательно, хроническая форма всего на свете, издержки большого профессионального стажа. Вот тогда-то я и стал колоть им пирогенал. Его часто применяют в подобных ситуациях, он подстегивает иммунный ответ, обостряет хронический процесс, на фоне пирогенала лечение идет быстрее и эффективнее. Его основное свойство — пирогенное действие, то есть повышение температуры тела, — заключено в самом названии. Можно запросто вогнать в лихорадку до тридцати девяти с одной инъекции. И это именно то, что мне сейчас нужно.
По шуму голосов стало ясно — конференция только что закончилась. Значит, у меня не будет возможности в реанимации спокойно набрать шприц. Я резко юркнул в туалет, в котором, на счастье, никого не оказалось, мгновенно закрыл за собой дверь на задвижку и принялся спиливать носик у ампулы.
