«Так, значит, ведьмы — это смертные, но наделенные особой
силой, — размышляла Поппи. — Интересно».
Ей стоило большого усилия остановиться. Но она заставила
себя оторваться от руки Tea и откинулась на спинку дивана. Немного смущенная,
Поппи вытирала губы и старательно избегала взгляда карих глаз Tea.
Только сейчас она поняла, что все это время держала свои
мысли под контролем. У них не было такого взаимного проникновения душ, как с
Джеймсом. Значит, она уже освоила один из вампирских секретов, и даже быстрее,
чем предполагали Джеймс и Эш.
Теперь она действительно почувствовала себя хорошо.
Энергичной, уверенной в себе, способной улыбнуться Tea.
— Спасибо, — поблагодарила она.
Tea улыбнулась в ответ, но так, будто считала Поппи немножко
не в себе, странной, но милой. Казалось, у нее не было подозрений.
— Все в порядке, — ответила она, разминая запястье
и слегка поморщившись.
Теперь Поппи смогла наконец осмотреться вокруг. Комната
больше походила на гостиную, чем на магазин. Рядом с диваном стоял телевизор. В
конце комнаты размещался большой стол со свечами и курительницами для
благовоний.
— Это классная комната, — сказала Tea. —
Бабушка здесь колдует, и здесь же болтаются ее ученики.
— А другая часть — магазин? — осторожно спросила
Поппи, неуверенная, не должна ли она сама обо всем догадаться.
Tea не удивилась.
— Да. Конечно, на первый взгляд может показаться, что в
округе недостаточно ведьм, чтобы составить приличную клиентуру. Но на самом
деле они приезжают сюда со всей страны. Бабушка очень знаменита, и ее ученики
многое покупают.
Поппи кивнула и казалась исполненной должного почтения. Она
не осмеливалась задавать вопросы, но страх чуть-чуть отпустил ее. Не все люди
Царства Ночи злы и коварны. Она чувствовала, что могла бы подружиться с Tea,
будь у них немного времени для общения. Может быть, она смогла бы завести и
других друзей в Царстве Ночи.
— Что ж, еще раз спасибо, — пробормотала она.
— Перестань, совершенно не за что. И вот еще что: не
позволяй Эшу повсюду таскать тебя за собой. Он совершенно безответственный.
— Tea, ты ранила меня в самое сердце, — заявил Эш.
Он стоял в дверях, отодвинув край портьеры. — Но хватит об этом, я тоже
чувствую себя неважно… — Он многозначительно поднял брови.
— Отвали, — нежно отозвалась Tea.
Эш смотрел на нее невинным взором, и голос его звучал
умоляюще.
— Ну немножко, капельку, всего одну маленькую
капельку, — твердил он. — У тебя такая нежная белая шейка.
— У кого это?
В комнату вошла Блейз. Поппи показалось, что она вступила в
разговор только для того, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Стоя в
центре комнаты, Блейз откинула назад свои длинные черные волосы, ожидая
привычной реакции всеобщего поклонения.
— У вас обеих, — галантно ответил Эш. Затем он, видимо,
вспомнил о Поппи. — И конечно, у тебя, малышка, тоже все очень беленькое.
С лица Блейз исчезла победоносная улыбка, и она посмотрела
на Поппи долгим тяжелым взглядом. В нем сквозила неприязнь и что-то еще.
Подозрение. Поппи его почувствовала. Мысли Блейз были яркими, острыми и
коварными, как битое стекло.
Вдруг Блейз снова улыбнулась. Она взглянула на Эша,
— Полагаю, вы приехали на вечеринку?
— Нет. А что за вечеринка?
Блейз вздохнула, что дало ей возможность продемонстрировать
низкий вырез блузки.
— Праздник равноденствия, конечно. Тьерри устраивает
прием. Там будут все.
Эш колебался. В сумраке классной комнаты его глаза горели,
как черные звезды. Наконец он покачал головой.
— Нет, не могу. Я обещал Поппи показать ей город.
— Ну и что, ты можешь прийти позже. Все равно самое
интересное начнется как раз после полуночи.
Блейз смотрела на Эша со странной настойчивостью. Тот кусал
губы, наконец улыбнулся и покачал головой.
— Что ж, может быть, — ответил он. —
Посмотрим, как пойдут дела.
Поппи поняла, что за этой невинной фразой кроется какой-то
зловещий смысл. Эш вел немой диалог с Блейз. Но это не была телепатическая
связь, иначе Поппи поняла бы их.
— Ну, желаю вам хорошо провести время, — сказала
Tea им вдогонку, когда Эш и Поппи шли к машине.
Эш вел машину по Стрипу.
— Если мы поторопимся, то успеем посмотреть на
извержение вулкана, — сказал он.
Поппи взглянула на него и ничего не сказала. Потом, немного
помолчав, вдруг спросила:
— Что такое праздник равноденствия?
— Это праздник в честь летнего солнцестояния, самого
длинного дня в году. Для людей Царства Ночи это такой же праздник, как для
смертных День сурка.
[7]
— Почему?
— Так было всегда. Это волшебный день. Я бы взял тебя
на праздник, но это слишком опасно. Тьерри — один из Старейшин Царства
Ночи. — Вдруг Эш воскликнул: — Гляди, вулкан!
На тротуаре перед входом в отель действительно извергался
вулкан. По его склонам стекали огненные потоки, из жерла вырывались клубы дыма
и пламени. Эш остановил машину посреди улицы.
— Отсюда лучше всего видно, — сказал он. —
Все удобства, не выходя из дома.
Вулкан издавал громкие чавкающие звуки. Поппи мрачно
смотрела, как из жерла вылетают брызги настоящего огня и по склонам течет лава.
Золотые и красные потоки спускались вниз и гасли в озере у его подножия.
— Впечатляет, правда? — спросил Эш, наклонившись к
ее уху.
— Да, это…
— Поразительно? Завораживающе? Возбуждающе? —
расспрашивал Эш, придвигаясь к ней поближе. Его голос стал нежным и гипнотическим.
Поппи молчала.
— Знаешь, — бормотал Эш, — с моего места
гораздо лучше видно. Я могу потесниться.
Он протянул руку, пытаясь ее обнять. Его дыхание обжигало ей
волосы.
И вдруг Поппи вонзила локоть ему в живот.
— Ай!
Эш согнулся от боли. «Надо же, ему действительно
больно, — подумала Поппи. — Это хорошо».
Эш убрал руку и удивленно посмотрел на нее.
— Зачем ты это сделала?
— Затем, что так надо, — рассудительно ответила
Поппи. Она чувствовала в себе достаточно силы, чтобы дать ему отпор. — Не
знаю, Эш, почему ты решил, что мы с тобой на свидании. Хочу поставить тебя в
известность, что это не так.
