Вмешивается Фелисити:
— Она споет «После бала»!
Лили Тримбл смотрится в зеркало и пудрит нос.
— Понимаешь теперь, о чем я говорила, Маркус? Мисс Уошбрэд может и обойтись без твоих услуг менеджера — по крайней мере до тех пор, пока эта парочка ходит за ней следом!
— Леди, вам придется помолчать, если вы вообще хотите здесь остаться.
— Фи, как вульгарно! — шепчет Фелисити, но тем не менее опускается в кресло.
— «После бала»? — спрашивает Чарли, глядя на Энн, и та кивает. — Ладно, в какой тональности?
— Э-э… я… до? — с трудом выговаривает Энн.
Мне кажется, что я вот-вот потеряю сознание от волнения. Мне приходится сжать зубами носовой платок, чтобы удержаться от ненужных слов.
Чарли наигрывает начало мелодии. Он берет четыре аккорда и смотрит на Энн. Но она слишком напугана, чтобы вступить вовремя, и он начинает снова, но Энн все еще колеблется.
— Мисс Уошбрэд, у меня нет лишнего времени, — заявляет мистер Кац.
— Маркус! — прикрикивает на него Лили Тримбл.
Энн выпрямилась, как Биг-Бен. Ее грудь вздымается и опадает при каждом вздохе. «Ну же, Энни! Покажи им, на что ты способна!» Все это чересчур для меня. Я даже не могу смотреть на Энн. И как раз когда я начинаю думать, что сейчас умру от этой пытки, голос Энн всплывает над нестройными звуками пианино и сигарным дымом. Поначалу он звучит робко, но потом набирает силу. Мы с Фелисити сидим, вытянувшись вперед, наблюдая за Энн. Вскоре ее голос заполняет комнату, нежный, чистый и чарующий. Тут нет никаких магических трюков; это сама Энн во всем ее великолепии, ее душа, слившаяся со звуками, и мы попадаем под ее чары.
Она долго держит последнюю ноту и наконец умолкает. Мистер Кац встает и надевает шляпу. Он что, собирается уйти? Понравилось ли ему?.. Или наоборот? Его короткопалые руки вдруг резко, громко хлопают.
— Это ужасающе! — кричит он. — Просто ужасающе!
Лили Тримбл вскидывает брови.
— Девочка ведь не так уж и плоха?
— Неплохо сделано, — говорит Чарли.
— Вы слишком добры, — бормочет Энн, краснея.
Чарли прижимает ладони к сердцу.
— Клянусь жизнью, вы потрясаете! Как ангел! Когда я буду сочинять мюзикл, я напишу песню специально для вас.
Чарли быстро перебирает клавиши, и в комнате звучит радостная мелодия.
— Хорошо, Чарли, хорошо. Пофлиртуешь, когда время придет. Мне нужно, чтобы мисс Уошбрэд почитала для меня.
Энн предлагают отрывок из «Продавщицы», и она читает так же хорошо, как сама мисс Эллалин Террис. Даже лучше, на самом деле. Совершенно очевидно, что все присутствующие ошеломлены талантом Энн, и меня охватывают смешанные чувства; я и горжусь за Энн, и завидую ее успеху.
— Я напишу этот мюзикл! — шепчет Чарли моей подруге. — И вы будете в нем играть. У вас тот самый голос, который я искал!
Мистер Кац протягивает руку и предлагает Энн отойти от пианино.
— Мисс Уошбрэд, как вы отнесетесь к тому, чтобы стать новой звездой компании «Театр Каца и Тримбл»?
— Я… ничто не сделает меня более счастливой, мистер Кац! — восклицает Энн.
Я никогда не видела ее такой радостной. Даже в сферах.
— Если вы уверены, что желаете меня принять…
Мистер Кац хохочет.
— Моя дорогая, я был бы дураком, если бы этого не сделал! Вы очень хорошенькая девушка.
Улыбка Энн гаснет.
— Но ведь не это главное…
Мистер Кац хихикает.
— Ну, по крайней мере, это не повредит. Людям нравится слышать хорошие голоса, моя дорогая, но им еще нравится и смотреть на тех, кому эти голоса принадлежат. И когда поет какая-нибудь красавица, они готовы заплатить за билеты гораздо больше. Верно, Лили?
— Да иначе я бы и щеки красить не стала, — со вздохом говорит Лили Тримбл.
— Но… но что насчет моего голоса?
Энн прикусывает губу, и это лишь добавляет ей очарования.
— Конечно, конечно! — восклицает мистер Кац, продолжая пожирать ее взглядом. — Ну, а теперь займемся вашим контрактом.
Когда мы наконец выбираемся из темной норы кабинета мистера Каца, мир кажется нам совсем другим местом, полным радостного возбуждения и надежды. Пыль и грязь, осевшие на подолах наших платьев, — это наши пыль и грязь, доказательство того, что мы побывали здесь и сделали то, что должны были сделать.
— Надо отпраздновать твой успех! — восклицает Фелисити. — Я знаю, тебе хочется!
— Да ведь ты вообще была против того, чтобы она пошла на это прослушивание! — напоминаю я.
Наверное, не нужно было этого делать, но самодовольство Фелисити подталкивает меня.
— Я уверена, этот Чарли Смоллз сражен тобой наповал! — веселится Фелисити.
Энн упорно смотрит в землю.
— Сражен Нэн Уошбрэд, ты хочешь сказать.
— Ой, да перестань ты! Сегодня потрясающий день!
Фелисити поворачивает в сторону какого-то незадачливого лавочника, подметающего тротуар перед своим магазинчиком.
— Знаете ли вы, что перед вами стоит новая миссис Кендал? — говорит она, упоминая имя прославленной актрисы.
Мужчина смотрит на нее так, словно она сбежала из сумасшедшего дома.
— Фелисити! — со смехом восклицает Энн.
Она тащит Фелисити прочь, но мужчина отвешивает ей короткий поклон, и Энн мягко улыбается.
Биг-Бен отбивает четыре удара.
— Ох, — сникает Энн. — Нам пора вернуться. Но мне так не хочется, чтобы этот день кончался…
— Так пусть он пока что и не кончается, — заявляет Фелисити.
Мы отправляемся в чайную, чтобы отпраздновать победу. Поднимая стаканы с чуть приправленным имбирем элем, мы пьем за Энн, и мы с Фелисити снова и снова повторяем ей, что она была великолепна. За соседним столиком сидят четыре суфражистки, обсуждающие какую-то демонстрацию перед Палатой общин. На полу у их ног лежат потрепанные лозунги: «Права голоса для женщин!», и на них стоит посмотреть. Они говорят наперебой, со страстью и пылом. Кое-кто из леди, присутствующих в чайной, неодобрительно поглядывает на них. Но другие робко подходят к ним, чтобы взять листовку или задать какой-нибудь вопрос. Одна даже передвигает свой стул и садится за их столик, и они с удовольствием теснятся, чтобы дать ей место; и я вижу, что Энн здесь не единственная женщина, чья жизнь сегодня изменилась.
Когда мы возвращаемся в школу Спенс, я сразу ищу взглядом платок Картика в ветвях ивы под моим окном, но платка нет, и я надеюсь, что Картик все же скоро вернется с новостями.
— Ты видела Энн? — спрашивает Фелисити, когда я вхожу в большой холл. — Она куда-то исчезла после ужина. Я думала, может, вы играете в карты.
