— Но вряд ли она станет обращаться с ними достаточно осторожно, — отвечает Энн.
— А уж это ваша забота — присмотреть за ней, — говорит миссис Уортон.
— Да, миссис Уортон, — уныло отвечает Энн, и Шарлотта победоносно улыбается.
Я могу только вообразить, какие еще ужасы приходится терпеть здесь нашей Энн.
Мы с Фелисити следуем за ними на безопасном расстоянии. Энн отчаянно пытается удержать в рамках отвратительного ребенка. Кэрри, которой всего года четыре, чуть ли не каждое мгновение засовывает палец в нос, а потом внимательно его рассматривает. Но Шарлотта куда хуже. Когда никто на нее не смотрит, она быстро дергает цветки, и розы грустно повисают на сломанных стеблях. Все увещевания Энн пролетают мимо ее ушей. Как только Энн отворачивается, Шарлотта продолжает кровавую бойню.
— Энн! — зовем мы.
Энн делает вид, что никого не замечает.
— Энн, пожалуйста, не отворачивайся от нас! — прошу я.
— Я надеялась, что вы не приедете, — говорит она.
— Энн… — начинаю я.
— И заварила же я кашу! — шепчет Энн.
— Шарлотта! — окликает она девочку. — Ты не должна есть то, что вытащила из носа. Это неприлично.
Фелисити морщится.
— Фу! Я никогда не заведу детей.
Шарлотта протягивает ей палец, на котором налипла омерзительная слизь.
— Спасибо, не надо. Что за чудовищная мелкая тварь! Как ты вообще это терпишь?
Энн быстро смахивает слезу.
— Я сама выбрала… — начинает было она, но умолкает.
— Так возьми и передумай!
— Но как?
Энн промокает второй глаз.
— Ты могла бы просто сбежать, — предлагает Фелисити. — Или сделать вид, что заболела чем-то ужасным… или стать такой гнусной особой, что даже самые чудовищные детки не захотят видеть тебя своей гувернанткой.
— Джемма?
Энн умоляюще смотрит на меня. Но я не так легко готова простить обиду.
— Я ведь предлагала тебе помощь, — напоминаю я. — Ты действительно на этот раз хочешь, чтобы я тебе помогла?
— Да, — кивает Энн, и по ее решительно стиснутым зубам я вижу, что она говорит всерьез.
— О чем это вы говорите? — интересуется Шарлотта, пытаясь пролезть между нами.
— Об огромных чудовищах, которые пожирают чересчур любопытных девочек и высасывают их косточки, — шипит в ответ Фелисити.
Энн сдавленно хихикает.
— Я пожалуюсь на вас маме!
Фелисити наклоняется и смотрит девочке в глаза.
— Можешь делать любые гадости.
Шарлотта отшатывается. И, оглянувшись на Энн, с воем бросается к матери.
— Мамуля, подруга Энни сказала мне, что меня съест чудовище!
— Ну вот, теперь начнется, — вздыхает Энн.
— Тем больше причин привести в действие наш план, — заявляю я.
После того, как Энн устроила настоящую выволочку — на глазах у смущенных гостей, — миссис Уортон приказывает гувернантке вернуться к своим обязанностям. Мы идем следом за Энн, Шарлотта уничтожает розы. Я наклоняюсь и говорю самым нежным голоском:
— Не надо ломать розы, Шарлотта!
Та с ненавистью таращится на меня.
— Вы не моя мама!
— Это верно, — соглашаюсь я. — Но если ты не прекратишь, мне придется сказать обо всем твоей матушке.
Шарлотта, желая показать свою власть, швыряет цветок к моим ногам. Что за прелесть! Какой приятный ребенок!
— Начинаем, — шепчу я Энн.
— Лотти, — как можно более ласково говорит Энн, — ты не должна портить розы. Иначе они могут причинить тебе боль.
— Ха, глупость!
Девочка срывает еще один цветок.
Она тянется к следующему, когда Энн говорит:
— Не говори потом, что я тебя не предупреждала!
Она взмахивает рукой над кустами, вызывая магию, которую я ей передала. Глаза Шарлотты округляются — сорванные цветки взлетают с дорожки и садятся обратно на сломанные стебли. И вспыхивают ослепительной алой красотой. Это производит грандиозное впечатление само по себе, но нам важно до конца образумить маленькую дрянь. Несколько цветков подлетают к Шарлотте и на секунду зависают перед ее ошеломленным лицом, — а потом бросаются в атаку; шипы впиваются в руки, ноги, спину. Шарлотта визжит и снова несется к матери. Розы отправляются на место. Девочка одной рукой хватает мать за платье, а другой потирает пострадавшую попу. Через несколько секунд хнычущая Шарлотта тащит мамашу к нам. Некоторые гости отправляются следом за ними, чтобы посмотреть, что здесь происходит.
— Скажи ей! — верещит Шарлотта. — Скажи ей, что розы сделали! Это ты заставила их так сделать!
Мы с самым невинным видом улыбаемся миссис Уортон, но улыбка Энн — самая широкая.
— Помилуй, Лотти, о чем это ты? — с озабоченным и сочувственным видом спрашивает Энн.
Шарлотта в бешенстве.
— Она заставила розы летать! Она заставила их колоть меня! Она заставила розы летать, да!
— Бог мой, да как бы я могла такое сделать? — мягко удивляется Энн.
— Ты ведьма! И вы обе тоже! Обе!
Гости хихикают, миссис Уортон полна досады.
— Шарлотта! Что за выдумки! Ты ведь знаешь, что папа не любит, когда говорят неправду!
— Это не выдумка! Они это сделали! Сделали!
Энн прикрывает глаза, наводя последние чары.
— Ох, милая, — говорит она, всматриваясь в личико Шарлотты, — что это за точечки?
Действительно, на лице ребенка выступают красные пятнышки, хотя это всего лишь иллюзия.
— Эй, да это сыпь! — восклицает какой-то джентльмен.
— Ох… ох, боже… — выдыхает миссис Уортон.
По толпе гостей пробегает волнение. У них сразу пропадает желание находиться в этом саду. И хотя миссис Уортон изо всех сил пытается спасти свой прием, она теряет власть над ситуацией. Женщины цепляются за рукава мужей, заставляя их поскорее распрощаться с хозяевами.
А потом начинается дождь, хотя Энн, Фелисити и я не имеем к этому никакого отношения. Оркестр сразу же умолкает. Один за другим подкатывают экипажи. Гости рассеиваются, а детей мистер Уортон поспешно уводит в детскую. Мы остаемся одни, и это настоящее блаженство.
— Ох, мне хочется снова и снова переживать это мгновение! — восклицает Энн, когда мы укрываемся от дождя под перголой, густо увитой виноградными лозами.
— Ведьмы! — говорит Фелисити, подражая интонациям Шарлотты, и мы хихикаем, прикрывшись ладонями.
— Но тем не менее, — напоминает Энн с сочувственной ноткой в голосе, — она всего лишь ребенок.
