— Где вы слышали это имя?
— Но она ведь была ученицей школы Спенс? Племянницей миссис Спенс?
— Да, была, — произносит миссис Найтуинг, почти не разжимая губ.
Нет, так просто из нее ничего не вытянешь.
— А почему она сюда не приезжает? — спрашиваю я, изображая невинность. — Как одна из лучших дочерей школы?
— Боюсь, она была не одной из лучших дочерей, а одним из главных разочарований, — фыркает миссис Найтуинг. — Она пыталась помешать нам восстановить восточное крыло.
— Но зачем бы ей это делать?
Миссис Найтуинг аккуратно складывает свою салфетку и кладет ее на поднос.
— Не могу сказать. В конце концов, мы ведь именно по ее предложению начали попытки восстановления.
— По предложению мисс Вьятт? — растерянно переспрашиваю я.
— Да.
Миссис Найтуинг делает глоточек чая.
— И она взяла кое-что, принадлежавшее мне.
— Принадлежавшее вам? И что это было?
— Некая реликвия, доверенная моей заботе. Ценная вещь. Еще чая?
Миссис Найтуинг поднимает чайник.
— Это был кинжал? — выпаливаю я.
Директриса бледнеет.
— Мисс Дойл, я пришла, чтобы предложить вам чая, а не для того, чтобы вы меня допрашивали. Вы хотите еще или нет?
— Нет, спасибо, — отвечаю я и ставлю чашку на поднос.
— Ну и хорошо, — говорит она, собирая все. — Отдыхайте, я уверена, к утру вы будете чувствовать себя лучше некуда, мисс Дойл.
И с этими словами миссис Найтуинг забирает поднос и уходит, оставляя меня, как обычно, с гораздо большим количеством новых вопросов.
Я слишком взволнована, чтобы спать. Я боюсь снов и просто в ужасе от того, что может начаться новое видение. А поскольку я не ела ничего, кроме пары кусочков жареного хлеба, я просто умираю от голода. Я готова слопать простыни с кровати.
Прикрывая ладонью огонек свечи, я на цыпочках крадусь через холодные, застывшие в тишине темные коридоры, вниз, в кухню. Странная коллекция талисманов Бригид все так же красуется здесь. На подоконниках ветки рябины, на стене — крест. Я надеюсь, что Бригид не всю еду отдала эльфам. Я шарю в кладовой и нахожу яблоко, лишь слегка помятое. Я сжираю его, откусывая огромные куски. И только собираюсь приняться за ломоть сыра, как слышу голоса. Я задуваю свечу и выскальзываю в коридор. Слабый свет сочится из-под двери большой гостиной.
Кто-то спускается по лестнице. Я ныряю в тень под ступенями и дрожу в темноте, гадая, кто бы это мог бродить по школе в такой час. И вижу мисс Мак-Клити, в ночном пеньюаре, со свечой в руке. Я прижимаюсь спиной к стене, пока не чувствую, что позвоночник вот-вот треснет.
Мисс Мак-Клити проскальзывает в гостиную, оставляя дверь чуть приоткрытой.
— Я позволил себе войти, — говорит мужской голос.
— Вижу уже, — отвечает мисс Мак-Клити.
— Она спит и ей снятся фрукты в сахаре?
— Да.
— Ты в этом уверена? — ворчливо спрашивает мужчина. — Она тут недавно навестила меня у Темзы. Она и братец Картик.
Фоулсон!..
— Она тебе лгала, Сахира. Она владеет магией, будь уверена. Я ее на себе почувствовал, да еще и как.
Фоулсон встает; я вижу его тень на стене.
— Ты думаешь, я сама этого не знаю? — отвечает мисс Мак-Клити ледяным голосом. — Мы отберем магию у нее. Наберись терпения.
— Она опасна, Сахира, — настаивает Фоулсон. — Она слишком опрометчива, безрассудна. Она нас погубит.
Тень мисс Мак-Клити приближается к тени Фоулсона.
— Она всего лишь девочка.
— Ты ее недооцениваешь, — возражает Фоулсон, но его голос смягчается.
Их тени еще более сближаются.
— Как только мы достроим башню восточного крыла, тайная дверь откроется нам. И тогда мы снова завладеем сферами и магией.
— А потом? — спрашивает Фоулсон.
— Потом…
Тень головы Фоулсона наклоняется к тени Мак-Клити. Их лица встречаются и сливаются в единое темное пятно на стене. Меня скручивает от ненависти к ним обоим.
— Ты немножко сумасшедшая, Сахира, — говорит Фоулсон.
— Обычно тебе нравилось это мое качество, — мурлычет мисс Мак-Клити.
— А я и не говорил, что оно мне больше не нравится.
Голоса утихают, слышны только вздохи и неразборчивое бормотание, и я заливаюсь краской, ощутив горячую тяжесть в животе.
Наконец Фоулсон тихо говорит:
— Мне это необходимо, Сахира. Если я единственный из них, кому позволено войти туда вместе с тобой и Орденом, я смогу назвать им свою цену. Они за это назовут меня великим человеком. Я хочу навсегда их уничтожить. Я хочу сидеть на должном месте, сам владеть властью!
— Так и будет, — отвечает мисс Мак-Клити. — Обещаю. Предоставь это мне.
— Вот только с братцем Картиком у нас проблема. Он пытался добиться встречи. Что, если лорд узнает, что я позволил Картику уйти, вместо того чтобы убить его, как мне велели?
— Твой наниматель никогда этого не узнает. Но мне Картик нужен, и прямо сейчас.
Я сдерживаю дыхание. Что, если они задумали погубить Картика? Я должна добраться до него, предупредить…
— Мы с ним договорились, — продолжает мисс Мак-Клити. — Он не может забыть, что это я выторговала у тебя его жизнь, я прятала его в Лондоне все те месяцы, пока он не поправился. Так что теперь он мой должник, и он со мной расплатится.
— Предполагалось, что он должен шпионить за этой девушкой, рассказывать нам все, что видел и слышал, а не прятаться за нашими спинами.
— Я с ним поговорю, — обещает мисс Мак-Клити.
Тяжесть ее слов заставляет меня привалиться к стене. Мисс Мак-Клити в Египетском зале. Фигура в тени. Это был Картик. Она послала его шпионить… за мной… Горечь, обжигающая и ядовитая, подкатывает к горлу.
— Тут нужно кое-что посерьезнее слов. Разреши мне снова заняться им как следует. Ты ведь так добиваешься результатов, Сахира.
— Это ты так добиваешься результатов, — возражает мисс Мак-Клити. — Я лучше применю свои методы.
— А ты уверена, что она ничего не подозревает?
Голос мисс Мак-Клити звучит уверенно, как всегда.
— Ничегошеньки.
Слышен шорох подошв по полу. Я тупо сижу в темноте, пока мисс Мак-Клити провожает Фоулсона к выходу, а потом поднимается наверх, в свою комнату. Я еще долго сижу там, не в силах пошевелиться. А когда начинаю вновь ощущать собственные ноги, я отправляюсь прямиком к лодочному сараю, где, как я знаю, найду Картика.
