На лицах детей расцвели улыбки. Звероморфы, держась плечом к плечу, направились к лестнице, приглашая спасителей за собой. И когда представители кланов внизу почтительно расступились, чтобы пропустить их…
– Стоять!
Грубый, рокочущий голос Бордима Измельчителя приковал к месту всех пятерых. Кошки, почуяв неладное, мгновенно прижались к помосту и оскалили клыки. Похолодев, наши герои повернулись к массивному трону, перед которым стоял вождь клана Следопытов.
Пятнистый ловкач-соглядатай (как вы могли догадаться, именно он сидел под кустом в каверне Заросли и стал свидетелем освобождения кота) спрыгнул с плеча Измельчителя, забившись под кресло. Челюсть князя, и без того квадратная и выступающая вперед, была угрожающе выдвинута. Ноги широко расставлены, словно перед рукопашной. В крохотных светло-серых глазках бушевала ярость, зеленоватая кожа потемнела от прилившей крови. На сгибе локтя гул по-прежнему удерживал глиняный шлем-маску, но толстые пальцы другой руки вцепились в висящий на поясе бумеранг с бритвенно-острым краем.
– С этого помоста спустится только одна кошка! – прорычал Бордим так, что услышали не только под сценой, но и в соседних торговых рядах. – Та, что была честно выкуплена на торге, пхам-ардор. Но вторая, украденная у Глиняных Следопытов во время священной охоты, останется здесь!
Гулы и арсилиты, окружавшие аукционное возвышение, зашумели, но совсем иначе, чем минуту назад. Теперь в их шепотках слышалось недопонимание. Продавцы и покупатели у лотков тоже оборачивались, несколько сделок приостановилось. Многие переглядывались и пожимали плечами. А Измельчитель, повернувшись к краю помоста, решил удовлетворить любопытство зевак:
– Несколько полных Циклов назад я изловил этих двух звероморфов, пользуясь правом вольной охоты в пустых кавернах! Но они, пхам-ардор, – палец князя обвинительно нацелился на чужеродцев, от неожиданности вжавших головы в плечи, – украли у меня половину добычи!
Настя охнула, ее глаза в ужасе распахнулись. Витя, от волнения задышавший рывками, как при подкатывающем приступе астмы, впился пальцами в переносицу. Он заметил, как изготовились к драке Крумм и Киртана, решившие, что отныне – никакой неволи! Осознал, как катится в пропасть вся их нелегкая победа. А потому отважно выступил вперед, чтобы отрицать, тянуть время и утихомиривать грозного гула.
– Мы ничего об этом не знаем, уважаемый князь Бордим… – как можно увереннее соврал мальчик, чувствуя, что ему не хватает воздуха. Голова закружилась, горло перехватило, но он держался с мужеством взрослого, обязанного любой ценой защитить родных. – И проблемы нам не нужны… Сделка завершена?.. Вы получили камень, цена его многократно превышает стоимость любого звероморфа… Поэтому мы просто пойдем… хорошо?
Но тут…
Но тут свой ход сделал Димка.
Простоватый и искренний Димка, шалопай и смельчак, иногда слишком по-своему понимающий ситуацию и столь же по-своему ищущий выходы из нее. И не успел его брат старательно сочинить формулу вежливого прощания, он хмыкнул, взлохматил непокорную светлую шевелюру и бросил Бордиму (да так, будто тот был зазнавшимся старшеклассником, а не вожаком подземного клана):
– Кот – свободный малый. Кошка наша по праву. Какие еще вопросы?! – Мальчишка хохотнул, похлопывая себя по ранцу на груди. – Раз вы такие несравненные охотники, нужно было лучше за силками следить… Тоже мне, добытчики…
И невозмутимо шагнул к лестнице, намереваясь покинуть помост. Но тут в руке катакомбургского князя очутился остро отточенный бумеранг.
– Пхам-ардор, никто не смеет безнаказанно красть у Глиняных Следопытов! – Лицо Измельчителя расколола жутковатая улыбка. Он начал медленно разматывать Путы Благоразумия на личном оружии, не сводя взгляда с кошек и детей. – А после – еще и насмехаться над этим. За свою дерзость, арсилиты, вы заплатите мне жизнью…
Глава девятая,
заключительная, в которой нарушаются древние законы и палят ружья, а кое-кто балансирует на грани жизни и смерти
Близнецы примерзли к помосту, не в силах шелохнуться.
Витька застонал, проклиная брата за несдержанность. А Настя вдруг уловила исходящую от Следопытов волну неконтролируемой ярости, остановить которую были не способны даже законы Торжища. Она смутно считывала (информация поступала откуда-то извне, словно нашептываемая в ухо), что традиции нарушались и раньше, однако данное непотребство являлось столь вопиющим, что об этом предпочитали даже не вспоминать. Димка, вдруг осознавший, что натворил, попятился к краю сцены. Одна его рука скользнула за пояс, машинально нащупывая нож.
Крумм и Киртана отступали к лестнице, скаля клыки. Воины Бордима, готовые следовать за своим вожаком хоть в лавовую бездну под Катакомбургом, тоже начали распутывать оружейные чехлы.
Зрители аукциона поступили по-разному. Часть бросились в стороны, стараясь как можно скорее затеряться в торговых рядах. Часть подались назад, но бегству не предались, твердо решив досмотреть представление до конца. Распорядитель испарился, будто его и не существовало. Несколько сметливых продавцов ближайших лотков шустро прятали товар под прилавки, тонко чувствуя приближающийся хаос. Казалось, что в воздухе, будто в трансформаторной будке, копилось неконтролируемое электричество, от которого приподнимались волосы и пахло озоном.
– Пхам-ардор, вам не уйти! – прорычал Бордим, надевая шлем и шагнув вперед. – Окружай их, парни!
Отряд Следопытов послушно выполнил приказ. Гулы наверняка понимали, какое наказание ждет клан после расследования инцидента. Но были полностью преданы князю и не собирались отступать. Рассыпавшись полукольцом, они стали медленно надвигаться на наших героев, потрясая обнаженными мечами, топорами и бумерангами. Теперь их глиняные маски казались не просто вычурно-грозными, они пугали…
– Приказываю вам остановиться!
Толпу под помостом взрезала пестрая колонна вооруженных гулов и арсилитов. Более чем двух, похожих одеждой или комплектом вооружения, среди них было не найти. Знаки родов на наплечниках, плащах, шлемах или заспинных штандартах сообщали, что это сборная стража Торжища, на восемь Циклов формируемая из нескольких прибывших в каверну кланов для поддержания правопорядка. Командовал ею высокий блондин-арсилит, закованный в легкую темно-красную броню и сжимавший в руках короткую алебарду.
– Князь Бордим! – он снова обратился к Измельчителю, когда два десятка его солдат оттеснили зевак и выстроились перед сценой. – Приказываю спрятать оружие! Ты находишься на самой границе дозволенного, и я не рекомендую ее переступать.
На периферии (подальше от эпицентра, но так, чтобы было видно и слышно) продолжали собираться подземники. Многие закрывали будки и магазины, чтобы лично стать свидетелями столь необычного происшествия. На соседнем помосте даже приостановили аукцион руды, а его аудитория шумно потекла на звуки перепалки.
Шипастая маска вожака Глиняных повернулась к страже. Через узкие прорези были видны пепельные глаза, с лютой злобой буравящие законника. Настя, вдруг до последнего нюанса прочитавшая настроение гула, с сожалением поняла, что адреналиновая вспышка не позволит главному Следопыту выполнить приказ…
