— Там есть мотор! — пояснил Нил-Нил.
Нил-Нил, не отрываясь, смотрел на поместье, в окнах левого крыла плясало пламя. Он ждал, что вот-вот из раскрытых дверей выйдет его отец, неся на руках Тата. Как в голливудских фильмах.
— Где Нил, в самом деле? — спросил тихо Розен. — Может, стоит пойти за ним, пока еще не поздно…
Никита Захаржевский сделал движение в сторону поместья, но Надя Скавронская уцепилась за его рукав.
— Я не пущу тебя туда… Там что-то страшное происходит… — залепетала она, теряя привычную рассудительность.
Впрочем, ее слова выражали то, о чем думали остальные. Поэтому никто не посмотрел на нее с удивлением. Только Татьяна Ларина прижала к себе Нил-Нила, который, казалось, готов был сам броситься назад.
— Извините, — предложил один из слуг — конюх, — я человек несемейный и знаю дом! Лучше я схожу за хозяином…
Нил-Нил взглянул на него с благодарностью, но в то же мгновение в дверях особняка показалась фигура.
— Папа! — прошептал Нил-Нил, и губы его задрожали.
Баренцев был один.
— Нил! — Розен подбежал к нему. — Остров сейчас уйдет на дно! Нужно уходить!
— Она где-то здесь! — сказал Баренцев убежденно. — Я чувствую, она где-то здесь.
— Нил, не сходите с ума! — прошептал Павел. — Если она внизу, ей не выбраться…
— На яхту! — распорядилась Ларина. — Все на яхту… Нюта, быстрее.
— Но, мама! Мы же не можем ее оставить!
Павел решительно подхватил ее под руку.
— Идем!
Да, на яхте был мотор и не один. Два мощных двигателя, работая на предельных оборотах, позволили перегруженному суденышку отойти от острова раньше, чем тот окончательно канул в пучину. Блитс, засуетившись, умудрился свалиться за борт, но был вовремя спасен. Сгрудившись на палубе, недавние обитатели и гости Занаду со слезами на глазах следили за тем, как прекрасный Танафос погружается в бездну. То, что происходило сейчас, казалось кошмарным сном.
Огонь и вода с двух сторон наступали на остров. В какой-то момент он накренился, словно погибающий корабль, и замер. Но только на мгновение, затем погружение продолжилось.
В темноте по острову метались выпущенные на свободу лошади. Нил-Нил зажал руками уши, чтобы не слушать испуганного ржания обреченных животных. К счастью, в темноте не было видно, как они тщетно пытаются спастись. Погрузившись на дно, остров увлек за собой и их.
Нил-Нил заплакал, прижимаясь к Нюте.
Остров проваливался в темную глубину, унося с собой свои тайны. На поверхность всплывали деревянные обломки. Яхта была перегружена, в случае шторма ей вряд ли удалось бы добраться до материка, но люди на борту старались об этом не думать.
— Боже мой! — Павел качал головой, не в силах поверить в то, что происходило на его глазах.
Баренцев вглядывался в воду, все еще надеясь на что-то. Розен положил ему руку на плечо.
— Нил, — сказал он тихо, — это ужасно, но ее больше нет!
Нил стиснул кулаки. Все рухнуло в один день, все, к чему он шел все эти годы, оказалось уничтожено. Что это, судьба? Проклят он, что ли?!
Блитс чихнул. После вынужденного купания владелец «Свитчкрафт» мгновенно подхватил насморк. Розен протянул ему сухой платок.
— Премного благодарен! — сказал Блитс. — Не думал, что во время извержения море остается таким холодным!
Эпилог. Море
(1)
Судно бросало вверх и вниз. Утренний прогноз предвещал почти полный штиль. Если бы капитан знал, что прогнозу до такой степени нельзя доверять, то предпочел бы простоять это время в порту. Теперь же им суждено было оказаться в центре нешуточной бури. Оба дизеля выбивались из сил, корабль шел к островам, пытаясь опередить непогоду.
Штурман прошел по палубе, ветер бросал в лицо брызги. Впереди уже должен был показаться Танафос, но острова не было видно. Он сверился с компасом. «Селестина» не обладала самыми современными средствами навигации, это был небольшой, потрепанный временем и бурями корабль. Тем не менее, заблудиться в Средиземном море ему еще ни разу не случалось. Штурман не стал докладывать капитану об ошибке. Облака на горизонте стремительно рассеивались, и гроза, которая вот-вот должна была разразиться, похоже, решила приберечь силы для другого раза.
— Ничего не понимаю! — Штурман помотал головой, повторив слова русского мультперсонажа.
В небо вдали взмыло несколько красных ракет. «Селестина» сбавила ход. Штурман спустился в капитанскую каюту, чтобы проконсультироваться с капитаном. Из-за груза, который был на борту, контакт с незнакомым судном был крайне нежелателен, но оставить в море терпящих бедствие они не могли.
— Я не хочу остаток своих дней провести в молитвах и покаянии, как тот парень, что проплыл мимо тонущего «Титаника»!
Штурман кивнул. Старость в молитвах и покаянии его тоже не устраивала. «Селестина» набрала ход, направляясь к качающейся на волнах яхте.
— Одна женщина на борту — уже к несчастью! — пробурчал штурман. — А тут целая прорва бабья…
— А вы предпочли бы оставить нас плавать в море?! — спросила зло Татьяна Ларина.
— Нет, мадам, — сказал штурман, внимательно разглядывая ее, — я просто вспомнил старую морскую примету!
Про себя он подумал, что дамочка очень похожа на русскую актрису, что отхватила недавно «Оскара», но предположение было слишком невероятным.
— Так что с островом? — спросил он.
— Утонул! — кратко ответствовал Павел.
Штурман замысловато выругался.
— Ну да, туда ему и дорога. Место нехорошим считалось издавна, зря на нем строились. С таким-то названием…
— Куда мы идем? — спросил Рафалович, решив взять на себя общение со штурманом. Моряк моряка…
— Мы-то, — сказал штурман, — идем в Алжир. А вы, само собой — с нами. Заходов не предусмотрено, не обессудьте.
— Я могу поговорить с капитаном?
— Почему бы нет? — пожал плечами штурман. — Только ответ будет тем же самым.
— А связаться с берегом? У вас должна быть рация!
— А вот этого не стоит делать, сэр! — добродушно сказал штурман, и за его спиной сразу возникли двое дюжих матросов.
«Этакие двое из ларца, одинаковых с лица», — подумалось Леониду. Он не мог понять, что происходит. Остальные спасенные застыли на месте.
— Послушайте, — сказал штурман, — у нас есть график и обязательства перед клиентами фирмы, ясно. Вы же не хотите ввести нас в затруднительное положение?
— Я не знаю, что вы везете, и знать не хочу! — Рафалович стал догадываться, в чем дело. — Я хотел бы все-таки поговорить с капитаном.
