— Ну, здравствуй, милый? Скучал без меня?.. А чем это от тебя пахнет?
— Я порезался, пришлось обработать рану… Как отдохнули?
— Замечательно!.. Эй, Крис, может, останешься, поужинаешь с нами? Мой Нил наверняка приготовил что-нибудь умопомрачительное, он у меня великий кулинар.
— Нет, боюсь, я вас стесню… Ну, если только никому не буду в тягость. Дорога-то была длинная…
— Сесиль, я… — Все лихорадочно придуманные невероятные истории с похищенным бумажником и забытым в автобусе рюкзаком с покупками моментально вылетели из головы. — Я… я… У меня есть идея! Говорят, тут неподалеку открылся чудесный рыбный ресторанчик. Почему бы нам всем не прокатиться?..
— Почему бы тебе не выкинуть из головы эту дурацкую идею? Я устала, у меня нет ни настроения, ни сил переодеваться на выход…
— Эй, соседи! — Нил поднял голову и увидел Шелли, машущую им рукой через улицу. — У нас вечеринка по случаю приезда, море выпивки, гора еды, присоединяйтесь, мы ждем!
Возле нее остановился автомобиль, и Шелли с визгом бросилась на шею вышедшему из него мужчине.
— Брэд, милый, я так рада!
— Что за девица? — недовольно спросила Сесиль. — Я ее в первый раз вижу.
— Немка-аспирантка. Они с подругой снимают тот домик.
— Да, я, кажется, видел ее в кампусе, — задумчиво произнес Крис.
— Они позавчера из Европы. Привезли кучу сплетен и новый фильм Фассбиндера.
— Что-то ты больно много знаешь…
— Посудачили немного, по-соседски, что такого? Пойдем, а? Неудобно, соседи все-таки…
От обилия гостей в доме было жарко, даже душно.
В отличие от Ингрид, бледной, апатичной, с припухшими глазами, Шелли выглядела великолепно — гладкая, свежая кожа, вишневое вечернее платье, эффектно обтягивающее «модельную» фигурку. Нил, оказавшийся рядом, с удивлением заметил полное отсутствие украшений и косметики. Протискиваясь мимо Нила, она незаметно для окружающих потрепала его по ляжке.
Нил прокладывал локтями путь себе и Сесиль к фуршетному столу, ломящемуся от яств, невольно ловя обрывки разговоров.
— … программа психологического перепрофилирования, одобренная военно-морским флотом. Представляете, несчастных, одиноких, тоскующих по оставшимся на берегу женам и невестам натуралов будут переделывать в жизнерадостных, самодостаточных геев, живущих полноценной сексуальной жизнью даже в условиях дальнего морского похода, даже на подводных лодках. Видите, и военные бюрократы иногда способны на гуманные решения…
— … Ближний Восток надо заасфальтировать и сделать из него одну большую американскую заправку…
— … Говорят, Андропов управляет страной прямо из палаты интенсивной терапии…
— … поймали в магазине, как обычную воровку. А еще кинозвезда!..
Сесиль с полной тарелкой пристроилась в уголке на кресле, сосредоточенно ела, и одновременно слушала Криса, который что-то горячо втолковывал ей, сидя на ручке того же кресла со стаканом воды в руках. Нил, проходя рядом, уловил слова «экспонентная кривая».
— Вот козел! — тихо пробормотал он по-русски. Ушли они рано — Сесиль очень хотела спать. Нил успел перемигнуться с Шелли, и та вынесла им на дорожку большой пакет всяких вкусностей.
Нил нашел свитер и в нем улегся спать, надо было как-то скрыть от жены следы, оставленные Шелли.
— Что это ты спишь так, еще бы куртку надел! — съязвила Сесиль. И тут же пожалела.
— Я у тебя домработником служу, ты меня уже в кузове возишь, как нелегала-мексиканца, так вот, твоя скотина простудилась. Заводить тебе пора японского робота, они к сквознякам равнодушны. А я живой пока. Бабушка говорила, что при простуде надо тепло на ночь одеться и все пройдет, вот я и спасаюсь родительским рецептом.
Нил врал самозабвенно и убедительно, что свойственно только русскому человеку. Сесиль заглотила сразу и начала хлопотать вокруг него как сильно провинившаяся жена. Нил, конечно, великодушно простил и попросил разрешения выспаться, что и получил в полном объеме. Когда Нил проснулся, Сесиль уже не было дома, и он решил по случаю удивительной победы организовать себе русский завтрак, на который он подал сам себе холодное пиво, купленное на бензозаправке, и креветки. За завтраком Нил предался сладостным воспоминаниям, правда, иногда воспоминания прерывались крепкими русскими выражениями — такого с ним еще никто не вытворял.
В супермаркет он съездил в обществе Шелли на автомобиле Ингрид. Сама же Ингрид осталась отлеживаться после вчерашнего.
Вечером Сесиль, неожиданно для Нила, сама зазвала соседок на чашку кофе. Дружеский треп ни о чем затянулся заполночь, а на следующий день все повторилось. Сближению способствовали общие европейские корни, общие европейские воспоминания. Порой Нил ощущал себя лишним в этой компании — единственный мужчина, да и европеец, прямо скажем, весьма условный. Тогда он под каким-нибудь хозяйственным предлогом смывался на кухню, спустя некоторое время к нему присоединялась Шелли. Сквозь негромкий шум кухонных агрегатов было хорошо слышно, как Сесиль и Ингрид, развалившись на диване в гостиной, лениво перемывают косточки тупым американцам.
Дружба имела и практическую сторону. Оказалось, что Шелли очень неплохо владеет компьютером, и теперь они с Сесиль часами просиживали за чертовой машиной, оставляя Нила наедине с Ингрид, малообщительной и мрачноватой с ним, и не очень привлекательной по-женски. Более того, Шелли стала брать работу Сесиль себе на дом и на своем компьютере набивать сложные таблицы и графики, терпеливо внося бесконечные изменения, ежедневно возникающие у Сесиль. Для Нила у нее не оставалось времени.
От тоски он записался в местную автошколу и, получив через пару месяцев водительские права, уговорил Сесиль приобрести для хозяйственных нужд подержанный «датсун», стал разъезжать на нем по округе и даже завел интрижку с официанткой из кафе на заправочной станции. В ее дряблых объятиях он тщетно пытался забыть Шелли.
Забыть Лиз…
Забыть Линду…
Забыть Таню Захаржевскую…
* * *
Платини с угла штрафной протолкнул мяч юркому Жирессу, тот попытался сыграть «в стенку», но мяч срезался, отлетел к защитнику, и от его колена — о, чудо! — срикошетил в нижний угол ворот. Два-ноль!
Многотысячный «Стадде Франс» взревел. Зрители повскакивали с мест, в воздух полетели кепки, вымпелы, петарды…
— А вы, доктор, что-то не рады, — заметил доктору Вальме сосед, коротко стриженный крепыш в сером костюме. — Или вы в душе датчанин?
— Ваши шутки! — злобно пробормотал доктор. — Можно подумать, что вы намеренно ставите меня перед угрозой разоблачения. Сначала поручаете мне негласно вести вашего агента, потом через меня же устраиваете его контакт со связником. Надо быть полным идиотом, чтобы не догадаться…
— Нам он о своих догадка не докладывал.
