Книга Летописец. Книга перемен. День Ангела, страница 205. Автор книги Дмитрий Вересов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Летописец. Книга перемен. День Ангела»

Cтраница 205

Мальчик на побегушках. Это ж надо до такого дойти! Шестерить у Пиццы-Фейса. А после объяснения с Войдом вернулась головная боль, а с ней и тревога. Ну не несли его ноженьки по должному адресу на Седьмой Советской, хоть ты тресни! Тем не менее, что оставалось делать? Запихать посылочку в уличную урну, умять и сверху присыпать мокрыми листьями? Так ведь чуть не все урны в городе исчезли в один прекрасный момент пару лет назад, будто разбежались лучшей доли искать.

Впрочем, поздно соскакивать. Поздно. Вот он, этот дом, семь серых этажей, как семь ненастных небес, и вроде бы все спокойно вокруг. Трава в щелях асфальта, редкие прохожие да пара безалаберно, как-то поперек и наискось, будто в спешке, припаркованных автомобилей. Ничего такого страшного. Передать пакет, получить деньги, делов-то, рыба-Кит. А, ладно.

И Никита толкнул плечом дверь и ввалился в сыроватый полумрак парадной. Вызвал прокуренный лифт-громыхалку аварийного вида, от брезгливости локтем вдавил кнопочку нужного этажа и вознесся со скрипом, лязгом и скрежетом на четвертое небо (соответственно этажу).

Лифт на четвертом небе, как положено, дернулся и замер, разъехались узкие ворота-распашонка. Никита нажал ручку внешней решетчатой двери, сделал шаг и… И понял, что попал. Попал, пропади оно все пропадом, черт бы побрал Пиццу с его темными делишками!

На площадке, прямо у квартиры Пиццы-Фейса стояли, ноги на ширине плеч, три здоровенные фигуры в мышасто-сером, жестко перепоясанные, в жутких по топчущей силе сапожищах, с бритыми затылками и с автоматами, вольно, впрочем, дулами вниз свисающими с плеч.

Никита замер на мгновение, ошеломленный и перетрусивший, запаниковал и шагнул обратно в лифт, к полному недоумению стражей с автоматами, которые успели-таки его заметить. Никого они, собственно, не ждали, явились с конкретными указаниями задержать, коли понадобится, одного из нескольких хакеров, подозреваемых в хулиганстве с электричеством, ежели его причастность к преступной выходке подтвердится. А тут… Вылезает из лифта и сигает назад, сбледнув с лица. Сообщник, а? Едет вроде бы наверх. Пойти проверить? И мужики, поначалу неторопливо и с ленцой, но постепенно набирая ход, словно взявшая след свора, потопали наверх, туда, где громыхнул чердачный люк.

– На чердак ломанулся, – не без удивления заметил один из мышастых бугаев. – Точно, сообщник. – И вооруженная автоматами троица взлетела на последний этаж, где и вправду за спиною удиравшего во все лопатки Никиты громыхнул чердачный люк. Пиццын же сверточек Никита по пути бросил, во-первых, потому, что сверточек не его, а Пиццын, не иначе чертовщиной меченный, а во-вторых, без сверточка удирать ловчее, ясен пень.

А на чердаке мирным кружком расположилась невеликая компания одичавших городских людей в вымоченных дождем лохмотьях. Бомжики праздновали удачу. Удача заключалась в том, что при разгрузке товара в ближайшем двадцатичетырехчасовом «шопе» им повезло помимо оговоренных в устном контракте с магазинщиком Махмудом двух бутылок водки добыть путем неправедным еще четыре бутылки винища. То есть на каждого теперь приходилось по бутылке «Трех топоров» и еще по половине – водочки. И выставлена была эта добыча в центр круга и скромно светилась в лучах солнца, пробивавшихся сквозь худую крышу.

И вот прямо на это скромно светящееся счастье, заключенное в хрупком стекле, несся очертя голову Никитушка, не разбирая дороги. В нем, однако, проснулся какой-то, должно быть, антилопий инстинкт, так как он, не видя ничего перед собою, перепрыгнул все же через драгоценные склянки, а также и через пару встревоженно напрягшихся в полумраке фигур.

Длинными скачками Никита пересек чердак, скрипя черной отсыревшей щебенкой покрытия, и ногами вперед проскользнул в треугольное окно на крышу, вспугнул мокрую и взъерошенную, словно бомж, ворону. Ворона, истошно каркая, взмыла в поднебесье, извергнув обильный помет, а Никита затопотал по облезлому дырявому железу, опять-таки ведомый инстинктом, а не разумом, потому что кто же в здравом уме галопом носится по скользкой крыше, не обозрев горизонтов, не определив направления и под ноги не глядя.

Никиту преследовали двое, так как третий, подобрав многострадальный пакетик и убедившись, что в нем ничто подозрительно не тикает, понес его начальству на четвертый этаж. Те двое, что гнали Никитушку, не были наделены тонкой интуицией и потому с разбегу налетели на бомжовское богачество – расколотили сапожищами четыре драгоценные бутылки из шести. Две же были спасены одним из бомжиков, который, рискуя здоровьем, бросился телом своим на крепленое сокровище. То есть, собственно, под ноги ментам бросился, которые и кувырнулись благополучно, разметав честную компанию. Но быстро вскочили на ноги, перехватив автоматики и клацая предохранителями, и с досады грубо вопрошали, а не пробегал ли здесь один и куда пробегал, в какую дырку выскочил, так его мать.

Только кто же толком ответит тем, кто вино угробил? Поэтому бомжики замахали руками в разные стороны и от огорчения подпустили в атмосферу бранных слов, как будто слов этих в атмосфере нашей мало мыкается, таких же грязненьких и неприкаянных, как бомжики.

* * *

Пицца-Фейс, облаченный в шелковый стеганый халат и самого что ни на есть экзотического вида шальвары, падишахом восседал на диване в подушках и подушку же обняв, будто и не подушка это, а ублажившая его наложница. Пицца был доволен: все вышло так, как он хотел.

Свет в городе вырубился ненадолго, но переполоху было!.. Свисту было, суеты!.. Все положенные службы встали на уши, вся секретная паутина судорожно дергалась, ходила ходуном в стремлении поймать наглую муху, завернуть ее в кокон и казнить, казнить, казнить! А муха-то… Муха-то! Ха! И Пицца, преисполненный самодовольства, еле-еле, с трудом, держал лицо, чтобы не вылезла на свет божий неуместная в данной ситуации ухмылка. Чтобы фээсбэшный капитан по фамилии якобы Иванов, которого Пицца успешно убалтывал вот уже с четверть часа, вновь не насторожил уши, не сделал стойку, как пойнтер на утя-ти, или кого они там, пойнтеры, ловят.

Ах, как приятно, когда расчеты оправдываются! Они искали конкретную машину, а машина-то!.. Машина-то тю-тю! Нет у гражданина Вариади такой машины. А есть… Вот! Извольте видеть. Лишь старое «железо», такое старое, что было существенно уценено, когда Георгий Константинович, забывший, ей-же-ей, грехи молодости, смирив гордыню, его покупал. Не это ли свидетельство умерщвления его хакерской плоти? Да ни один уважающий себя сетевой флибустьер, даже самый захудалый, и близко не подойдет к этакому, дабы не оскверниться.

Ах, зачем вообще покупал? Но позвольте, капитан! Как же в наше время совсем без компьютера? Совсем без Интернета? А как же бизнес? Куда без электронной почты? Конечно же, господа, у Георгия Константиновича есть выход в Интернет, да, есть. Никто и не отрицает. Но заметьте! Пока эта «тачка», колымага эта, телега скрипучая, станет грузиться… Ну, вы меня поняли, господин капитан? Вот именно. Эту развалюшку и дитя неразумное вычислит еще на стадии, как бы это выразиться… На стадии попытки изыскания подходов к… вожделенной цели. Дитя неразумное вычислит! Не говоря уж о ваших этих… Я хочу сказать, не говоря уже о ваших асах.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация