Эти слова были адресованы Кириллу. Все, даже Стас, с интересом посмотрели на Маркова.
— Попрошу ваши документики! — встрепенулся участковый. — Да побыстрее!
Кирилл нашел уже заваленную какими-то вещами спортивную сумку, достал паспорт.
— Какой у вас в квартире беспорядок! — возмутилась с новой силой женщина из ЖЭКа. Еще дворники называются! Какой только пример вы подаете жильцам?!
— Учитесь? Работаете? — спросил участковый Кирилла.
— Работаю.
— Где и кем?
— В кафе «Аленушка» братцем Иванушкой.
— Хотим немного пошутить? — участковый принялся раскачиваться с пятки на носок, издавая при этом громкий скрип. — Хорошо, давайте пошутим в отделении милиции.
— Ладно, работаю в кафе диск-жокеем.
— Притон, — кивнула головой женщина, — так и есть, притон! Ветераны же не могут врать.
Они же нашу Советскую Власть строили. Пискжопеем работает! Безобразие!
— Спокойно. Разберемся, — участковый взял уже инициативу на себя и теперь не хотел ее выпускать из своих рук.
— Наша дискотека, между прочим, — сказал Кирилл, — на городском комсомольском смотре получила первое место за программу, посвященную блокадному Ленинграду. Есть и грамота, и приз. Можете прийти посмотреть.
— А где находится ваше кафе? — поинтересовался участковый. — угол Обводного?.. Знаю, знаю…
— Тем более заходите посидеть, потанцевать.
Кстати, вот женщину пригласили бы…
Кирилл указал на представительницу ЖЭКа.
— Вы же такая красивая пара, — добавил Стас. Посмотреть приятно. Не то что нынешняя молодежь…
И участковый, и дама из ЖЭКа одновременно покраснели, как школьники. Кирилл подумал, что хорошо бы завтра на стене написать:
"Мент тупой
Дура из ЖЭКа = притон".
— Я ведь не знаю современных танцев, — засмущалась женщина из ЖЭКа.
— А мы вас научим, — пообещал Кирилл. А я специально для вас поставлю вашу любимую мелодию. Какая у вас песня самая любимая?
Все уже обещало закончиться полюбовно, и в дворницкой могли появиться новые завсегдатаи, но все испортила Брюнхильда.
В тот момент, когда дама из ЖЭКа стала нудным голосом выдувать любимую мелодию, в коридор выскочила взъерошенная Брюнхильда с тазиком в руках.
— Это у нас притон?! — закричала она пронзительно, и тут же водяной поток окатил и участкового, и женщину из ЖЭКа.
Вода пролетала мимо Кирилла, обдав его ледяным холодом. Видимо, Брюнхильда специально долго сливала холодную воду, поэтому ее гнев так запоздал. Участковый растерянно смотрел на расплывавшиеся буквы протоколов и почему-то принялся в первую очередь отряхивать погоны. У женщины из ЖЭКа плафон поплыл на лоб, теряя форму, а плащ приобрел цвет мокрого асфальта.
— С крещением вас! — Стас сделал робкую попытку перевести все в религиозную шутку, но было уже поздно.
Стаса и Брюнхильду выгнали с работы, лишив служебной площади. Кириллу опять нужно было искать себе конспиративное жилье.
Одну ночь он провел на раскладушке у вышибалы-электромеханика Сереги Красина, еще одну — в кресле-кровати у Сагирова. Костя, между прочим, сказал, что Киса все время спрашивает о нем, но Кирилла эта новость не заинтересовала. На следующий день он по объявлению на водосточной трубе снял комнату в коммуналке на углу Дзержинского и Плеханова. В комнате стояли только солдатская металлическая кровать с пружинным матрасом, табуретка и прикроватная тумбочка.
Все остальное давно пропил хозяйкин сын, который жил у самой кухни.
— Вот я и в армейской одиночке, — сказал себе Марков, падая на продавленные пружины. — Поступила команда: «Отбой!»
В коммуналке был телефон. Кирилл на следующий день отзвонился всем, кому мог понадобиться. А под вечер к нему пришел Иволгин.
О неприятном разговоре на даче у Марковых было забыто и посыпано солью. Вид у Димы был торжественный и таинственный одновременно. С собой он принес бутылку ликера «Бенедиктин».
— Где же это ты умудрился его достать? удивился Кирилл.
— Около ЛИВТа, в «Бригантине», там он часто продается. И еще этот зеленый, хвойный…
— Из чего же мы будем пить?
Иволгин извлек из пакета с изрядно потертой мордой тигра две стопочки и столько же зеленых яблок.
— Нам предстоит тяжелый мужской разговор, — предположил Кирилл, потирая руки.
— Вообще-то, я пришел к тебе за советом, как к лучшему другу, — ответил Дима, заглядывая Маркову в глаза.
— Только я успел поселиться в скиту, как ко мне потянулись толпы паломников с приношениями. Чуда просят. «Яви!» — говорят. А где я им возьму чудо-то? Может, истиной возьмешь?
Истина, она вот где — в ликере. Давай-ка выпьем… По-моему, слишком сладко. Вот не люблю я католиков за эти ликеры. Набухают сахара и рады.
— Я рад, что у тебя хорошее настроение, Иволгин откусил от своего яблока.
— А с чего бы ему быть плохим?
— Уйти из института и из дома. Что же тут хорошего?
— Так это ты мне собираешься советовать?
А я тебя не понял. Думаю, сейчас как насоветую Иволгину перейти через финскую границу!
А он возьмет и послушается… Жаль, очень жаль…
Они еще выпили ароматной, но приторно сладкой жидкости. Иволгин уже откусывал от Кириллова яблока. Дима терпеливо ждал, когда Марков замолчит.
— Теперь говорить? — Иволгин дождался паузы.
— Теперь говори.
— Я хочу жениться, — выпалил он, словно боясь, что Кирилл опять начнет уводить разговор,. в сторону шутки и насмешки. — Меня ты знаешь, ее — видел. Мне нужен твой совет.
— Понятно. Ты — Дима Иволгин, она — ..
— Наташа Забуга.
— Понятно. Ну, ей-то надо выходить замуж за тебя обязательно. Тут думать нечего. С фамилией Иволгина Наташа пойдет значительно дальше. А то — Забуга! Всегда найдется бдительный товарищ, который спросит: "Это как понимать?
Забуга — это значит «за Бугом»? Но там же не наша земля!.." С ней все ясно. Теперь с тобой.
Кирилл задумался всерьез. Перед ним мелькнул красный сапожок, устремленный вертикально в потолок, стройные бедра под синими джинсами и странно тревожный взгляд ее серых глаз, который он несколько раз ловил на себе в тот вечер. Еще он вспомнил поцелуй… Все. Больше ничего не было.
— Дима, только не волнуйся. Тебе для начала нужно с ней переспать.
— Уже, — вздохнул Дима печально, будто совершил что-то преступное.
