Толстое пористое лицо, сальные тяжелые пряди волос, из которых сделать прическу практически невозможно. Оплывшее тело, некрасивые ноги.
Старайся не старайся, переделать ее за один вечер не сможет даже кудесник. А эти доктора только деньги из нее выкачают, и все. Ладно, Боголюбов переживет ее и такой.
Жанна ворохнулась в рабочем кресле, тяжело вздохнула и потянулась к телефону.
– Мишка, дуй ко мне, – приказным тоном потребовала она. И в ответ на его раздраженное ворчание проговорила: – Дело есть.
Он пришел, но, конечно же, не сразу. Должен же он хоть в чем-нибудь ощущать себя хозяином. Жанна не стала ворчать, поняла причины его опоздания. Она читала этого симпатичного стервеца как распахнутую книгу.
– Что-то срочное, дорогая?
Миша вошел в ее кабинет развязной походкой. Без пиджака, в одной сорочке, расстегнутой сверху аж на четыре пуговицы. Руки в карманах брюк. Волосы растрепаны. Взгляд томный, уставший, как после секса.
Наверное, таким он всегда бывает, когда понянчит своих шлюх, вдруг с ненавистью подумала Жанна и скрипнула зубами. Именно таким: развязным, уставшим, сексуальным. Ей он таким никогда не доставался. Всегда был злым, раздраженным, торопливым. Всегда, даже в молодости.
И ее понесло.
– У тебя такая рожа, милый, будто ты только что с бабы слез! – выпалила она и тут же втиснула огромный живот под столешницу. – Кто на этот раз, а?! Кто она, Мишаня?!
Она почувствовала, как лицо ее наливается краской, как по вискам стекают крупные капли пота. Понимала, что гнев ее безобразен, но ничего уже не могла с собой поделать. Чем красивее и вальяжнее выглядел ее супруг, тем больше ненависти она испытывала ко всем возможным своим соперницам. И тем сильнее ощущала себя нелепой и несчастной.
– Начинается! – Он вытащил руки из карманов, ударил себя по ляжкам. – Ты только за этим меня звала, дорогая?
– Дорогая! – передразнила она его, неловко смахнула с левого виска пот. – Знаю я тебя, паскудника!
– Если не прекратишь, я сейчас уйду. – Ему свело челюсть от ненависти и отвращения.
Видеть жену ему в последнее время хотелось все меньше и меньше. А в таком отвратительном виде и подавно. Он много раз за минувшие годы задавался вопросом, почему он на ней женился. И не мог вспомнить, вот в чем дело! Просто дьявольщина какая-то! Она же и двадцать лет назад была толстой, неуклюжей, с рыхлой неприятной физиономией. С чего его так переклинило?!
– Ладно, остынь! – крикнула она ему в спину, когда он уже почти вышел от нее. – Дело серьезное. Дверь закрой!
Он закрыл дверь, прошел к столу, сел так, чтобы не особо ее видеть. Забарабанил пальцами по столу.
– Ну! – поторопил он ее, чувствуя, как Жанна ощупывает его взглядом. – У меня, между прочим, дел по горло.
Ей пришлось проглотить комментарий про его дела. Он бы тогда точно ушел, не став ее слушать.
– Короче, завтра сюда придет Боголюбов, – погладила она огромными ладонями столешницу. – Да, да, не таращь глаза, это я его пригласила.
– Но зачем??? – Мишаня беззвучно открывал и закрывал рот несколько мгновений, крутил пальцем у виска. Потом повторил: – Зачем???
– Так надо.
– Кому?!
– Нам.
– Но ты сама сказала, что он может даже и не догадываться про то, что мы ему должны! – со стоном выдохнул Мишаня.
– Это ты сказал, а не я, – погрозила ему толстым пальцем Жанна. И ухмыльнулась. – И ты был прав. Он даже не догадывался. Пришлось открыть ему глаза на правду!
– Что-о-о???
Он едва не поперхнулся, едва не обозвал ее глупой жабой. Вовремя совладал с собой. Вовремя спохватился. Эта жирная гадина хоть и отвратительна, но все же не глупа. Если что-то затеяла, значит, продумала сто ходов вперед.
– Да, я пригласила его, чтобы обсудить вопрос выплаты ему дивидендов.
– Господи… – только и мог он выдавить. – Зачем?
– Затем, чтобы это слышали все, кто на тот момент находился в холле нашей фирмы. Я улыбалась, была любезна, приветлива и настойчиво просила заехать. Он обещал завтра вечером быть тут.
– Цель визита?
– Во-первых, все должны знать, что между нами сохранились добрые дружеские отношения.
– А во-вторых?
– А во-вторых, мне необходимо выманить его из дома именно в это время, именно в этот день и необходимо, чтобы Серега оказался именно в том месте, где надо.
– И где же?
– Я пошлю его туда, где его будут ждать, дорогой. Я пошлю его тихонечко на ту квартиру, где он убил того парня. Там его будет ждать его брат. Он подготовлен. И он… Он избавит нас от проблем.
– Зачем было так накручивать? – пожал плечами Мишаня. – То сюда, то туда! Чертовщина какая-то!
– Дурак, странно, что ты бабам нравишься, – фыркнула она и легла грудью на стол. – Мне надо, чтобы все видели: у нас с Серегой все просто отлично. И мы вне подозрений после того, как обнаружат его тело. На улице его отловить практически невозможно. Максим пытался, бесполезно. Боголюбов редко бывает один, все время с этой бабой. А если один, то невероятно осторожен. Брат покойного Сереге в подметки не годится. Тут необходим эффект неожиданности. Что и случится.
– А как ты сможешь послать Серегу на ту квартиру?
– О-о-о, тут тоже план. Я солью ему лживую информацию про тайник, про который будто бы узнала случайно. Информация, пролежавшая в тайнике много лет, его непременно заинтересует. Он не просто поедет туда, он туда помчится! А поскольку там никто теперь не живет, он не станет опасаться. А там его будут ждать. И все! Даже если этот пентюх Максим попадется, в чем я практически не сомневаюсь, нас никто с ним не свяжет. Никто! И ни один мент не поверит в его россказни, что я наняла его для устранения Боголюбова. Как план? Хорош?
– Д-да, – будто бы, заикаясь, проговорил супруг, погруженный глубоко в свои мысли. Но вдруг встрепенулся: – Но больно накручено! Бессмыслица какая-то.
– В этом и есть смысл.
– В чем?
– В отсутствии смысла, – она противно заржала, довольная собой. Потом замахала на него руками. – Все, иди! Мне тоже надо поработать. И хоть немного подготовиться к завтрашнему визиту. Ступай, ступай, дорогой. А то знаю тебя, сейчас полезешь с поцелуями!
Его чуть не передернуло. Целовать ее лоснящуюся красную рожу он точно не хотел. Тем более теперь! Когда у него в голове вдруг зароились, закрутились светящимся серпантином всякие разные мысли. Хорошие мысли, между прочим!
Он подошел к двери, оглянулся на Жанну. Та сидела, уставив в потолок мечтательный взгляд. Она даже не замечала его ухода. Она даже не спросила, во сколько он уйдет с работы и во сколько будет дома. А и ладно! Он воспользуется ситуацией.
