– Благодарю.
Забродов сел в «лендровер», нужно было торопиться в АСБ, скоро в конференц-зале начнется совещание. Илларион лихо маневрировал в потоке машин. Возле здания Аналитической службы безопасности на стоянке уже было немало машин. Закрыв «лендровер», Забродов заметил справа Растаева, который тоже только что подъехал.
– Макс, подожди, – окликнул подчиненного Илларион.
Растаев, устремившийся на работу, остановился и обернулся.
– Илларион Константинович, здравствуйте, – подавая правую руку подбежавшему Забродову, сказал Макс. – А я задумался и не понял сразу, кто меня зовет.
– Привет. Не спеши разгонять мозг, за день еще успеешь поразмышлять.
– Да, этого у нас никто не отнимет, – пошутил Растаев.
– Я вот о чем хочу тебя попросить, Макс. Мне нужно, чтобы ты проверил на нашем суперкомпьютере следующую информацию. Мне надо знать фамилии всех суворовцев, окончивших училище в Москве в 1982 году.
– Нет проблем, Илларион Константинович, это сделать будет нетрудно. Фамилии выпускников суворовских училищ – не государственная тайна.
– Я понимаю, только сделай это максимально тихо.
– Не беспокойтесь, к вечеру будет у вас полный список.
– Договорились.
Они прошли процедуру контроля и поднялись наверх, в общую комнату группы «В». Наталья сидела за столом, потягивая из миниатюрной чашечки синего цвета горячий кофе.
– Доброе утро, – поприветствовала она Забродова с Растаевым, затем посмотрела на настенные часы и сказала: – Скоро начнется совещание.
– Думаю, тебе стоит поторопиться, если хочешь успеть допить кофе. Через пару минут выходим, – посоветовал Забродов.
– Если и не допью, небольшая проблема. Кажется, я уже успела проснуться.
Макс и Илларион улыбнулись.
Вскоре группа «В» в полном составе отправилась в конференц-зал на совещание. Не успели они сесть, как вошел Лазарев.
– Рад всех видеть, приступаем к работе, – сказал он и достал из кожаной серой папки бумаги. Несколько минут он молчал, сосредоточенно читая, а затем продолжил: – ФСБ удалось выяснить имя и фамилию сбежавшего лаборанта. Это Патрик Джеймс. Его отец – коренной американец, а вот мать эмигрировала в США из Иордании. Он окончил Стэнфордский университет в 2004 году.
Лазарев взял лежавший рядом пульт и включил укрепленную на стене плазменную панель огромного размера. Через две-три секунды на экране появилось сухощавое продолговатое лицо молодого человека. Короткие черные волосы, большие темные глаза.
– Это и есть Патрик Джеймс, выкравший из секретной лаборатории в Штатах Аттол-5, – пояснил Вениамин Олегович.
Совещание продлилось не более двадцати минут. Каждая из групп, вошедших в спецотдел, получила задание. Группе «В» нужно было узнать как можно больше о родителях Патрика, их привычках, пристрастиях в еде, даже о том, как звали домашнего пса, если таковой был. Мелочей в работе аналитиков АСБ не бывает. Каждый из служащих прекрасно знал исходя из собственного опыта, что любая так называемая мелочь может навести на конкретный след.
– Что ж, за работу. Вечером совещания не будет. Наши спецслужбы продолжают собирать данные по этому вопросу. При необходимости всех вызовут в конференц-зал. Удачи, – сказал Лазарев и вышел.
Группа «В» напряженно работала весь день, направляя запрос за запросом в различные спецслужбы. Полученная информация тщательнейшим образом изучалась и оценивалась. Несмотря на плотный график работы, Макс спустился на первый этаж, где находился суперкомпьютер. Вернувшись, он положил перед Забродовым распечатку.
Илларион быстро просмотрел ее. Фемидин и Родионов действительно окончили Московское суворовское училище в 1982 году. Забродов еще несколько раз внимательно просмотрел список, больше знакомых фамилий ему не попалось. «Интересно, что за суворовец был обведен маркером на фотографии, похищенной из квартиры Родионовой?» – начал размышлять Илларион. Однако нужно было продолжить заниматься родителями Патрика.
Выйдя из здания АСБ около восьми вечера, Илларион решил съездить к Крачкову. Примерно через сорок пять минут он позвонил в дверь ветерана АСБ.
– Рад вас снова видеть, Илларион, в своей берлоге, – закрыв дверь, сказал Крачков.
– Я тоже рад вас видеть, Михаил Михайлович.
– Вас не было несколько дней.
– Вы же знаете, что на нашей работе скучать не приходится.
– Это точно, бездельничать там не позволят ни под каким предлогом.
Они прошли в зал.
– Что-нибудь удалось «накопать»? – поинтересовался Забродов.
– Я пришел к любопытному выводу, – поправляя очки, произнес Крачков.
– Я весь внимание.
– Я много раз сопоставлял и статьи, и события, которые за ними следовали, и предшествующую ситуацию. Я считаю, что все это замешано на деньгах.
– Интересный вывод. И на чем он основывается?
– Возьмем первый случай. Появляются статьи в нескольких газетах о люфтваффе, вернее, их асах, затем самолет якобы врезается в газопровод. Но что было перед этим? – Михаил Михайлович улыбнулся и взглянул на Забродова.
– Вы заинтриговали меня.
После небольшой паузы Крачков продолжил:
– А было падение, притом серьезное, цен на нефть и газ. Что происходит после случайной аварии?
– Цены на нефть и газ идут вверх, – сказал Забродов.
– Именно так, – Крачков поднялся, прошелся по комнате, остановился напротив Забродова и продолжил: – Я и тогда настаивал, что это было не случайно, а сейчас, взглянув на события спустя несколько лет и, так сказать, под другим ракурсом, я абсолютно в этом уверен. А летчик, думаю, был асом; направив самолет на газопровод, он выпрыгнул с парашютом, скорее всего, со специальным, управляемым, чтобы приземлиться на безопасной территории. Да, думаю, так и было, – прикрыв глаза и растирая их ладонями, подвел итог Крачков.
– Интересно получается, – задумчиво сказал Забродов.
– Да, кто-то все это тщательно спланировал и мастерски осуществил, надо отдать ему должное. Хотя, конечно, это злодейство в чистом виде.
– Тогда и статьи перед взрывом на дне Балтики…
– Да, статьи в газетах… Снова они, и ситуация повторяется, словно под копирку. Происходит падение цен на нефть и газ, а затем следует спланированная диверсия и – получите и распишитесь. Кто-то неплохо заработал на всем этом.
– А Фемидин? Статьи о Греции появились накануне его гибели, – скорее размышляя, чем спрашивая, произнес Забродов.
– Виктор много знал и, видимо, подошел вплотную к разгадке. Так что в этом случае операция по его ликвидации была очень важным делом, отсюда и статьи в газетах. Думаю, вы знаете, что Виктор очень любил Грецию, бывал там, интересовался историей, культурой этой страны. Это было его особой страстью, впрочем, как и живопись.
