Дмитрий кивнул.
– Деньги любят счет, – спокойно ответил он, поскольку знал, что в его профессии всякое случается.
Бородач снисходительно фыркнул и плеснул себе в рюмку коньяка.
– Тоже верно… – произнес он. – Пересчитывайте!
Сан Саныч опрокинул рюмку коньяка и, достав сигару, неспешно прикурил ее. Откинувшись на спинку кресла, он принялся с интересом наблюдать за дотошным и недоверчивым киллером. Однако долго заниматься этим ему не пришлось: Дмитрий опытным и цепким взглядом проверил несколько стодолларовых купюр, ощупал их пальцами и, убедившись в том, что они не фальшивые, сноровисто пролистал обе пачки.
– Ну что? – поинтересовался бородач. – Все в порядке?
Молодой человек раскрыл дипломат и бросил в него деньги.
– В порядке, – подтвердил он и, захлопнув дипломат, сказал: – Займемся рекогносцировкой.
Бородачу ничего не оставалось делать, как согласиться с молодым человеком. Затянувшись в последний раз дымом сигары, Сан Саныч затушил ее в пепельнице и решительно встал из-за стола…
Глава 5
Весеннее солнце сегодня радовало жителей Санкт-Петербурга и гостей Северной столицы. Стрелки часов едва перевалили за полдень, а было уже тепло. На улице все больше мелькало людей, одетых почти по-летнему.
Невысокого роста молодой человек в солнцезащитных очках неторопливо шел по одной из улиц. Перекладывая на ходу из одной руки в другую футляр для чертежей, он время от времени оглядывался по сторонам. Парень напоминал обычного студента, который шел на занятия или, возможно, возвращался из института домой. Одет он был, как и многие молодые петербуржцы, в темно-синий джинсовый костюм и спортивные кроссовки. Если бы шедшие ему навстречу прохожие были более внимательными, то они, возможно, заметили бы, что футляр для чертежей несколько тяжеловат и оттягивает студенту руки. Но в наш суетной и динамичный век трудно найти аж настолько внимательных прохожих.
Дмитрий Маликов уверенным шагом подошел к высокому дому, поставленному на реконструкцию. Здание окружали леса, кое-где вдоль стен была натянута темно-зеленая сетка, за которой просматривались пустые глазницы окон. В этот день работа в здании и возле него не велась и никого из строителей не было. Единственным, кто в это время находился на строительной площадке, был сторож – человек пенсионного возраста, который заперся в своей сторожке и смотрел по телевизору детективный сериал, а поэтому редко выглядывал из маленького окошка и тем более выходил на обход территории. Впрочем, на данном этапе реконструкции и красть-то было нечего: строительные материалы еще не завезли, а битый кирпич и гнилые доски и даром никому не нужны.
Маликов заранее изучил свой маршрут, поэтому хорошо ориентировался на объекте. Пройдя во двор, киллер нырнул в один из подъездов, поднялся на четвертый этаж и вошел в одну из пустых комнат. Убедившись в том, что поблизости никого нет, молодой человек достал из тубуса части снайперской винтовки и сноровисто собрал «инструмент».
– Так… – прошептал Маликов и нежно провел пальцами по стволу винтовки. – Смотри, дружище, не подведи меня!
Ответа не последовало, но Дмитрий его и не ждал: знал, что проверенная винтовка не подкачает и на сей раз. Он выглянул в окно, которое выходило аккурат на парадный вход административного здания ликеро-водочного завода. Изучив обстановку, Дмитрий удовлетворенно тряхнул головой, однако про себя подумал: «Конечно, парой этажей выше было бы надежнее и удобнее, но и тут сойдет».
Компромисс объяснялся весьма просто – с нижнего этажа можно было быстрее улизнуть с места преступления, а в таком деле, как убийство, часто решающую роль играли даже не минуты, а секунды.
Дмитрий надел наушники и вздохнул: чуть ли не самое трудное в ремесле киллера – умение терпеливо ждать…
* * *
Молодой человек слегка нервничал: ему все больше и больше не нравилось дело, за которое он взялся. Он чувствовал себя не охотником, а подставной уткой.
– Да, Дима, – раздраженно прошептал наемный убийца, – что-то неспокойно у тебя на душе. И этот бородатый хрыч мне не понравился сразу.
Сильно хотелось курить, но молодой человек не рискнул достать сигарету.
«Не стоило связываться… – укорял себя Маликов. – Чувствую, добром это не кончится!»
Дмитрий протяжно вздохнул, однако отступать было некуда. Единственное, что мог теперь сделать киллер, – это после выстрела изменить маршрут отступления. Об этом Маликов подумал еще вчера, когда осматривал полуразрушенное здание.
«Да, дружок, – еще раз подтвердил свое намерение Дмитрий, – садиться в машину не стоит, а лучше валить прочь дворами».
Единственное, что огорчало наемного убийцу, – это то, что при отступлении придется оставить снайперскую винтовку, к которой он привязался всей душой.
– Ну что ж поделаешь, – печально вздохнул Дмитрий Маликов, – жизнь и свобода дороже. Так что не серчай, подружка…
При этих словах снайпер вновь нежно провел пальцами по стволу, потом по прикладу своего оружия. Он хотел еще что-то добавить в свое оправдание, однако в наушниках послышалось сухое потрескивание. Молодой человек насторожился и прислушался.
– Рыбка, – послышался на связи голос Сан Саныча, – приготовься! Клиент будет с минуты на минуту.
– Понял, – ответил киллер.
Дмитрий Маликов, получив приказ, моментально забыл обо всех своих сомнениях и принял удобную боевую стойку. Оптический прицел смотрел на выход из административного здания ликеро-водочного завода, к парадному подъезду которого подъехали две служебные иномарки.
– Ну, Димон, вот и конец твоим мучениям, – облегченно прошептал молодой человек.
Киллер аккуратно положил указательный палец на спусковую скобу и замер в ожидании…
Глава 6
В кабинете генерального директора ликеро-водочного завода подходило к концу экстренное совещание руководящего состава и главных акционеров. На повестке совещания стоял один вопрос, который уже всем набил оскомину, однако его необходимо было решить, и как можно скорее, – кому продать акции прибыльного предприятия. Юрий Алексеевич Сивцов за последние несколько дней осунулся и еще больше похудел. Под глазами появились нездоровые серые круги, щеки впали, а плечи обмякли, сделав его фигуру еще более сутулой. Генеральный директор ликеро-водочного завода лихорадочно искал выход из создавшегося трудного положения: он обращался за помощью и к высокопоставленным чиновникам, и к силовикам, но все было тщетно.
После длительных дебатов, которые ни к чему не привели, Юрий Алексеевич отпустил начальников цехов, технологов и ряд других руководителей подразделений и задержал лишь ближайших соратников, с которыми создавал свое детище.
– Ну что ж, друзья, мы выслушали мнение наших коллег, – устало вздохнув, произнес Сивцов, – однако у них, как и у нас с вами, мнения разделились.
