Книга Время любить, страница 26. Автор книги Жюльетта Бенцони

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Время любить»

Cтраница 26

– В этом нет ничего удивительного, ваше преосвященство, – сразу остановила его Катрин. – Когда-то в Бургундии у меня самой жил великий врач из Кордовы. Он был мне скорее другом, чем слугой. А дорогу к вам указал мне смотритель строительных работ в Бургосе.

– А! Мэтр Ганс из Кёльна! Большой художник и мудрый человек. Но расскажите мне немного о том мавританском враче, который был у вас. Как его зовут?

– Его звали Абу-аль-Хайр.

Фонсека кивнул, и Катрин с радостью убедилась в широкой известности ее друга.

– Вы его знаете? – спросила она.

– Все хоть сколько-нибудь просвещенные умы слышали об Абу-аль-Хайре, личном враче, друге и советнике гранадского калифа. Боюсь, мой собственный врач, однако, очень умелый, не сравнится с ним. И я к тому же удивляюсь, что привело вас сюда, вместо того чтобы идти прямо к Абу-аль-Хайру.

– До Гранады неблизко, а мой слуга очень болен, монсеньор.

Сойдя со своего высокого сиденья, дон Алонсо щелкнул пальцами, и тут же из-за его кресла появилась высокая и тонкая фигура пажа.

– Томас, – сказал ему архиепископ, – во дворе стоит повозка, в которой лежит раненый человек. Прикажи снять его и отнести к Хамзе. Пусть он его осмотрит. Я сам зайду через несколько минут узнать, что там с ним. Потом проследи, чтобы мадам де Монсальви и ее оруженосец были устроены как полагается. Пойдемте, благородная дама, пока все это будет делаться, мы с вами отужинаем.

С обходительностью, которой позавидовал бы любой мирской принц, дон Алонсо предложил руку Катрин, чтобы отвести ее к столу. Она покраснела за свой вид, так как разница в ее собственных одеждах, более чем простеньких и пропыленных, и пурпурной с лазоревым парчой, в которую был облачен архиепископ, слишком бросалась в глаза.

– Я недостойна сидеть напротив вас, монсеньор, – извинилась она.

– Когда у человека такие глаза, как у вас, моя дорогая, он всегда достоин занять место даже за императорским столом. После того как вы проехали столько лье по нашим мерзким дорогам, вы, я думаю, просто умираете от голода. Вас срочно нужно накормить, – заключил епископ улыбаясь.

Катрин возвратила ему улыбку и согласилась наконец принять протянутую ей руку. Катрин была счастлива повернуться спиной к Томасу, пажу, вид которого привел ее в стеснение с той минуты, как он появился из-за кресла и вышел на свет. Это был мальчик четырнадцати-пятнадцати лет, чьи черты лица были благородны и правильны. Но в матовой бледности его чела и в худобе его длинной фигуры, одетой в черное, виделось нечто порочное. А что касалось его взгляда, Катрин признавалась себе, что он был до крайности непристойным. У существа его возраста редко можно было такое встретить. Ледяные голубые глаза под немигающими веками горели огнем фанатика. Проходя с доном Алонсо вдоль узкой галереи из резного мрамора, которая выходила во двор, она не смогла удержаться от замечания:

– Дозволите ли сказать, ваше преосвященство, что ваш паж вам не подходит? Он совсем не соответствует тому великолепию, что вас окружает!

– Томас – мальчик из высокородной семьи, душа непреклонная и жестокая, он полностью посвятил себя Богу. Боюсь, что он достаточно сурово осуждает мой образ жизни и мое окружение. Наука и красота его не интересуют, тогда как именно они для меня – основа жизни.

– Почему же, в таком случае, вы взяли его к себе?

– Его отец – мой старинный друг. Он надеялся, что от меня молодой Томас воспримет более терпимое отношение к религии, чем то, что он себе успел составить, но, боюсь, мне не удалось его переубедить. Он здесь всего три месяца. Когда пройдет шесть, я его отошлю от себя. У него действительно слишком похоронный вид!

Перед тем как войти в зал, где подавался ужин, Катрин опять заметила черную фигуру пажа, стоявшего посреди двора около повозки, отдавая приказания целому взводу слуг. Она вздрогнула при воспоминании о его ледяном взгляде, тяжелом и презрительном, с которым этот мальчик посмотрел на нее.

– Как же его зовут? – не удержалась от вопроса Катрин.

– Томас де Торквемада! Но забудьте о нем, и пройдем к столу, моя дорогая.

* * *

Давно уже Катрин так вкусно не ела. Видимо, в кладовых архиепископа хранилось много запасов и его повара знали все тонкости западной и некие прелести восточной кухни. Армия слуг в шелковых красных тюрбанах обслуживала стол, и, когда трапеза подошла к концу, Катрин забыла об усталости.

– Теперь как раз стоит повидаться с Хамзой, – сказал дон Алонсо, вставая.

Катрин поспешно пошла за ним через роскошные залы, по длинным и прохладным коридорам замка. Но обильный ужин, терпкое вино сделали свое дело, и ей трудновато было подниматься по лестнице мощной башни, на самом верху которой дон Алонсо поселил своего драгоценного врача.

– Хамза изучает также и небесные светила, – признался он Катрин. – Поэтому естественно было поселить его повыше, чтобы он был ближе к звездам.

И действительно, комната, в которую дон Алонсо вошел, ведя за собою Катрин, выходила прямо в небо. Длинный вырез в потолке открывал темно-синий свод, усеянный звездами. Странные инструменты были разложены на большом сундуке из черного дерева. Но Катрин не остановила на них взгляда. Ее не заинтересовали склянки и реторты, пыльные пергаменты и пучки трав. Она видела только одно: длинный мраморный стол, на котором лежал Готье, привязанный крепкими кожаными ремнями. Стоя около него, человек, одетый в белое и с белым же тюрбаном на голове, брил ему голову тонким лезвием. У мавра Хамзы был внушительный вид: высокий и с крупным телом, с такой же шелковистой белой бородой, которой Катрин так часто любовалась у своего друга Абу-аль-Хайра. В снежно-белой одежде и со значительным видом, он походил на пророка.

Хамза не оставил своего занятия; коротким кивком головы поклонился дону Алонсо и молодой женщине, на которую бросил быстрый и безразличный взгляд.

– Болезнь этого человека происходит от его раны на голове. Посмотрите сами: вот в этом месте черепная стенка проломлена и давит на мозг, – перевел дон Алонсо слова Хамзы. – Хамза уже оперировал такие раны.

– Картина эта не для женских глаз. Лучше тебе удалиться! – неожиданно сказал Хамза почти на безупречном французском языке.

– Этот человек – мой друг, и ему предстоит вынести ужасную пытку под твоим ножом. Я могла бы тебе помогать…

– Ты думаешь, он будет мучиться? Смотри, как он хорошо спит!

Действительно, хоть ремни и удерживали его, Готье спал как ребенок, не шевеля даже мизинцем.

– Пока он находится под гипнозом, твой друг не чувствует боли. Я начинаю, уходи!

Взяв скальпель с сиявшим лезвием, быстро надрезал по кругу кожу. Каплями проступила, потом потекла кровь. Катрин побледнела, и дон Алонсо мягко подтолкнул ее к двери.

– Идите в комнаты, которые предназначены для вас, дочь моя. Томас вас проводит. Вы навестите больного, когда Хамза закончит свои дела.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация