— Слушай, Денис, а пошли к нам в номер, неохота мне тут
больше тусоваться! Надоело!
— А может, искупаемся?
— Давай!
Но они так устали, что лишь немного поплавали, а потом
вылезли и уселись в креслах с баночками кока-колы в руках.
— Да, денек! — вздохнул Денис.
— Не говори!
Они замолчали, не в силах даже разговаривать. И вдруг
раздался крик:
— Даша! Доченька!
К ним вокруг бассейна бежала Александра Павловна.
— Данечка, девочка моя! Это правда? Мне сейчас сказал
портье. Здравствуй, Денис! Это вы вместе, да? Но как, каким образом?
Мама обнимала и целовала Дашу, с ее накрашенных ресниц
капали слезы.
— Но как? Как ты могла? Ведь это же опасно! Разве так
можно? Подумаешь, какие-то драгоценности дурацкие, к тому же застрахованные!
Стоило, ли из-за них рисковать? Обещай мне, что больше никогда, никогда…
— Мама, подожди, — пробормотала Даша и вдруг
побелела и, наверное, упала бы, если бы Денис не подхватил ее. Вдвоем с
Александрой Павловной они усадили Дашу в кресло.
— Я сейчас врача приведу! — крикнул Денис и как
был, в плавках, бросился бежать к портье.
Буквально через несколько минут примчался врач, осмотрел
Дашу, которая уже пришла в себя, и сказал по-немецки:
— Ничего страшного! Девочка переволновалась (врач,
конечно же, был в курсе дела), сейчас мы отведем ее в номер, я сделаю ей укол,
и утром она будет в полном порядке.
— Вы уверены, доктор? — дрожащим голосом спросила
Александра Павловна.
— Абсолютно! А вообще девочке нужно больше заниматься
спортом.
— Да, да, вы правы! — сокрушенно отозвалась
Александра Павловна. Конечно, Дашка занимается не спортом, а хозяйством, это
ее, матери, вина, и вот к чему это привело!
Врач вдвоем с Денисом, который уже успел одеться, отвели
Дату в номер, мама уложила ее в постель, врач, господин Лемке, сделал Даше укол
и удалился, пожелав ей спокойной ночи. А Денис все топтался у двери.
— Денис, можешь идти, кажется, с Дашкой ничего
страшного.
— Тогда спокойной ночи, — вздохнул Денис.
— Пока, Денисик! — слабым голосом проговорила
Дата. — Спасибо тебе!
Он ушел. Александра Павловна села на кровать к дочке.
— Данчик, как ты себя чувствуешь?
— Нормально, мамочка, только слабость, а так —
нормально.
— Бабушка сейчас возмутилась бы, — улыбнулась
мама, — она всегда сердится из-за этого твоего «нормально».
Бабушка! Дату захлестнула волна стыда. Она ведь даже не
знает, что там, у бабушки делается!
— Мам, а давай позвоним бабушке, я соскучилась по ней!
— Давай, только про твои подвиги ничего, говорить не
будем, расскажем, когда вернемся, а то ты же знаешь бабушку, она начнет
требовать подробностей, и этот разговор влетит нам в копеечку!
— Хорошо, — улыбнулась Даша. Александра Павловна
набрала номер, а Даша взяла трубку. Но к телефону подошла Виктоша.
— Дарька! Привет! Как ты там?
— Клево!
— Не скучаешь?
— Нет, что ты! Тут такое…
Александра Павловна прижала палец к губам.
— Тошка, а где бабушка?
— Она в театр пошла.
— В театр? С кем?
— С Алексеем Венедиктовичем. Он зашел за ней, принес
букет…
— Гвоздики?
— Нет, нарциссы!
«Моя работа», — подумала Даша.
— Тошка, ты у бабушки ночуешь?
— Я у нее живу, пока вы не вернетесь!
— Молодчина, Тошка. Спасибо тебе! Ладно, я с тобой
прощаюсь, бабуле привет!
— Тете Саше тоже! Пока!
— Тошка, новостей нет? — многозначительным шепотом
спросила Даша, так как Александра Павловна вышла из комнаты.
— Есть! Еще какие! Мы теперь знаем, кто кладет камни,
то есть теперь уже не камни…
— А что?
— Кольцо с громадным сапфиром!
— И кто это?
— Тети Сонина ученица бывшая… Александра Павловна
вернулась.
— Ну ладно, Тошка, пока, мы завтра утром
позвоним! — Даша положила телефонную трубку. — Мам, бабушка пошла в
театр с Алексеем Венедиктовичем!
— Ну и славно! Дашка, а у тебя уже глазки слипаются! Спи!
— А ты?
— А я еще сделаю несколько звонков, а потом тоже
завалюсь устала я смертельно!
Укол подействовал, и Даша уснула.
Утром она проснулась от каких-то голосов. Мама громко с
кем-то разговаривала. Второй голос был мужской. Говорили по-немецки. Потом в
дверях появилась сияющая мама.
— Данчик! Проснулась? Ну как ты?
— Нормально!
— Вид у тебя хороший, уже не бледная…
Дашка, вставай, смотри, что тебе прислали!
Даша вскочила с постели и бросилась в другую комнату. Там на
столе стоял сногсшибательный букет. Розы, лилии, еще какие-то неведомые цветы,
масса зелени, словом — красотища! Рядом с букетом — корзина фруктов, увенчанная
ананасом, и маленькая коробочка, завернутая в серебристую бумагу с фирменными
значками «Стар». И такой же серебристый конверт.
— Это все мне?
— Тебе, Данчик, тебе!
— Мама, а что в коробочке?
— . Откуда же мне знать? Открой — увидишь.
Даша дрожащими от нетерпения руками сорвала серебристую
бумагу. Под ней обнаружилась белая картонка, а в ней кожаный футляр. Да ша
раскрыла его и ахнула. Внутри на черном бархате лежали сережки — на
необыкновенно изящной золотой подвеске розовая жемчужина.
— Боже, какая прелесть! — воскликнула Александра
Павловна.
— Ой, мам, а у меня уши не проколоты! — чуть не
плакала Даша, вертя в руках коробочку.
— Можно, я примерю? — спросила мама и ловко вдела
сережки в уши. — Изумительно, но мне уже не по возрасту, — с грустью
констатировала она. — С каким вкусом выбрано, специально для такой юной
девицы. Наверняка Наталья выбирала. На вот, держи свое сокровище!
— Мама, а уши проколоть — это долго?
— Я думала, ты спросишь больно ли это, —
засмеялась мама. — Нет, это недолго и почти не больно, впрочем, сейчас
как-то по-другому это делают, и, кстати, золотые сережки можно сразу надевать.
— Мама, а здесь это можно сделать?
