– Все так, сэр, – Гуго достал из кармана грязный
красный платок и вытер вспотевшую шею. – Осталось договориться о цене и о
гарантиях.
– Договоримся по дороге. – Сварог поднялся. –
Я бы мог пообещать тебе всего лишь сохранение жизни. Нисколько не сомневаюсь,
что ты бы согласился работать и за эту плату. Так что не наглей, Гуго, и все будет
хорошо. Давай-ка лучше поднимайся, сейчас пойдем к твоему болотоходу…
– Эй, Н’генга! – крикнул Сварог, сложив руки
рупором. – Выходи из леса! Уже можно! Опасность миновала…
Глава 4
Буря в банане
…Президентский дворец был – просто загляденье: кремового
цвета, весь из себя какой-то невесомый, с ажурными башенками и стрельчатыми
окнами, с мавританскими аркадами и крытыми алой черепицей пристройками, с
фонтанами, ухоженными лужайками и парком в самом что ни на есть версальском
стиле – ежели, конечно, не обращать внимания на то, что росли в нем не каштаны,
акации и жасмины, а исключительно пальмы, сейбы и прочая сугубо экзотическая
для европейского человека флора. Даже всамделишный пруд имелся, размером с
футбольное поле, где, лениво перебирая плавниками, скользили в чистейшей воде
здоровенные рыбины напрочь неизвестной Сварогу породы, но подозрительно
смахивающие на карликовых сомов и осетров нежнейше-розового цвета… Красоту и
благолепие, одним словом, являла собой резиденция президента Сандрарараты, и
даже не скажешь, что в пятнадцати километрах от дворца царствуют трущобы,
лачуги и землянки, а в двадцати километрах начинаются вовсе уж непролазные
джунгли…
Возможно, канониры обливались горючими слезами и до крови
кусали губы, загоняя очередной выстрел в камору и наводя ствол на сие
произведение архитектурного искусства. А возможно, и не обливались. Кто знает?
Как бы то ни было, артиллерийский огонь из двух
статридцатипятисантиметровок, дислоцированных где-то в районе Площади Свободы,
велся уже второй час, и, судя по тому, с каким азартом повстанцы продолжали
изничтожать дворец Сандрарараты, желание раз и навсегда покончить с деспотом и
тираном одержало полную и окончательную победу над тягой сохранить памятник
архитектуры во всем его великолепии. Памятник этот, постепенно превращающийся в
руины, горел, как груда автомобильных покрышек, коптя безоблачное небо.
Сам же деспот и тиран, господин Сандрарарата, величайший
президент и верховный главнокомандующий (как сообщил Сварогу Гуго,
переговоривший со своим доверенным человеком из дворца), бросив жен, свиту и
бразды правления, час назад благополучно свалил на одном из трех имеющихся в
распоряжении республики вертолетов (гордо именуемых Гражданской авиацией
независимого Джингура) и теперь, надо думать, чешет во все лопатки в сторону
соседнего и куда более спокойного Конго – так что стремление повстанцев
задавить гидру тирании в ее собственном логове было, мягко говоря, тщетным.
Немногочисленные гвардейцы, оставшиеся верными присяге и Сандрарарате, вяло отстреливались
из чудом уцелевших флигелей.
Очередной снаряд угодил аккурат в пруд с сомами-лилипутами.
Ударная волна жахнула по барабанным перепонкам, в воздух рванул столб воды, в
разные стороны полетели какие-то ошметки – не иначе, мелко накромсанная рыба с гарниром
из водорослей. Национальное блюдо, твою мать! А прилети снаряд двадцатью
секундами раньше, их с Гуго непременно окатило бы этим… «супчиком да с
потрошками». Но по счастью они уже прошли мимо пруда и укрылись за колоннами
дворца.
По дворцу они пробирались, используя то, что в колдовском
лексиконе именуется «отводить глаза». И пока все складывалось удачно…
Откладывать визит во дворец до окончания смуты было
рискованно. И так интересующую Сварога вещь уже могли вывезти в неизвестном
направлении. Одно успокаивает – вещь не представляет очевидной ценности.
Подумаешь, какая-то поделка из кости. Не злато-серебро, чай, не алмазы и
сапфиры. Вроде бы ее должны оставить на месте, ну, или в крайнем случае
отправить с последней партией. Да только вот логика логикой, а жизнь горазда на
сюрпризы…
Ага! Вот, значит, на чем вывозим достояние республики!
Над пустой вертолетной площадкой позади дворца колебалось
марево, и в этом мареве, как макаронины в кипятке, плавали и колыхались далекие
бледно-зеленые джунгли. Снаряды сюда не долетали… И вообще, сторонникам
рушащегося режима крупно повезло, что мятежники, по каким-то лишь им ведомым
причинам, не торопились со штурмом дворца, решив для начала поупражняться в
артиллерийских стрельбах.
Лопасти пассажирского вертолета с гербом республики Джингур
на борту с вентиляторным шелестом шинковали густой душный воздух в режиме
малого газа, однако прохлады отнюдь не приносили, не справлялся, видишь ли,
ротор с полуденной жарой Центральной Африки. Обливаясь потом, чернокожие люди сосредоточенно
и деловито таскали к винтокрылой машине деревянные ящики, маркированные все тем
же гербом республики Джингур. Причем не прохлаждался никто. И атлетичные парни
в форме национальной гвардии, и толстомясые одышливые чиновники в дорогих
костюмах, и молодые, и постарше, и даже один белый человек неведомого рода
занятий и национальной принадлежности – все вкалывали как проклятые. Очень уж
спешили они удрать, при этом унеся с собой как можно больше.
– Вон в ту дверь, – прошептал Гуго, потянув
Сварога за рукав…
Вот поэтому Сварог и взял с собой во дворец авантюриста, а
проще сказать, проходимца по имени Гуго. Последний утверждал, что при прошлом
президенте неоднократно бывал во дворце и отлично представляет, где и что там
расположено. И судя по тому, как Гуго уверенно провел Сварога через ворота и
теперь вел по дворцу, он нисколько не преувеличивал. Действительно,
ориентируется. А значит, знает, как пройти в библиотеку.
Про библиотеку – это не шутливая цитата из старого
комедийного фильма. Им действительно надо было оказаться в книгохранилище
дворца, потому что там помимо книг, хранились и еще кое-какие вещи – не
относящиеся к предметам роскоши, зато имеющие отношения к культурному достоянию
республики Джингур. Один из тех предметов особенно интересовал Сварога. Ради
него, собственно, Сварог и заявился под артобстрелом во дворец…
…Бумаги профессора Беркли и документы экспедиции Сварог
просматривал у костра на берегу ночной африканской реки.
От воды несло едкой плесенью, по берегу клубился белесый
туман, из которого того и гляди что-нибудь выскользнет или выпрыгнет, отовсюду
доносились отнюдь не ласкающие слух звуки (шорохи, шелест, визги, кваканье и
завывания на разные голоса) – словом, ни приближаться к речке, ни вообще
отходить от костра без большой на то надобности не тянуло ну совершенно. Где-то
в клубах тумана отдыхал до утра катер на воздушной подушке, в том же тумане, но
чуть ближе к палаткам стояли под навесом накрытые маскировочной сетью бочки с
горючим. Проходимец Гуго беззаботно дрых в палатке (или изображал, что
дрыхнет), Н’генга, как и положено верному слуге, бдел наравне с хозяином –
сидел поодаль на корточках и вертел в руках нож. Этот нож, сняв с пояса убитого
возле вертолета Деверо, вручил ему Сварог. Надо же было хоть как-то вооружить
своего темнокожего спутника.
