Убедившись в том, что он еще жив, Крячко принялся выяснять, где находится. Насчет этого у него имелись поначалу довольно мрачные предположения, но совсем скоро он понял, что брошен где-то на заднем дворе какого-то большого магазина. Двор был ограничен сплошной бетонной стеной – отсюда возникало ощущение полной тьмы и замкнутости пространства. Крячко нашел служебный вход в магазин, запертый на массу замков и оборудованный сигнализацией. У дверей валялись порожние ящики и бочки, а также стоял щит, оборудованный кое-какими противопожарными принадлежностями.
Поняв, что он не в могиле и не в темнице, Крячко окончательно приободрился. Он даже подумал, не нарушить ли ему целостность сигнализации, чтобы приехала вневедомственная охрана. В его положении помощь коллег была бы совсем не лишней.
Но прежде чем пойти на это, Крячко решил проверить, в каком состоянии находится его имущество. Избитый, в порванной и грязной одежде, без документов, да еще и при попытке проникнуть в запертый магазин – ничего себе будет картина! Пожалуй, потребуется порядочное время, чтобы убедить стражей порядка в том, что у него на уме не было ничего плохого.
Крячко обшарил свои карманы и несказанно удивился. Его документы, включая бесценное служебное удостоверение, были целы. Более того, из бумажника не пропало ни единой копейки! Все, чего он лишился в результате ночного нападения, был мобильный телефон. Мобильник был старый, без особых наворотов, и вряд ли из-за него кто-то стал бы поднимать на ноги целую банду.
– Значит, били меня не в целях ограбления. В каких же тогда целях меня били? – принялся рассуждать вслух Крячко. – Скорее всего, чтобы не ходил, где не надо, и не спрашивал родственников, которых никогда не видел и не в курсе, чем они занимаются. Получается так. Попутно можно предположить, что не обчистили меня, потому что проверили документы. И, видимо, красть у московского опера даже этим паразитам показалось не совсем удобным. Но телефончик они все-таки забрали – это уже чисто техническая деталь. Боялись, чтобы я не вызвал подмогу. По этой же причине и на месте преступления меня не оставили. Перенесли в какой-то посторонний двор. Я не я, и лошадь не моя. Избили человека городские хулиганы, а он все перепутал и несет что-то несусветное про морской берег, про улицу Приморскую… Вот теперь все понятно. Даже на душе полегчало.
На самом деле Крячко толком так ничего и не понял. Происшествие казалось ему дурным сном. В бедной разбитой голове с трудом укладывались мысли о перипетиях его странного вояжа. Темная, кажущаяся вымершей улица в непосредственной близости от моря, брешущие собаки, невидимые, но злобные, точно дьяволы, зыбкая фигура женщины, убегающая куда-то в ночную темень, а потом безликая призрачная банда, набросившаяся на него посреди пустой дороги… Бутылку дорогую расколотили.
– Глупость страшная! – решил Крячко. Он уже не хотел тревожить вневедомственную охрану. Только в больную голову могла прийти такая мысль. – Будет одной глупостью больше, – продолжил он рассуждения. – Посоветуюсь сначала с Левой.
Крячко, держась за стеночку, выбрался со двора магазина. Прямо перед ним открылась ночная улица, залитая туманным светом стилизованных под старину фонарей. Вытянутые в струнку трехэтажные аккуратные домики были погружены в сон. Тихо шелестели деревья. С моря все время налетал холодный ветер, лез под куртку и заставлял Крячко дрожать, как в лихорадке.
Память у него была хорошая, и в городских улицах Крячко ориентировался уверенно. Без колебаний выбрав направление, он поднял воротник и зашагал мимо спящих домов. Примерно через пятнадцать минут он вышел к площади с цветником посредине. С одной стороны сияла золотая неоновая надпись «Янтарный берег», с другой горела рубиновая вывеска «Янтарь». Ресторан уже не работал, да и в гостинице большинство помещений было погружено во тьму. Только в вестибюле горели огни.
Станислав поднялся на широкое крыльцо и толкнул стеклянную дверь. После уличной прохлады теплый вестибюль показался ему настоящим раем. Он сразу перестал дрожать и, блаженно улыбаясь, направился в тот угол, где девушка, исполнявшая роль ночного портье, коротала время, болтая о том о сем с рыжим охранником в синей форме с нашивками «Янтарного берега». Увидев нового посетителя, оба молодых человека разом примолкли и заметно напряглись, а на широкой физиономии рыжего появилось выражение откровенной угрозы. Он выпрямился, с хрустом расправил широченные плечи и, прищурив глаза, уставился на Крячко немигающим взглядом.
К счастью, Станислав сумел сообразить, что выглядит сейчас далеко не важно, а окружающие не обязаны догадываться, какие на него обрушились неприятности.
– Спокойно, ребята! – произнес он и сам удивился, как ненатурально и болезненно звучит его голос. – Я не попрошайка и не алкаш. Я вообще из милиции. Попрошу убедиться.
Он помахал в воздухе красной книжечкой, а потом, видя, что доверия у рыжего от этого не прибавляется, выложил ее на стойку перед заметно перепуганной девушкой. Выложил в раскрытом виде.
Девушка опасливо скосила красивые глаза на фотографию в удостоверении, а потом быстро перевела их на оригинал. Теперь в ее взгляде было сочувствие.
– Ой, – сказала она. – Кто это вас так? Неужели подростки? У нас тут вообще-то спокойно, но вот с подростковой преступностью беда! Сбиваются в стаи, как волчата, и по ночам безобразничают. Но они обычно на девушек нападают, – добавила она, с сомнением разглядывая плотную фигуру Крячко. – Которые в одиночку поздно по городу ходят… Правда, таких случаев уже давно не было. С тех пор, как двоих таких посадили… Ну, в смысле не девушек, а насильников…
– Я вроде на девушку не похож, – усмехнулся Крячко, забирая удостоверение. – Хотя в одиночку прогуливался, каюсь. Потянуло к морю, понимаешь…
Станислава удивила реакция рыжего. Услышав про море, он понимающе кашлянул и поправил широкий пояс на форменных брюках. А когда Крячко удивленно посмотрел на него, отвел глаза в сторону.
«Он явно что-то знает, – подумал Станислав. – Для него совсем не новость, что прогулка к морю может закончиться мордобитием. Это для него как бы в порядке вещей. То есть не аксиома, конечно, но вероятность высока. Но стоит ли сразу в лоб задавать вопросы? Лучше подожду».
– Одним словом, лишился я своего мобильного телефона, товарищи, – признался Крячко, адресуясь, в основном, к девушке. – Ну и немного ребра мне намяли. У вас тут, видно, с телефонами напряженка…
– Странно, – замороженным голосом произнес рыжий. – У нас как раз на мобилы никто не кидается. У вас телефон, наверное, специально отобрали. Связь – первое дело. А вы зря вот так, в одиночку… – деликатно добавил он. – У нас, конечно, народ здесь уважительный. Особенно, если гость из самой Москвы. Но есть и такой контингент, который… Ну, в общем, что я вам буду объяснять? Сами уже убедились.
– А в чем я убедился? – пожал плечами Крячко. – Шел себе, безо всякой задней мысли, воздухом дышал, до Приморской улицы дошел… Знаете такую?
– Да вроде слышал, – с неохотой сказал молодой человек и поспешил перевести разговор на другую тему. – А к нам сюда чего? Номер взять хотите или позвонить куда?
