– Да, Семен что-то такое говорил, – согласился Гуров. – Но я ему не верю, мне кажется, он это придумал. А еще были странные запинки в нашем разговоре с садовником. Он явно что-то скрывал. И Настя что-то недоговаривает, и Наталья Михайловна…
– И ты собираешься все эти недомолвки расследовать? – с сомнением в голосе спросил Крячко.
– Я собираюсь выполнить поставленную передо мной задачу – найти похищенные деньги и ценности, – ответил Гуров. – И пока она не решена, я не могу считать нашу работу законченной.
– Как же ты собираешься ее выполнять? Снова опрашивать всех слуг?
– И слуг опрашивать, и Разумовских, отца с сыном. А еще кое к чему присмотреться. Надеюсь сегодня получить из министерства ответ на свои запросы, которые вчера выслал. Они должны многое прояснить.
– Что, прямо сейчас начнешь? Поднимешь хозяина дома и устроишь ему ночной допрос?
– Нет, не устрою, пожалею старика. Да и себя тоже. Сейчас мы с тобой отправимся спать. Как мне подсказывает моя интуиция, до утра больше ничего примечательного не произойдет. Вот выспимся – и примемся за дело.
– И на том спасибо, – хмыкнул в ответ Крячко.
Глава 20
Во сколько бы Гуров ни лег, просыпался он всегда раньше девяти часов – так уж у него организм был устроен. Вот и в этот день он проснулся в половине девятого. Лежа в кровати, Лев вспоминал события прошедшей ночи и наметил план на сегодняшний день, после чего встал и спустился в столовую. Там он застал Стаса Крячко в компании Елены Сергеевны, которые заканчивали завтрак. Они сообщили ему о реакции хозяина дома на рассказ о ночных событиях.
– Когда я ему сказал о признании Базымы в убийстве и его аресте, он на это отреагировал довольно сдержанно, – заметил Крячко. – Но когда узнал о бегстве дочери с охранником и с его деньгами… Он буквально кипел от негодования. Все порывался идти наверх, будить тебя и требовать ответа. Спасибо Елене Сергеевне, она его уговорила этого не делать. Он покипел еще немного и отправился в контору.
– То есть он отказался поверить в виновность дочери?
– Ну да. Все кричал, что его Дашенька на такое не способна, что это мы все придумали…
– Знаете, Стас, нельзя так категорично утверждать, – возразила Елена Сергеевна. – Я имею в виду то, что вы сказали насчет Даши и ее бегства с деньгами. Никто этих денег не видел, это только предположение. Я бы не стала даже говорить, что она сбежала. Возможно, у Даши был нервный срыв, она больше не могла оставаться в месте, где погиб ее возлюбленный, и приняла импульсивное решение бежать отсюда куда глаза глядят. А охранник, этот Алексей, просто взялся ее сопровождать, чтобы с ней ничего не случилось. Я вполне допускаю, что сегодня они вернутся без всякой помощи полиции.
– Знаете, Елена Сергеевна, в вашем рассуждении есть логика, – согласился Гуров, – и я бы не стал спорить и утверждать, что подобное никак не может случиться. Наоборот, чем больше я размышляю над тем, что случилось ночью, тем больше считаю, что вы можете оказаться правы.
– Ты шутишь? – чуть не возмутился Крячко. – Не можешь же ты всерьез думать, что Дарья Разумовская вот так возьмет и вернется?
– Почему не могу? Как раз могу, – заявил Гуров. – А еще кофе можно? Что-то я никак не проснусь после вчерашнего.
– Сейчас я попрошу Андрея сварить еще кофе, – сказала Елена Сергеевна и вышла из столовой.
Пока ее не было, Крячко спросил:
– Ну, что, ты обдумал ситуацию? С чего начнешь новую стадию расследования?
– Чтобы прийти к каким-то выводам, мне не хватает двух вещей, – электронного письма из министерства и звонка от Шестернева, – ответил Лев. – Так что придется ждать.
– Ты уже не в первый раз говоришь об этом письме. Что за письмо? Что ты надеешься узнать? Это что, тайна?
– От тебя у меня нет никаких тайн. Я сделал запрос в министерство относительно состояния здоровья Марины Сотниковой и теперь жду ответа.
– А кто такая Марина Сотникова? – с удивлением спросил Крячко.
– Я вижу, ты невнимательно слушал рассказ хозяина дома о его семейных проблемах. Марина Николаевна Сотникова – это первая жена Кирилла Максимовича Разумовского, мать Дениса и Даши. Женщина, с которой он прожил почти двадцать лет и развелся, когда встретил Елену Сергеевну. Я хотел узнать… Но тише, хозяйка идет, при ней неудобно.
В столовую действительно вернулась Елена Сергеевна с чашкой только что сваренного кофе для Гурова. Сыщик продолжил завтрак, а хозяйка и Крячко просто сидели за столом, составляя ему компанию. Разговор шел о погоде, а также о работе садовника – Гуров заметил, что на эту тему, о благоустройстве парка, Елена Сергеевна готова говорить часами, и без труда выяснил, что садовник Петр Кривулин должен заняться полем для гольфа – об этом его как раз утром попросил Денис.
– А я рассчитывала, что он сегодня высадит лилии, – со вздохом произнесла хозяйка. – Теперь все это еще на день откладывается. А мне так хотелось на них полюбоваться, когда они начнут цвести! Я сама готова этим заняться, но, боюсь, у меня не получится, испорчу только. Нет, без Петра я за эту работу не возьмусь.
– Но это всего один день отсрочки, не страшно, – заметил Гуров, ставя на стол пустую чашку. – Спасибо вам огромное, Елена Сергеевна, теперь я окончательно проснулся и готов к работе. – И, обращаясь к Крячко, предложил: – Пока нет известий от нашего друга майора, пошли еще раз прогуляемся к корту. Может, заметим что-нибудь, чего ночью не заметили.
Они дошли до корта, прошлись вокруг него. На траве, где лежал Зараковский, все еще виднелись следы крови. Песок вокруг был истоптан, следы от ботинок шли в самых разных направлениях. Гуров и Крячко прошли к скамейке и шкафам, где теннисисты держали запасные мячи и ракетки. Здесь не было ничего примечательного. Однако Гуров расширил район поисков и принялся осматривать прилегающие кусты. Внезапно Крячко услышал его возбужденный возглас:
– Ну-ка, Стас, иди сюда! Посмотри вот на это!
Крячко поспешил на призыв. Зайдя за большой куст бузины, он увидел Гурова, склонившегося над кучей веток и опавшей листвы.
– Скажи, тебе ничего не кажется тут странным? – спросил Лев.
– А что такого? – пожал плечами Крячко. – Ветки как ветки.
– Понимаешь, в каком-нибудь городском парке вроде нашего Лосиного Острова это было бы самое обычное дело, а здесь парк весь вылизан, словно ковер в гостиной. Нигде ни листочка, ни соринки. Я, когда ходил, обратил на это внимание и, кроме того, присматривался и к работе садовника – он каждую веточку подбирает и куда-то уносит, ничего здесь не валяется. А тут – целая куча. Почему? Зачем?
– Ты хочешь сказать…
– Я хочу сказать, что в такой куче легко можно спрятать целый чемодан, – сказал Гуров. – Или «дипломат». Надолго не получится – могут обратить внимание, а вот на несколько часов – легко. Тем более если эти часы – вечерние или ночные.
