Когда в течение двух часов отец ни разу не вышел из кабинета, Артем забеспокоился. Такое нехарактерное поведение его насторожило.
«Неужто опять катаклизмы? — подумал он. — Только этого мне не хватало. Вот не живется ему спокойно, авантюрист престарелый. Все рискует, побольше прибыль получить хочет. И так достаточно заработал. Не нищенствуем, молодец, папаша. Так угомонись на этом. Я хоть и не имею, в отличие от тебя, экономического образования, но и то понимаю, что бизнес — штука опасная: сегодня ты на коне, завтра тебя растопчут. Он сумасшедший, — сделал вывод Артем, — живет, чтобы работать, а не наоборот».
Во двор въехал серебристый «Ниссан». Его владелец Станислав Романович Артему был хорошо знаком.
«Интересно», — подумал он, провожая взглядом угловатую фигуру гостя, и ринулся к комнате, расположенной рядом с кабинетом Николая Георгиевича. Оттуда при помощи самодельного устройства можно было слышать все звуки, доносящиеся из отцовского кабинета.
— Как же так?! — звенел голос Станислава Романовича. — Ошибки быть не может?
— Нет, все предельно точно, — спокойно ответил Николай, — и давай не будем об этом, времени и так в обрез.
— Я поражаюсь твоему мужеству.
Далее послышались шаги и шелест бумаг.
— Что ж, начнем, — сухо сказал Станислав Романович, — вот образец, заполни.
Они какое-то время молча что-то писали, Артем это определил по характерным звукам. Иногда молчание нарушалось короткими фразами гостя:
— Еще здесь. Теперь подпишись в этой графе.
Время тянулось неумолимо долго. Артем изнывал от любопытства, ему хотелось узнать, что произошло у отца и, главное, чем это все грозит ему самому. В том, что что-то случилось, сын бизнесмена не сомневался, он обладал чутьем на такие вещи.
— Ты хорошо подумал?
— Более чем. Это мой долг.
— А как же твои сыновья?
— Того, что достанется Юре, ему хватит. Он скромный, и вряд ли ему понадобится больше. Что касается Артема…
В этот момент Артем замер и сосредоточенно стал вслушиваться в слова отца. От напряжения у него задрожали пальцы.
— Я решил не оставлять ему ничего. Я бы с удовольствием передал фирму в руки младшего сына, но ему ничего не надо, Работать он не хочет, лодырь, привык получать все на тарелочке. Пусть зарабатывает на жизнь сам, я в свое время поднялся из низов, не имея ничего, и мне никто не помогал. Ему же было предложено раскрученное дело, а он плевать хотел на мое предложение. Не нравится бизнес, я не настаиваю — выбрал бы любое другое занятие. Помог бы. А он… Видно, где-то я недоглядел, раз ребенок бездельником вырос.
— Я правильно понял, основную часть капитала ты завещаешь…
Артем чуть не задохнулся от возмущения:
«Ну, папашка! Ну, старый прохвост!»
Как понял Рузанцев-младший, завещание составлено таким образом, что при любом раскладе он останется с носом. Исключение составлял только случай, когда наследники, указанные в документе, прекратят свое существование.
* * *
С детства Артем Рузанцев был заласкан родителями. Особенно баловала его мать. Что бы мальчик ни сделал, его хвалили и им восхищались.
Нина любила обоих своих сыновей, но к младшенькому, Темочке, питала наиболее теплые чувства.
— Коленька, правда наш малыш гений? — щебетала она, показывая мужу рисунки пятилетнего Темы.
— Послушай, какие стихи написал Темочка:
По реке плывет кораблик,
Ветер парус раздувает;
Не утонет в луже зяблик,
Потому что я играю.
У него талант!
Николай Георгиевич лишь улыбался, глядя на восторженную супругу:
— Ты преувеличиваешь, такую лабуду сочинит любой первоклассник.
Женщина не соглашалась, ей очень не хотелось признаваться даже самой себе, что ее горячо любимый сын — обычный ребенок. Артему она внушала:
— Ты будешь поэтом. Или композитором. — Мальчуган капризно мотал головой. — Не нужно будет ходить на работу, — втолковывала ему мать, — сиди себе дома, этюды сочиняй. Или вообще можно в творческий отпуск уйти: лежать на пляже в ожидании музы.
Любые шалости ему прощались, в случаях, когда провинились оба брата, наказывали Юру, младшему все сходило с рук. В начальных классах Тема носил пятерки. Учителя отмечали его способности к точным наукам, что очень умиляло Нину. Николай далеко в будущее не загадывал, успехи младшего сына его, несомненно, радовали. На Артема он хотел возлагать надежды, ибо на Юрия вряд ли можно было рассчитывать: с детства упорный и самостоятельный, старший сын проявлял интерес только к рисованию. На воспитание детей у начинающего бизнесмена едва хватало времени, и сыновьями в основном занималась Нина.
Унаследовав от отца цепкий ум, Артем совершенно не желал его развивать. Его незаурядные способности проявлялись, лишь когда нужно было выкрутиться из очередной скользкой ситуации. Тема воодушевленно составлял комбинации: что наврать учительнице химии или как провести классного руководителя, чтобы тот оставил намерение пригласить в школу родителей.
Подрастая, избалованный мальчик стал учиться все хуже и хуже, а к девятому классу и вовсе скатился до двоек. Лишь благодаря влиянию отца Артем получил школьный аттестат.
В первый год он, конечно, никуда не поступил. Зачем? Отец и так хорошо обеспечивает, дом — полная чаша. В следующем сентябре ему все же пришлось переступить широкий порог Финансово-экономического университета. Но Тема проучился там недолго: не сдавшего ни одного зачета студента Рузанцева к сессии не допустили, и он был отчислен в первый и последний год своего обучения. Доводы Николая Георгиевича на него не действовали. Артем давно понял: работать не надо. Он вел праздный образ жизни, находясь на иждивении состоятельного родителя.
* * *
«Спокойно, — сказал себе Артем, когда прошло остолбенение. — Надо срочно исправлять ситуацию».
— Что мне известно? — рассуждал он. — Отец назвал имя, к счастью, имя редкое. Это не какой-нибудь там Иванченко или Петренко. Их как собак нерезаных. Можно приблизительно определить возраст. Следуя логике, двадцать четыре — тридцать лет. Еще он говорил про Питер.
Артем раздобыл сначала базу данных Санкт-Петербурга, затем в ней нашел нужную информацию.
«Как удобно, — думал он, — все жители с координатами, только фамилию введи: дата рождения, адрес, телефон, даже состав семьи выдает».
Его клиент проживал один, что Артема порадовало: удобнее будет действовать.
— Хотя, — подумал он, — в базу внесены только зарегистрированные граждане.
Дальше он нашел в Сети план города, посмотрел адрес: не далеко и не близко, по меркам Одессы, это типичное захолустье.
Он аккуратно выписал на листок адрес и положил его в бумажник.
