Господа вээсовцы, как вы заметили, сгущается туман. Этот подарочек природы, с одной стороны, нам на руку. С другой – необходимо вести себя предельно внимательно. Связь держим постоянно. В экстремальных ситуациях снайперы страхуют друг друга, а штабисты их опекают. О каждой использованной цели – моментальный доклад!
Торопиться не следует. Но и затягивать с нашей акцией высшей справедливости не надо. Еще раз повторяю: от правильного понимания всего вышесказанного в немалой степени будет зависеть ваша дальнейшая карьера в нашем общем деле. Да восторжествует высшая справедливость!
Волохов вновь выдержал короткую паузу, после чего спросил:
«Как поняли, господа снайперы? Отвечать согласно правилам!»
«Живность все понял. Высшая справедливость! У Федора вопросов нет. Высшая справедливость! ДДД все понял…»
«Высшая справедливость!» – сказал Волохов, дождавшись окончания доклада последнего снайпера.
– Сколько сложностей! – не без иронии заметила стоявшая за его спиной Инесса Вабичевич и взяла со стола список.
Вчера ей так и не удалось его просмотреть – не было сил. Насилуя ее, Волохов вошел в раж, вынудил менять позы, отвечать на все его прихоти. Впрочем, если откровенно, Инессе это даже понравилось. Ее муженьку, Георгию Семину, который вот уже третий месяц сидел за решеткой, было далеко до этого ненасытного кобелины. Такого неплохо бы заиметь в любовники. Только чтобы самой решать, когда, где, как и сколько. Но с Волоховым это, к сожалению, не пройдет.
Уж на что был крут ее покойный отец, но другого такого своевольного человека Инесса Вабичевич прежде не встречала. Заплатив Волохову немалую сумму, она рассчитывала лично насладиться местью над людьми, список которых составил Георгий. В том списке было восемь фамилий. Семеро из восьми оказались здесь, на базе «Волжские просторы». Свести с ними счеты можно было еще позавчера вечером. Однако Волохов задумал более масштабную акцию…
– Это, моя дорогая географичка, не сложности, а действия по четко разработанному плану. – Волохов посмотрел на часы. – Через три минуты будет старт, а еще минут через двадцать наши спортсменчики начнут по одному возвращаться на базу, где им предстоит поучаствовать в незабываемом аттракционе.
– Александр, а почему здесь не написано, какая лодка досталась Лещевскому?
– На свою беду господин Лещевский оказался запасным игроком. Вот с него-то наш аттракцион и начнется. – Волохов протянул Инессе какую-то тряпицу, оставив себе вторую такую же:
– Надень-ка вот это.
Она расправила тряпицу, оказавшейся маской. На материи зеленоватого цвета была изображена серебристая волчья морда с разинутой пастью, ощетинившейся клыками.
– Собираемся на маскарад?
– Господин Мишель будет фиксировать все происходящее. Вы же не хотите быть узнанной? – С этими словами Волохов надел свою маску. Верхний ее край закрывал брови, нижний доходил до кончика носа.
– Но как я буду выглядеть в этой маске и своем платье?!
– Вот в тех сумках есть несколько запасных комплектов такой же формы, как у меня и у всех вээсовцев. Переодевайтесь и подходите к колодцу. Без вас постараемся не начинать.
Оставив женщину одну, Волохов вышел на крыльцо. В это время в небо взвилась зеленая ракета, означающая старт соревнований «Кубок клубных команд».
* * *
Звук выстрела стартовой ракеты окончательно разбудил Эдуарда Лещевского. Он ощупал пальцами свой распухший нос.
Черт! Надо же было вчера так подставиться! А может, Николай ничего не помнит? Может, и не узнал меня? Ведь он в стельку пьяный был. Да еще я его стулом по башке вырубил. Неплохо было бы, чтобы ему память отшибло. Черт! В любом случае лучше на глаза ему не показываться. А то он мужик здоровый – мало ли что!
Лещевский оделся, организм требовал посетить туалет, который находился на улице. Чтобы избежать нежелательной встречи с директором базы, Эдуард вылез в окно, выходившее в сад, и стал продираться через мокрые кусты по направлению к туалету. Впрочем, далеко он не ушел: зачем куда-то идти по такой мокроте, если и здесь тебя никто не увидит…
* * *
– Чего это они маски нацепили? – спросил главный судья соревнований Константин Хрущев, глядя на приближающуюся к пирсу троицу.
Все трое были одеты в камуфляжные костюмы, лица закрывали одинаковые маски с изображением волчьей морды, но идущего в центре Волохова узнать было несложно. Один из его спутников нес через плечо большую сумку, у другого висел на шее фотоаппарат, в руке была видеокамера. И у каждого справа на поясе висела расстегнутая кобура с видневшейся рукояткой пистолета.
– А это для того, чтобы действовать по четко разработанному плану, – сказал Вадим Бинский, выбрасывая из ракетницы дымящуюся гильзу и вставляя новый патрон.
Кроме него и Хрущева на пирсе покуривали еще двое судей – Анатолий Цыплаков и Павел Корниенко; еще двое судей – Артур Началов и Валентина Рыбкина сидели в пришвартованном к пирсу «Прогрессе» с красным флажком на борту, ожидая, когда лодочник Володя Пушкин закончит копаться в моторе.
– Доброе утро, господа судьи! – сказал Волохов, поднявшись по ступенькам на пирс и, выслушав ответные приветствия, спросил:
– Все прошло без эксцессов? Опоздавших на старт не было?
– Хотели из-за тумана перенести старт на час-полтора, но окунятники воспротивились, – доложил Хрущев. – Говорят, с утра – самый клев. Поэтому от графика мы отходить не стали.
– И это правильно! Ни от графика, ни от разработанного плана отходить нельзя! – одобрил Волохов. – Я что-то запасного игрока, господина Лещевского, не вижу.
– Спит, наверное, – пожал плечами Хрущев.
– Антоша, доставь-ка нам сюда этого лежебоку, – не поворачивая головы, распорядился Волохов.
Тот поставил сумку на деревянный пол пирса и опрометью бросился выполнять приказ.
Хрущев с удивлением посмотрел на стоявшего рядом Бинского с ракетницей в руках, еще больше удивился, что на нем тоже надета волчья маска, и только теперь обратил внимание, что на секретаре соревнований такая же форма. Не меньше него были удивлены и Цыплаков с Корниенко.
– Э-э-э… Александр Николаевич, а для чего вам маски? – осторожно поинтересовался Хрущев.
– Для того чтобы сделать фото на память, – ответил тот. – Давай-ка, господин Мишель, запечатлей руководящую группу соревнований.
Когда фотограф сделал несколько снимков стоявших в ряд пяти человек, на двоих из которых были маски, прибежал запыхавшийся Антоша:
– Господин полковник, Лещевского на базе нет! Его комната открыта, но пуста, остальные комнаты закрыты!
– Ну и где же он? – скрипнул зубами Волохов, обращаясь ко всем присутствующим.
– В туалете, небось, – предположил Бинский.
Волохов достал рацию: «Кисель, территорию базы никто не покидал?»
