– К нам местные менты привыкли…
– Постоянно здесь пьете?
– Не пьем, а отмечаем, – вмешался Кыля и тут же закричал: – Эй, Игорь Иванович, ты будешь за свою победу наливать или нет?
– Уже наливаю, – с готовностью сказал сегодняшний чемпион, доставая из ящика очередную бутылку.
– Так, по последней и расходимся, – сказал Лещевский, – а то мусорки вернуться могут.
– Геш, может, не будешь больше пить, а? – попросила Марина.
– Чуть-чуть, ладно?
– Тогда на бутерброд, закуси…
В метро Гешу развезло. Голову в вертикальном положении удерживать было сложно, глаза закрывались сами собой. Недолго этому посопротивлявшись, он уснул на Маринином плече, забыв, что обещал довезти девушку до дома.
Получилась так, что ей пришлось провожать его. На Белорусской Марина вывела Гешу из метро, довела до остановки троллейбуса, и только там в голове у него более-менее прояснилось. Геша стал благодарить Марину, целовать ей руки и даже в губы поцеловал. А она внезапно ответила на поцелуй, и он, коснувшись ее мягкого язычка, почти протрезвел.
Подошел троллейбус. Марина хотела ехать с ним, чтобы проводить до дома, но он не мог допустить со своей стороны такую наглость и в троллейбус ее не пустил, чем, кажется, девушку обидел.
Уже подходя к дому, Геша вспомнил, что там его вполне может дожидаться вчерашняя гостья. Однако Саши в квартире не оказалось. Зато на полу в коридоре валялся чужой коловорот, в комнате было все перевернуто, а температура из-за открытого окна соответствовала уличной.
– Ну, Сашенция, свинюшка, позвони еще! – только и сказал он, после чего закрыл окно, наспех разулся и завалился спать.
* * *
Саша позвонила ни свет ни заря.
– Ты, живой, Палач? – спросила она как-то напряженно и, похоже, испуганно.
– Живой, – проворчал он и собрался высказать свое возмущение, но ее «Слава богу!» остановило не успевший начаться поток упреков.
– Меня вчера твои дружки-бандиты чуть не прихлопнули, – заговорила она быстро. – Ты меня подставляешь, а сам на рыбалку уезжаешь… Ну, что молчишь?
– Сашенция, не дури. – Геша взялся за голову, начавшую раскалываться от боли. – Оставила в квартире бардак, так нечего выдумывать.
– Я бардак оставила?! – возмутилась Саша. – Да я еле ноги унесла, в окно выпрыгнула! В машину села, а меня там дорогой муженек поджидает, представляешь?
– Ничего не понимаю, – сказал Геша. – Зачем в окно выпрыгнула?
– А затем, чтоб не трахнули меня, понял?
– Нет.
– Ладно, не понял, значит, и не поймешь. Где там моя сумочка?
– Подожди, посмотрю… – Он отложил трубку, походил по комнате в поисках сумочки, не нашел. Когда снова приложил трубку к уху, услышал короткий гудок. «Наверное, муж подошел, – подумал Геша. С Сашей у них был уговор: чтобы, не нарваться на ее не в меру ревнивого мужа, он ей никогда не звонит. – Ну и бог с ней, а то несет не пойми что».
Голова болела. Надо было срочно выпить хотя бы пивка, а после, может быть, снова лечь спать. Пришлось одеваться и бежать в ближайшую палатку. Геша купил сразу десять бутылок «Ячменного колоса», которого не пробовал уже давненько. Потом представил, как достает шумовкой из кастрюли и накладывает в глубокую тарелку гору горячих розовых креветок, хорошо посоленных, приправленных укропчиком и черным перцем-горошком, и пошел в магазин за любимым деликатесом.
На обратном пути перед подъездом повстречал соседку, пожилую толстую женщину в очках, первую сплетницу на всю улицу.
– Вот до чего ваша рыбалка проклятая доводит! Был человек и нету. А каково семье? Не думаете вы о семье-то!
– В чем дело, тетя Тонь?
– Как в чем! Не знаешь разве про горе-то наше?
– Ничего не знаю…
– Виталий-то Демкин, сосед твой, насмерть разбился!
– Как?!
– С пятого этажа из окна вывалился вместе с ящиком рыболовным. Прямо об асфальт! Насмерть! Ящик разбился, вся рыба вывалилась…
– О, господи… И когда же это случилось?
– Вчера вечером.
– А коловорот у него был?
– Не знаю я ни про какой кылварот, – рассердилась тетя Тоня. – Ты лучше скажи, за каким его на пятый этаж понесло? Там ни один его дружок-собутыльник не живет. А все рыбалка ваша проклятущая виновата, будь она неладна.
– Да причем здесь рыбалка! – в сердцах махнул рукой Геша.
Гибель Демкина расстроила. Сосед, конечно, иногда бывал занудлив, но на рыбалку вместе они ездили не раз, особенно по первому льду. «Теперь иной раз и поехать не с кем будет, – думал Геша. – Но зачем в самом деле Виталик пошел на пятый этаж? И коловорот…
Ведь это его коловорот у меня в коридоре валяется. Значит, Сашенция его в квартиру пустила. Она, кстати, про каких-то бандитов рассказывала. Уж не Демкин ли спьяну разбуянился? Хотя не похоже на него…»
Вернувшись домой, Геша первым делом собрал коловорот, который действительно принадлежал соседу – они частенько брали его один на двоих. Потом с бутылкой пива в руках долго рассматривал возвращенный кем-то неизвестным и, по-видимому, им же вновь склеенный «ящик победителя».
Так ни до чего и не додумавшись, Геша позвонил по телефону Игорю Акимову и пригласил вчерашнего чемпиона на пиво с креветками с условием, что тот приедет вместе со своим другом капитаном милиции Клюевым.
* * *
Большой Стас сидел за письменным столом в своем кабинете и, поглаживая седоватые усы, читал текст, напечатанный на стандартных листах бумаги. Мартын ерзал на стуле напротив, хмурый Семин и сигаретой во рту стоял у окна. Вернувшись из Москвы вчера поздно вечером, Жора сообщил тестю скверные новости: Мартын сбросил с пятого этажа свидетеля-рыбака, девчонка, которая была у того дома и теперь тоже стала свидетельницей, сбежала, а Хилому кто-то свернул шею в телефонной будке.
Это могло означать все что угодно: от начала войны с Кулаком до глупейшего стечения случайностей. Хотя в случайности Вабичевичу не особо верилось, и он срочно вышел на связь со своим старым корешем, жившим в Дедовске, который прислал для охраны его заведений своих парней. У «Тетерева» со вчерашней ночи в не заглушающей двигатель «Ниве» бдили трое людей самого Вабичевича, персонал ресторана тоже был предупрежден и вооружен.
Он хотел вообще на несколько дней закрыть ресторан, но потом передумал. Это могло выглядеть несолидно.
До сих пор было неясно, какую роль во всей этой истории играл рыбак Крутов. Со сбежавшей «Дюймовочкой» тоже следовало разобраться. Мартын догадался прихватить ее сумочку, но, как назло, кроме денег, косметики и свернутых в трубочку листов бумаги там ничего не было. Листы оказались рукописью.
На пятнадцати страницах рассказывалось, как молодой парень, недавно вернувшийся из армии, приезжает с охотничьим ружьем в весенний подмосковный лес на вальдшнепиную зорьку. И видит, что поляна, которая когда-то была для него охотничьей меккой, теперь оказалась застроенной дачными участками. В конце концов вместо вальдшнепа парень убивает первого, повстречавшегося ему в лесу дачника и возвращается домой с сознанием выполненного долга.
