— Да, это ужасно! Единственное, что может спасти вас в его глазах, это объявление о нашей помолвке.
Тэб вернулся в город счастливейшим человеком. Придя в редакцию, он засел за длинное письмо своей невесте. Ночной редактор, заглянув в дверь, решил, что он готовит объемистую статью, — на столе Тэба лежало с полдюжины исписанных листов. Не удовольствовавшись посланием, Тэб прибавил еще семь страниц «постскриптума».
На следующее утро погода испортилась: лил дождь, температура упала до двенадцати градусов. Несмотря на это, Тэб с удовольствием отправился бы на мотоцикле в Стоун-коттедж. Но, подавив в себе это желание, он пошел навестить Рекса. Лендер стал рассказывать Тэбу о своей стройке.
— Вы знаете, где я решил построить новый дом? Я построю его на холме, вблизи от виллы мисс Эрдферн.
— Как же! — с усмешкой прервал его Тэб. — Увы… Он уже занят…
— Вы имеете в виду И Линга? — пренебрежительным тоном промолвил молодой миллионер. — Я перекуплю у него участок вместе с дурацким храмом…
Тэб покачал головой:
— Боюсь, что вам едва ли удастся убедить И Линга продать участок. Он не меньше увлечен своей стройкой, чем вы своей…
— Пустяки, — рассмеялся Рекс. — Вы забываете, что я теперь состою из кредитных билетов…
— Ну что вы, отнюдь. Но я слишком хорошо знаю И Линга!..
— Жаль! Мне так нравится это место! В первый раз я увидел его давно, еще до того, как узнал, кто такая мисс Эрдферн и что она живет рядом. И подумал, как хорошо было бы выстроить себе дом на этом холме!.. Кстати, как поживает мисс Эрдферн?
Тэб немного помолчал, а затем спокойно сказал:
— Она — моя невеста.
Рекс опустился в кресло и долго смотрел на своего приятеля бессмысленным взглядом. Опомнившись, он вскочил с места и с преувеличенной горячностью пожал Тэбу руку, а потом несколько театрально произнес:
— Счастливец! В то время как я путешествовал, он ухаживал за предметом моей страсти! По этому случаю нужно выпить! Я искренне рад за вас, старина, и желаю вам счастья… Расскажите же мне подробнее о вашей помолвке!
Когда друзья выпили по бокалу шампанского, Рекс все с той же нелепой восторженностью заявил:
— Как жаль, что участок этот занят… Я подарил бы вам свой дом!.. Да! Это был бы достойный свадебный подарок! Я еще попытаюсь его убедить!
На следующий день Тэб поспешил в Стоун-коттедж.
— Я все рассказал Рексу!
Улыбка мгновенно исчезла с лица мисс Эрдферн.
— Вы недовольны, Урсула? — смущенно спросил Тэб.
— Он был очень огорчен?
— Как ни странно, нет!.. Он еще слишком молод, чтобы чувствовать глубоко!..
Лицо мисс Эрдферн озарилось улыбкой, и Тэб, глядя в ее прекрасные глаза, сказал:
— На месте Рекса я возненавидел бы несносного Тэба Холланда!..
— Рекс благоразумнее, чем вы думаете! А теперь пойдемте в сад: мне о многом нужно с вами поговорить… Чем дольше я буду откладывать, тем труднее мне будет потом вам все рассказать…
Когда Тэб усадил свою невесту в плетеное кресло, она внимательно на него посмотрела и уверенным голосом произнесла:
— Тэб! Я убила Джесса Трэнсмира…
26
Ошеломленный Тэб вскочил.
— Что?!
— Я убила Джесса Трэнсмира, — все так же спокойно повторила мисс Эрдферн. — Я убила его не собственными руками… Но я виновата в его смерти так же, как если бы убила его собственными руками…
Тэб побледнел:
— Объясните мне… я хочу знать все…
— Хорошо… Только, пожалуйста, успокойтесь… — Мисс Эрдферн усадила его в кресло. — Я уже давно собиралась рассказать вам… И зря откладывала… Я уже как-то говорила, что когда-то была судомойкой. Но я не говорила вам, что выросла в сиротском доме… Моя мать была убита, и отец был казнен за это убийство…
Она посмотрела на Тэба своими печальными глазами, и он взял ее руки в свои.
— Я плохо помню свое детство, — продолжала она, задумчиво глядя вдаль. — Сейчас у меня перед глазами бесконечно длинный и холодный дортуар, где спали сорок девочек, толстая воспитательница и две строгие няни. Одна из моих подруг подслушала, как воспитательница говорила с кем-то обо мне, — так я узнала, как умерли мои родители… Затем, выйдя из сиротского дома, я получила место судомойки у великосветской дамы… Она тратила тысячи фунтов на благотворительность, но взвешивала каждый съеденный нами кусок… Я служила в этом доме месяца три, когда впервые встретилась с Трэнсмиром… Я как сейчас это помню: был холодный и ветреный день… Одна из горничных велела мне идти в гостиную. Помню, что я испугалась Трэнсмира: он был один в комнате и, ничего не говоря, стал разглядывать меня с ног до головы.
Мне было в то время лет двенадцать-тринадцать. Я была тихой и робкой девочкой. Жизнь была для меня настоящим адом… Трэнсмир спросил, хорошо ли мне в этом доме, и я сказала ему всю правду… Тогда он предложил мне уехать с ним — вероятно, он уже заранее переговорил обо мне с начальством сиротского дома, ибо никто против этого не возражал.
Трэнсмир снял для меня маленькую комнату в очень странном доме, который сдавала толстая и злая хозяйка. Здесь я познакомилась с бедным в то время И Лингом: он служил в китайском ресторане официантом… Теперь, после многих лет, хорошо узнав Трэнсмира, я думаю, что настоящим хозяином дома был он, а толстая женщина — кем-то вроде экономки…
После того как я поселилась в этом доме, я в течение двух месяцев не видела старика. Потом он вдруг явился с чемоданом нарядов для меня. Боже мой! Какой счастливой я почувствовала себя в ту минуту! О таком великолепии я не смела и мечтать!.. Он приказал мне переодеться и быть готовой к определенному часу…
Старик повез меня в деревню, где я должна была поступить в школу. По дороге он сказал, что намерен дать мне светское образование и воспитание, чтобы подготовить меня к будущей деятельности. Я была так взволнована и так благодарна ему за его доброту, что проплакала навзрыд всю дорогу…
Три года, проведенные мною в школе Святой Елены, кажутся мне теперь волшебным сном; после сиротского дома мне казалось, что я попала в рай. По окончании курса за мной приехал Трэнсмир. В тот вечер мы устроили любительский спектакль, в котором я играла одну из главных ролей. Этот спектакль и решил мою судьбу: Трэнсмир понял, что из меня может выйти хорошая актриса…
27
Мисс Эрдферн продолжала свое повествование.
— Странный человек был Трэнсмир. Он не мог жить без дела ни одного дня! Он был совладельцем двенадцати модных чайных салонов и каждый день сам приходил проверять счета и забирать выручку. Таким же образом он вступил в союз с И Лингом. Мне говорили, что он был даже в доле с одним доктором и получал часть его гонорара…
