— Это все, что вы хотели узнать, господин Холланд?
— Быть может, вам придется пройти в полицейский участок для опознания своих вещей.
Она ничего не ответила. Тэб ушел от нее разочарованный. Он вернулся в дом Трэнсмира, чтобы рассказать Карверу о разговоре с актрисой. Тот на четвереньках ползал по полу подвальной комнаты. Увидев Тэба, он спросил:
— Не помните, в субботу было сухо или шел дождь?
— В субботу была очень хорошая погода.
— В таком случае это, по всей вероятности, пятна крови.
Тэб опустился на колени около него и увидел на полу четкий отпечаток каблука:
— Значит, кто-то был в подвальной комнате после убийства Трэнсмира. Подходил к старику, чтобы убедиться в том, что тот мертв… И при этом запачкал в крови каблук…
— По отпечатку каблука видно, что на нем была резина. Вероятно, преступник подошел к старику бесшумно… Других отпечатков обуви, насколько я мог заметить, нет…
— Это снова наводит нас на мысль о существовании второго ключа!
— Второго ключа не было, — резко заметил Карвер, вставая и стряхивая пыль с колен. — В этом я совершенно убедился после разговора со слесарем… Он утверждает, что не только второго ключа не было сделано, но что даже не сохранилось единственного рисунка.
— Однако Уолтерс был занят изготовлением ключа…
— Но он не закончил работу, и его ключом, в том виде, в каком он был найден нами, нельзя было открыть дверь… Нет, я уверен, что после убийства дверь была заперта именно этим единственным, испачканным в крови ключом. Старик всегда носил его на цепочке на шее, и мы нашли на нем эту разорванную цепочку… Далее, на замочной скважине как с внутренней, так и с внешней стороны есть кровавые пятна. Для настоящего преступления самым характерным является именно тот факт, что после убийства ключ вставляли как с той, так и с другой стороны двери… По всей вероятности, сразу же после убийства преступник был заперт в этой комнате со своей жертвой. Затем он открыл дверь, причем выпачкал в крови и ключ, и замочную скважину, вышел из комнаты и запер ее снаружи… Но вот каким образом ключ очутился на столе в запертой комнате, я не могу объяснить… Если бы я не знал, что это невозможно, я готов был бы побиться об заклад, что дверь была, в конце концов, заперта изнутри и что преступник исчез через какой-то потайной ход… Но нам известно, что другого выхода из комнаты нет… Я тщательно исследовал стены, пол и потолок. Я лишь заметил, что под дверью есть щель шириной приблизительно в одну восьмую дюйма. Если бы ключ был найден на полу, то все было бы ясно: преступник мог швырнуть его под дверь, выйдя из комнаты. Но ключ найден на столе… Кроме того, существенное значение имеет тот факт, что Трэнсмир был убит выстрелом в спину…
— Почему же это так важно?
— Потому что из этого следует, что в момент убийства старик ничего не подозревал… Весьма странной является и находка этих драгоценностей. Да, сложное дело!
Какое-то время спустя суд возбудил уголовное дело по факту умышленного убийства Джесса Трэнсмира и выразил порицание полиции за недостаточно энергичное расследование дела. В этот день мисс Эрдферн дважды падала на сцене в обморок, и в итоге ее в бессознательном состоянии почему-то отвезли в отель, а не в больницу.
11
Напротив Мэйфилда находился дом Фергюссона Скотта — маленького, толстого и лысого человека в огромных очках в роговой оправе. Скотт был необычайно взволнован происшествием. Он заявил, что не желает ни во что вмешиваться. Какое ему до всего этого дело?.. Однако же говорил об убийстве с упоением.
— Достаточно уже того, что мы имеем несчастье жить на улице, где было совершено это ужасное преступление! — сказал он своей супруге. — Надо держать себя так, чтобы нас оставили в покое.
— Но Эллина говорит…
— Охота тебе слушать болтовню прислуги! — нетерпеливо прервал ее супруг. — Я не хочу, чтобы мое имя упоминалось в газетах.
Эти и тому подобные разговоры не мешали ему, однако, целыми днями просиживать у окна и наблюдать за Мэйфилдом. Там по вечерам горел огонь, и мистер Скотт бормотал про себя: «Они все еще шарят…»
Когда же свет перестал гореть в окнах Мэйфилда, Скотту стало скучно.
— Что говорит Эллина? — спросил он однажды у жены. — Позови-ка ее сюда…
— У меня мороз пробегает по коже, сэр, когда я думаю об этом ужасном деле. Я уверена, что умерла бы со страху, если бы мне пришлось давать свидетельские показания на суде, — сказала служанка.
— Успокойтесь, вас не вызовут в суд. То, что вы расскажете, останется тайной.
— В последние две недели у меня очень болели зубы, сэр. Обычно боль начинается в половине двенадцатого и проходит к двум часам ночи… Это случается настолько регулярно, что я могу не смотреть на часы…
— Понимаю, — с раздражением перебил ее Скотт. — Вы не спали в это время… Что же вы видели?
— Обычно я сижу у окна до тех пор, пока не утихнет боль… В первую же ночь я увидела маленький автомобиль, который подъехал к дому и остановился у входной двери… Из него вышла дама…
— Дама?..
— Женщина, — поправилась Эллина. — Она открыла ворота и въехала в сад. Меня это поразило: у господина Трэнсмира ведь нет гаража…
— Куда же она дела автомобиль? — с досадой перебил ее мистер Скотт.
— Она оставила его в саду. Выключив фары, она поднялась по лестнице и открыла дверь… В первую ночь в передней горел свет, и я видела, что она вынула ключ, прежде чем войти и закрыть дверь. Через несколько минут после ее приезда к дому подъехал невысокий велосипедист, слез с велосипеда и закурил сигару. Меня поразила его походка: он передвигался какими-то странными маленькими шажками.
— И он тоже вошел в дом?
— Нет… Он только дошел до калитки и прислонился к ней, видимо, в ожидании кого-то. Вскоре он бросил сигару и зажег другую. Тут я увидела его лицо… Это был китаец…
— Боже! — воскликнул мистер Скотт; известие о том, что около его дома бродил какой-то китаец, заставило его содрогнуться от ужаса.
— Когда он завидел вдали полицейского, то быстро вскочил на велосипед и уехал. Но, как только полицейский исчез, он снова появился и стоял у калитки до тех пор, пока не открылась входная дверь. Тогда он быстро вскочил на велосипед и уехал. Едва он исчез, как молодая дама открыла ворота, вывела автомобиль, закрыла их и уехала… В тот же миг из темноты снова выскочил китаец и помчался за ней, словно пытаясь догнать автомобиль…
— Как странно! Вы все это видели лишь однажды?..
— Это повторялось каждую ночь! В пятницу я видела их в последний раз… Но в воскресенье ночью приехали два китайца; один из них вошел в сад и пробыл там очень долго… Я догадалась, что другой человек тоже был китайцем, по его странной походке… Однако на этот раз они приехали не на велосипедах, а в автомобиле… Машину они оставили в конце улицы…
