Полина сбросила тапки и босиком промчалась по коридору в ванную. Сердце ее колотилось – а вдруг это полиция? Но оказалось, что это любопытная не в меру дворничиха решилась на разведывательный рейд. Было слышно, как старик пытается не пустить Зинаиду в квартиру, вот что-то упало на пол, покатилось, Зинаида принялась с шумом извиняться, наконец дверь хлопнула, и на пороге ванной появился хозяин, утирая пот со лба.
– Ну до чего приставучая баба! Еле выгнал… Полина, я все-таки настоятельно советую вам не ходить на похороны.
– Да ладно, – Полина перевела дух и восстановила дыхание, – я все равно пойду. Загримируюсь под старушку, на кладбище полно старух, никто не заметит…
Она показала маленькую черную шляпку с вуалью. На шляпке чудом держался букетик искусственных цветов.
– Это у вас откуда?
– Понятия не имею! – удивился старик. – В жизни эту шляпку не видел!
Через некоторое время из квартиры Ильи Борисовича вышел сам хозяин, на его руку опиралась сухонькая сгорбленная старушка в немарком серо-бежевом костюмчике и кокетливой косыночке, повязанной вокруг шеи. В другой руке старушка держала деревянную палочку с костяной ручкой. Внизу на палочку была надета аккуратная резиновая галошка.
– Тетя ко мне приехала, из Саратова, – сказал Илья Борисович вытаращившей на них глаза дворничихе Зинаиде, что поднимала пыль возле подъезда. – Вот, на прогулку идем…
Зинаида громко сглотнула и выронила метлу.
Возле морга, как обычно, толпился народ. Заплаканные лица, черные платки, разговоры вполголоса.
Вокруг не было ни одного знакомого лица.
Илья Борисович огляделся, чтобы найти кого-то из служащих, но тут в дверях показался мужчина с выражением дежурной скорби на лице и строго спросил:
– Родные Лихачевой не появились?
– Я к Лихачевой! – бросился к нему ресторатор.
– Что же вы опаздываете? У вас автобус назначен на девять десять, а сейчас уже без четверти десять!
– Как – девять десять? – растерянно переспросил Илья Борисович. – Мне сказали десять девять…
– Не знаю, кто вам так сказал! – поморщился служащий. – Я, конечно, понимаю, у вас горе, но у нас все по минутам расписано! Вон ваш автобус стоит, гроб в него уже погрузили, так что не задерживайте отправление!
Илья Борисович вздохнул и поплелся к похоронному автобусу. Полина шла рядом, не забывая прихрамывать и опираться на палочку.
– Как же так… – бормотал ресторатор. – Мне же четко сказали – десять девять…
– Да не расстраивайтесь так, – попыталась успокоить его Полина, – Ничего страшного не случилось, автобус без нас не уехал, а Алисе теперь уже все равно…
– Ну как же… может быть, еще кто-нибудь опоздал… а так – смотрите – кроме нас, ни души…
В автобусе действительно не было никого, кроме мрачного водителя и гроба, обитого голубым шелком. К гробу были прислонены два венка. На одном была надпись – «От скорбящих сотрудников», на другом – «От товарищей по борьбе».
– Это вы такие венки заказали? – вполголоса спросила Полина.
– От сотрудников – я, – отозвался ее спутник. – А второй – не знаю, от кого… она что – борьбой занималась? Вообще она была не очень спортивная девушка… Крепкая, конечно, но…
– Больше никого ждать не буду! – хмуро заявил водитель, едва Полина и ее спутник заняли места.
Автобус тронулся.
Через полчаса они остановились перед воротами кладбища. Ворота открылись, и автобус поехал по центральной аллее. Миновав часовню, он затормозил перед боковой дорожкой.
Здесь их уже ждали четверо землекопов. Ловко подхватив гроб, они понесли его к возвышающейся среди деревьев горке свежей земли.
Илья Борисович, не выходя из роли, помог Полине спуститься по ступенькам, и они побрели за могильщиками.
К их удивлению, возле выкопанной могилы стояла большая группа людей. В основном это были женщины – крепкие старухи, тетки средних лет, две-три женщины помоложе.
Полина узнала среди них Эллу Ефремовну из этнографического музея. При виде ее девушка поправила вуаль и принялась хромать особенно старательно.
– Это, наверное, люди пришли на какие-то другие похороны, – удивленно проговорил Илья Борисович. – Не может быть, что все они к Алисе!
Могильщики тем не менее поднесли гроб к яме и поставили его на козлы. Тут же две крепкие тетки подошли к гробу, сдвинули крышку. Алиса лежала в гробу как живая.
Илья Борисович с Полиной подошли поближе. На них уставилась старуха в очках.
– Мы на похороны Алисы Лихачевой, – проговорил ресторатор, как будто оправдываясь.
– Вижу, – мрачно проговорила старуха, – вы – директор ресторана, а это кто?
– А это тетя моя, она приехала из Саратова… – выдал Илья Борисович домашнюю заготовку. – Она к Алисе очень хорошо относилась.
– Тетя? – проскрипела старуха. – Ну, если тетя…
Тем временем вперед вышла еще одна высокая сухопарая старуха, откашлялась и проговорила:
– Мы пришли сегодня, чтобы проститься с Алисой… я познакомилась с ней много лет назад, когда я была еще совсем молодой девушкой… она многому меня научила, помогла мне понять многие важные вещи…
– Что она такое говорит? – удивленно прошептал Илья Борисович.
– Тс-с! – шикнула на него старуха в очках. – Подойдет ваша очередь, тогда скажете… если у вас есть, что сказать, а пока помолчите! Дайте людям выговориться!
Полина дернула его за рукав – мол, молчите лучше, говорила же я, что с Алисой все неясно, Элла Ефремовна в музее что-то такое рассказывала.
Она вполуха слушала выступающую и оглядывалась по сторонам, благо вуаль позволяла делать это незаметно.
Метрах в пятидесяти от них на аллее стоял большой черный автомобиль, похожий на гроб на колесах. На борту автомобиля была какая-то надпись, но прочитать ее Полина не могла – большую часть надписи закрывали ветви огромной старой липы. Стекла в автомобиле были тонированные, но девушке показалось, что внутри его кто-то сидит.
Она отошла немного в сторону, чтобы прочитать надпись на черной машине, но едва она сделала несколько шагов, к ней подошла, отделившись от толпы, Элла Ефремовна из этнографического музея.
Взяв Полину за локоть, она громко зашептала:
– Хорошо, что вам тогда удалось уйти из музея. Вас хочет видеть… вас хочет видеть очень важное лицо.
– Что? – Полина вздрогнула, поправила вуаль и демонстративно оперлась на палочку. – Вы, наверное, обознались…
– Да ничего я не обозналась! Это ведь вы приходили ко мне в музей…
– Но как… но как вы меня узнали?
– Ай, да бросьте вы! – Элла Ефремовна усмехнулась. – Меня вы таким маскарадом не проведете, я еще и не такое видела! Я сама старуха, так думаете, молодую женщину не разгляжу в гриме? Хромает она… Тут вы никого не обманете!
