Свет в подъезде не горел, и консьержка почему-то отсутствовала. Лола, чертыхаясь, кое-как на сломанном каблуке доковыляла в полной темноте до лифта, нажала кнопку. Проклятый лифт, конечно, не работал. Все одно к одному!
Лола тихо застонала и вдруг услышала у себя за спиной еле слышный, но совершенно отчетливый шорох.
Она замерла, задержав дыхание. По ее спине пробежала ледяная судорога страха. Сзади нее совершенно точно кто-то был. Она чувствовала это тем загадочным шестым чувством, унаследованным от далеких диких предков, которые точно так же по ледяной судороге в спине узнавали о подкрадывающемся сзади леопарде или соплеменнике… Иногда узнавали слишком поздно.
Лола, все так же не дыша, медленно, беззвучно повернулась.
Она не знала, что увидит за спиной — да и что можно увидеть в кромешной темноте? Но тем не менее ей хотелось оказаться лицом к неведомой опасности.
Повернувшись на сто восемьдесят градусов и прижавшись спиной к холодной стене, Лола испуганно вгляделась в темноту. Из дальнего, самого темного угла на нее смотрели два горящих зеленым огнем глаза.
— Я тебя не боюсь, — прошептала Лола, на самом деле трясясь от первобытного животного страха, — я тебя нисколько не боюсь!
А два зеленых глаза начали медленно приближаться к ней.
Лола вжалась спиной в холодную стенку, затряслась мелкой дрожью и едва слышно проговорила:
— Мама!
И словно в ответ на ее негромкий крик, ужасное зеленоглазое существо выразительно и отчетливо произнесло:
— Мур-ау!
И в то же самое мгновение на лестнице послышались торопливые шаги, по стенам заплясал круг неяркого желтоватого света и раздался такой родной, такой милый Ленькин голос:
— Аскольд, скотина, ты куда запропастился!
— Леня, Ленечка! — закричала Лола из последних сил. — Я здесь! Спаси меня! Здесь кто-то есть!
— Лолка, — Маркиз подошел к ней, в руке у него был фонарик, а голос звучал очень удивленно, — Лолка, ты что тут в темноте делаешь?
— Я тут боюсь, — ответила Лола чистосердечно, — тут темно, лифт не работает, и еще кто-то смотрит. Зелеными глазами.
— Аскольд! — обрадовался Маркиз и осветил фонариком кота. Аскольд как ни в чем не бывало сидел на полу и вылизывал белую лапу. На Маркиза он взглянул с таким выражением, словно хотел сказать: «Приходите невовремя, мешаете работать. Если вы ко мне, запишитесь у секретаря».
— Я, понимаешь, дверь открыл на минутку, а этот прохиндей и выскочил, — объяснял Маркиз, медленно поднимаясь по лестнице с котом на руках и поддерживая под локоть спотыкающуюся Лолу, — выскочил и куда-то подрал… А тут темень такая, я пока фонарик нашел…
Водворив Аскольда обратно на его законную жилплощадь и поставив перед Лолой тарелку с замечательным пловом, приготовленным по рецепту из журнала «Лиза», Маркиз наконец соизволил выслушать свою боевую подругу.
Лола обстоятельно и подробно пересказала ему все свои сегодняшние неприятности — начиная с опоздания на репетицию, сорванную по причине обнаруженного тетей Клавой свежего трупа, и заканчивая найденной в ее собственной гримуборной бриллиантовой змейкой покойной Валерии Борисовны и недвусмысленно выдвинутых против нее подозрений в убийстве.
Леня слушал ее внимательно, но, на взгляд Лолы, недостаточно проникся трагизмом событий — то есть не вздыхал, не хватался за голову и не выражал Лоле достойного случаю сочувствия. Более того, Лола отметила даже, что несмотря на кажущуюся внимательность, Ленька достаточно рассеян, во всяком случае пару раз он вставил традиционное «Да-да, дорогая…» и «Конечно, дорогая…» невпопад. Это Лолу еще больше расстроило, и она снова захлюпала носом. Открыв сумочку, чтобы достать оттуда платок, она закончила свой рассказ, плавно переходящий в сдержанные рыдания:
— А тут еще твой кот подкараулил меня на лестнице и напугал… Я уверена, он сделал это нарочно!
— Да что ты, Аскольд на такое злодейство совершенно не способен… — начал Леня, и вдруг осекся.
— Что это? — проговорил он через секунду странно изменившимся голосом. — Откуда это у тебя?
— Что? — переспросила Лола, подняв на Леню полные слез глаза (слезы ей очень шли, но Маркиз это совершенно не ценил).
— Вот это… — Леня показывал на визитную карточку, снова выпавшую у Лолы из сумки, — откуда это у тебя?
— Не знаю, — Лола удивленно пожала плечами, — я открыла сумочку, а визитка — в ней лежит…
Леня смотрел на картонный прямоугольник в ужасе.
Лола даже обиделась: на рассказ о ее сегодняшних несчастьях он отреагировал совершенно спокойно, а какая-то дурацкая визитка так его перепугала! Смотрит на нее, будто привидение увидел!
— Леня, ты что, не понял? Меня обвиняют в убийстве Валерии! Меня — в убийстве!
— Ладно тебе! — Леня отмахнулся. — От дурацких обвинений как-нибудь отмажемся, а вот визитка — это очень серьезно!
— Да что это за визитка такая?
— Есть такой человек… — начал Маркиз неохотно, как будто через силу, — кличка у него Магистр… он киллер, очень дорогой, очень известный, как говорится, в узких кругах. Капризный, как все знаменитости. И каприз его заключается в том, что он убивает только женщин. То ли он извращенец, то ли просто женоненавистник — не в этом суть. А суть в том, что он очень опасен. И прежде чем убить, он посылает своим жертвам такие визитки… Лолка, тебя заказали!
— Господи, только этого мне не хватало! — Лола вскочила и заходила по кухне, как тигр по клетке. Точнее, как пантера.
— Этого не может быть, это чушь какая-то! Ну кто, кто мог меня заказать? И кому, интересно, понадобилось убивать Валерию? Она, конечно, попортила мне крови своими приставаниями, но по большому счету была вполне безобидна… Ой, Ленька, что я вспомнила! — глаза у Лолы округлились, она отступила и плюхнулась обратно на стул.
— Стой! — крикнул Леня в последний момент, но было уже поздно.
Из-под Лолы раздался возмущенный полузадушенный визг.
Пока Лола расхаживала по кухне, на ее стуле с комфортом устроился Пу И, и теперь он расплачивался за любовь к удобствам.
Лола в ужасе вскочила и бросилась осматривать песика. Все остальные неприятности были немедленно забыты.
— Пуишечка, детка, ты жив? Я тебя раздавила! Я убийца!
Пу И закатывал глаза и всем своим видом показывал, что если он пока что жив, то это ненадолго.
— Леня, Ленечка! — взмолилась Лола. — Пожалуйста, посмотри, все ли у него цело? Я не в состоянии, у меня трясутся руки и слезы застилают глаза!
— Лолка! — Маркиз покачал головой. — Я на тебя поражаюсь! У тебя куча неприятностей, тебе киллер прислал «черную метку», тебе полиция шьет дело, а ты устраиваешь здесь собачий цирк!
Однако, посмотрев в глаза подруги, он понял, что Лола не играет, что она по-настоящему расстроена, и с тяжелым вздохом приступил к первичному осмотру капризного чихуахуа.
