– Как это воспринял Леонид?
– Нормально, ведь Илюша – законный наследник Антона: ничего удивительного, что именно он возглавил компанию.
– А Усман?
– Усман только обрадовался: Илья понятия не имел о «подставных», а его мозги работали отлично…
– Погодите, – перебила Даша, – вы что, не сказали сыну, что в состав совета директоров его фирмы фактически входит уголовный авторитет?
– Мы с Леней полагали, что ему не стоит об этом знать, – в конце концов, имя Усмана нигде не фигурировало. Я сначала хотела ему рассказать, но Леня меня остановил, сказав, что противостояние внутри компании, во-первых, не пойдет на пользу делу и во-вторых, может оказаться опасным для Ильи, ведь Усман ни за что не согласился бы уйти. Так что я промолчала.
– Но почему Усман имел на вас такое большое влияние и после гибели вашего мужа? – спросила Даша.
– Да потому, что он, судя по всему, знал о том, что Елена изменяла мужу с Рожковым, – предположила я. – Усман грозил рассказать все Илье?
Елена опустила глаза. Ее холеная рука с дорогим маникюром теребила подлокотник.
– Усман… знал не только это, – пробормотала она словно бы нехотя.
– То есть?
– Он знал о том, как погиб мой муж.
– Он выбросился из окна, разве нет?
– Не совсем…
– Послушайте, Елена, нам известно, что вас с Рожковым связывали близкие отношения. Ваш муж об этом узнал?
Она кивнула головой.
– В тот день мы собирались встретиться, но Леня задержался в офисе. Мне надоело ждать его в ресторане, и я поехала в «Фармаконию». Было уже поздно, оставался только охранник, но я знаю, как попасть внутрь, минуя пост, – с черного входа…
– Муж застукал вас с Рожковым? – вмешалась я.
– В его кабинете удобные диваны, – вздохнула Елена. – Мы там уединились, и в самый интимный момент ворвался Антон.
– Как он отреагировал?
– А как вы думаете? – пожала плечами женщина. – Взбесился, разыгрывал из себя Отелло… И это при том, заметьте, что Антон сам не считал зазорным погуливать: я лично знала как минимум двух девиц, с которыми он посещал сауну и ездил за город развлекаться! Я даже не представляла, что муж может прийти в такую ярость. Он сказал, что давно знал о моих изменах, но не думал, что это – Леня. Орал, что напишет завещание, по которому я не получу ни копейки из его состояния… Состояния, боже мой, – какое состояние, ведь к тому времени «Фармакония» едва удерживалась на плаву! Думаю, если бы не Илюша, пришлось бы продавать всю недвижимость и даже драгоценности, чтобы расплатиться с долгами!
– И что случилось потом? – поторопила Даша.
– Они дрались, очень жестоко… В какой-то момент вдруг оказались у окна… Вы видели окна в кабинете моего мужа?
– Огромные, – подтвердила я. – Даже не по себе становится – как будто в воздухе висишь!
– Вот именно. Подоконники очень низко, а окно было приоткрыто. Антон оступился и сорвался вниз…
– Разве расследования не было? Ведь ваш муж был в кабинете не один – охранник знал о присутствии Рожкова!
– Леня сказал следователю, что Антон пришел пьяный (это правда) и заявил, что «Фармакония» погибла. Понимая, что разорен, он встал на низкий подоконник, Леня якобы пытался его уговорить слезть, но Антон нетвердо держался на ногах и сорвался вниз. Так как Леня сам вызвал полицию, ему поверили. Кроме того, у него есть знакомства в Следственном комитете, поэтому все пошло достаточно гладко: в конце концов, у Леонида ведь не было никаких причин убивать Антона – он ничего не получил бы от его смерти!
– А о ваших с Рожковым близких отношениях никто не знал, – подытожила Даша.
– Как обо всем стало известно Усману? – спросила я. – Вы сказали, что он знал о том, как погиб ваш муж?
– Усман, боясь, что Антон может его обманывать, напичкал его кабинет подслушивающими устройствами. Там даже камера была, и она сняла все, что случилось той ночью… Усман явился через пару дней и показал нам с Леней запись.
– Но ведь с вашим мужем произошел несчастный случай, – заметила я. – Или вы не все нам рассказали?
– Дело в том, – после паузы произнесла Елена, – что Антон… он не сразу упал. Не знаю, как ему удалось, но он успел зацепиться руками за подоконник. Если бы он находился в лучшей форме, то наверняка сумел бы подтянуться и…
– Вы хотите сказать, что Рожков помог вашему мужу упасть?
– Видите ли, я в тот момент была в таком ужасе, просто не понимала, что делается… Когда Антон сорвался, я закрыла лицо руками. Но потом, просматривая запись Усмана, я увидела, что Леня… Он разжал пальцы Антона на одной руке, и тот не смог удержаться на второй. Усман не собирался идти в полицию с этой записью. Он угрожал, что покажет ее Илье… Вы же понимаете, что это означало?
– Это означает, – резко ответила Дарья, – что вы продолжаете спать с убийцей вашего мужа!
– Как Усман получал информацию о «Фармаконии», не обнаруживая себя? – вмешалась я, пока дочери не вздумалось начать стыдить Елену, уводя ее от темы разговора.
– Леня считает, что у него есть свои люди среди служащих. Он пытался выяснить, кто именно, но пока не сумел. Кроме того, с его легкой руки в состав совета директоров вошли два человека, которых я даже не видела, но они дистанционно принимали участие во всех голосованиях, и, полагаю, их устами говорил сам Усман.
– Вам знакомо имя Тимура Кутаева? – спросила я.
– Нет. А кто это?
– Частный детектив, нанятый вашим сыном.
– Господи, зачем Илье понадобился частный детектив?! – удивилась Елена.
– Значит, Кутаев не вас шантажировал?
– Шантажировал? А чем он мог меня шантажировать?
– Думаю, тем же, что и Усман. Илья нанял Кутаева, каким-то образом выяснив, что его отец обращался к сыщику по имени Вадим Чекало. Видимо, Кутаев решил шантажировать Рожкова, а не вас, а он не поставил вас об этом в известность, самостоятельно разобравшись с детективом.
– Разобравшись?
– Отправив на больничную койку, – объяснила Дарья. – Вместе с моим помощником, который собрал достаточно информации, чтобы представлять опасность для Рожкова и Усмана.
– Я… клянусь, что ничего не знала об этом! – воскликнула Елена, умоляюще глядя то на меня, то на дочь.
– Мы вам верим, – поспешила успокоить я женщину: в конце концов, следствие разберется, и не наше дело выяснять, чьей вины тут больше – Елены или Рожкова. – Продолжайте, пожалуйста!
– Продолжать? – переспросила Елена. – Но я все уже рассказала!
– Нет, – возразила я, – вы еще не объяснили историю с «Голудролом».
– Ах, это… Но я не так уж много знаю!
