И все же он выдержал взгляд Нико.
– Именно прятаться. Ты бежал из обоих лагерей. Ты так боишься быть отвергнутым, что даже не пытаешься завязать отношения. Может, пришел наконец час выйти из тени?
Когда напряжение между ними достигло своего апогея, Нико вдруг опустил глаза. Трещина в полу исчезла. Призрачные отсветы потухли.
– Я сдержу свое обещание. – Голос Нико был не громче шепота. – Я отведу вас в Эпир. Помогу закрыть Врата смерти. И на этом все. Потом я уйду – навсегда.
Двери в тронный зал распахнулись, выдохнув между ними порыв обжигающего воздуха.
Послышался голос, не имеющий тела:
– Владыка Австер примет вас.
Как бы сильно он ни страшился этой встречи, Джейсон почувствовал облегчение. В тот момент спор с сумасшедшим богом ветра казался занятием куда более безопасным, чем попытка подружиться со злым сыном Аида. Он обернулся, чтобы попрощаться, но Нико уже не было – растворился во тьме.
LVIII. Джейсон
Итак, ему предстояло встретиться с бурей. Австер, римское воплощение Южного Ветра, устраивал прием.
Два прошлых дня Джейсон общался с Нотом. И хотя греческая ипостась бога была вспыльчивой и быстрой на расправу, она хотя бы была во всех смыслах быстрой. Австер же… другое дело.
В тронном зале ровными рядами возвышались белые и красные мраморные колонны. Грубо обтесанный пол из песчаника под ногами Джейсона дымил. В воздухе клубился пар, прямо как в бане Лагеря Юпитера, вот только обычно под потолками бань не сверкают молнии, освещая отдельные части зала ослепляющими вспышками.
Южные вентусы скользили по залу в облаках красной пыли и раскаленного воздуха. Джейсон уже знал, что от них стоит держаться подальше. В первый свой день здесь он случайно провел рукой сквозь одного духа ветра, и это стоило ему стольких ожогов, что его пальцы стали напоминать щупальца.
В конце зала стоял самый странный трон из всех, что Джеймс когда-либо видел, – сделанный из равных долей огня и воды. Помост представлял собой костер. Языки пламени и дым формировали сиденье. Грозовое облако играло роль спинки трона. Подлокотники рождались на стыке пламени и влаги. Трон едва ли можно было считать удобным, но бог Австер восседал на нем с такой вальяжностью, будто намеревался провести беззаботный день за просмотром футбольного матча.
Если бы он встал, то возвысился над полом где-то футов на десять. В косматых белых волосах клубилась корона из пара. В бороде из облаков постоянно посверкивали молнии, и божественную грудь без перерыва заливало дождем, мочившим песочного цвета тогу. Джейсон подумал: интересно, можно ли сбрить бороду, если она представляет собой грозовую тучу? И еще, по мнению юноши, постоянное орошение самого себя дождем должно было, по идее, раздражать, но только не Австера. Вообще римское воплощение Южного Ветра напоминало Джейсону промокшего Санта-Клауса, только ленивого, а не веселого.
– Итак… – Голос бога прогудел, будто приближающийся грозовой фронт. – Вот и сын Юпитера.
Австер сказал это так, будто Джейсон посмел опоздать. Юноше очень хотелось напомнить этому тупому богу ветра, что он каждый день по несколько часов ждет снаружи, пока его позовут, но ограничился одним кивком.
– Мой господин, – сказал он, – нет ли вестей от моего друга?
– Друга?
– Лео Вальдеса, – Джейсон старался быть терпеливым. – Его унесли ветры.
– А-а… Да. Точнее, нет. Никаких известий. Его унесли не мои ветры. Без сомнений, то были проделки Борея или его сподручных.
– Да. Мы в курсе.
– И лишь по этой причине я позволил вам разместиться у себя во дворце. – Брови Австера взлетели почти до самых завитков короны. – Борею необходимо дать отпор! Северные ветры должны быть отброшены туда, где им место!
– Да, господин. Но чтобы противостоять Борею, нам необходимо вывести наш корабль из гавани.
– Корабль в гавани?! – бог откинул назад голову и захохотал, а дождь из его бороды начал поливать подножие трона. – Ты хоть представляешь, когда в последний раз корабли смертных заходили в мою гавань? Царь египетский… Бел, так его звали. Он посмел обвинить меня в том, что мои обжигающие ветры уничтожили весь урожай! Ты представляешь?
Джейсон стиснул зубы. Он уже по опыту знал, что Австера нельзя торопить. В этой дождевой форме он был медлительным, раздражительным и легкомысленным.
– А ты правда сжег его урожай, господин?
– Разумеется! – Австер добродушно улыбнулся. – Но что этот Бел еще ожидал, когда засеивал поля на самой границе Сахары? Этот глупец направил против меня всю свою флотилию. Он думал разрушить мою крепость, чтобы южные ветра больше никогда не дули. Но, естественно, это я уничтожил его флотилию.
– Естественно.
Австер прищурился.
– Ты же не за Бела, я правильно понимаю?
– Нет, владыка Австер. Я Джейсон Грейс, сын…
– Юпитера! Да, конечно. Мне нравятся сыновья Юпитера. Но почему вы все еще в моей гавани?
Джейсон подавил тяжелый стон.
– У нас нет твоего разрешения, чтобы ее покинуть, владыка. И наш корабль поврежден. Нам нужен наш механик, Лео Вальдес, чтобы починить двигатель, если, конечно, тебе не известен иной путь.
– Хм… – Австер поднял ладони, и между его растопыренными пальцами закружил пыльный водоворот. – Ты знаешь, люди часто обвиняют меня в непостоянстве. В какие-то дни я несу с собой испепеляющий жар, уничтожающий урожай, и меня зовут сирокко из Африки! В другие я мягок и предвещаю наступление теплых летних дождей и освежающих туманов на юг Средиземного моря. А вне сезона я предпочитаю проводить время в одном чудном местечке в Канкуне! Но, возвращаясь к моей мысли, в древние времена смертные и страшились меня, и любили. Для бога, знаешь ли, невозможность прогнозирования собственного поведения может быть серьезным преимуществом.
– О да, у тебя солидное преимущество, – откликнулся Джейсон.
– Благодарю! Именно! Но данное правило не применимо к полубогам. – Австер наклонился вперед и оказался достаточно близко, чтобы Джейсон смог уловить запах орошенных дождем полей и жарких песочных пляжей. – Ты напоминаешь мне моих собственных детей, Джейсон Грейс. Ты мотался из одного места в другое. Ты нестабилен. Меняешься день ото дня. Если бы ты мог изменить направление ветра, куда бы он задул?
Между лопатками Джейсона покатились капельки пота.
– Прости?
– Ты сказал, что вам нужен навигатор. Нужно мое разрешение. Я же отвечаю, что ничего из этого вам не нужно. Пришло время выбирать направление. Ветер, что дует бесцельно, никому не несет пользы.
– Я не… Я не понимаю.
Но на самом деле он понимал. Нико говорил, что он чужой всегда и везде. Но, если смотреть с другой стороны, Нико не был скован какими-либо привязанностями. Он мог направиться в любую избранную им сторону.
