Следующий — тот же полковник, но уже в гражданском, на каком-то светском рауте. Разговаривает с женщиной, которая обилием украшений способна поспорить с индейской статуей.
И… всё.
— Негусто, — сказала я.
— Очень много, — возразил Август. — Каждый кадр по отдельности невинен. Но вместе они уже выдают систему. Женщина — миссис Говард, ее муж известен тем, что скупает антиквариат и предметы религиозного культа. Я не общаюсь с ним, у него дурная репутация. Ходили слухи, что не брезгует краденым. И иногда даже заказывает кражи. Последнее время переключился на индейские раритеты. Похоже, Дик намекает, что слухи недалеки от истины.
— Ага. Но чтобы покупать индейские реликвии, надо иметь к ним доступ. Либо через нашего посла на Саттанге, либо через контрабандистов. Последнее малореально — граница, там наши патрули. А вот если у него выход на военных, которые могут получить пропуск для пролета через зону Саттанга… Похоже, что этот полковник как раз и был таким.
Август быстро запустил поиск. Результат оказался обескураживающим.
— Эндрю Салливан, полковник тяжелой пехоты, третий округ. Был приглашен для дачи свидетельских показаний по делу о казнокрадстве. На суд не пришел, потому что застрелился.
— Очень вовремя для кого-то, — пробормотала я.
Казнокрадство в армии — вещь неизбежная. Но полковник не мог воровать один. Кто-то ему покровительствовал. И не факт, что он застрелился сам.
— Я не знаю, что это за статуя, но она золотая. Ее стоимость трудно вообразить, — продолжал Август. — Странно, что Крис ввязался в эту авантюру. Делла, ты можешь раздобыть его личную переписку?
— С женой и родными?
— Да, разумеется. Будут спрашивать — скажи, я просил разрешения ознакомиться с ней.
— Август?..
— Делла, никому не станет хуже, если мы получим определенность в этом вопросе.
— Хорошо, я напишу отцу.
— Дик сказал, откуда взял эти снимки?
— Нет.
— Узнай. Лучше — прямо сейчас.
Я посмотрела на часы. М-да, почти полночь. Дик поздно ложился спать, но он наверняка занят с очередной юной любовницей. Тем не менее худа не будет, если я оставлю секретарю просьбу перезвонить.
К моему удивлению, меня соединили с Диком.
— Я как раз собираюсь спать, — сказал он. — Ну как, что скажешь?
— По твоей просьбе — я вспомнила. Худи Элверт и Донна Элверт. Мальчик считался очень способным к математике, девочка отлично музицировала. Они должны были попасть в приют еще в октябре прошлого года, их родителей убили.
— Отлично, я разыщу их.
— Дик, где ты взял эти кадры?
— О, в разных местах. Криса с полковником — в архиве Мэгги, сцену на балу — в светской хронике. А фото со статуей — в архиве Ника ван ден Берга. Кстати, ты поосторожнее: Ник понятия не имеет, что я ознакомился с его архивом.
— О как!
— Да, — беспечно отозвался Дик. — Мне позарез нужна была кое-какая информация, причем так, чтобы никто не узнал о моих поисках. Я надеялся найти ее в архивах Ника ван ден Берга. Нашел. А попутно — вот эту прелесть.
— Очень интересно.
— Да, я тоже удивился. Но, сама понимаешь, расспрашивать его мне было не с руки. Я подумал, что у тебя это получится лучше. Тем более, судя по обилию твоих фото в том же архиве, Ник имеет на тебя какие-то виды.
— Спасибо, — ровно ответила я.
— Не за что. А про деток повспоминай еще.
Я пересказала разговор Августу. Надо сказать, что перспектива встречи с Ником меня нисколько не прельщала. А если честно: в списке людей, которых я не желала видеть, он занимал место в первой десятке. Однако работа есть работа, понадобится — встречусь. И даже буду ему улыбаться.
— Ник. — Август казался озабоченным.
— Я расспрошу его.
— Не нужно, — быстро сказал Август. — Я сам.
— Почему?
— Потому, Делла, что просто так подобные кадры в архиве не хранятся. Если Ник замешан в подпольной торговле роскошью или ведет журналистское расследование, он будет молчать как рыба. Разговорить его смогу я.
— Инквизиторский допрос?
— Естественно.
— Это если он согласится. Он же не арестованный, чтоб ты его не спрашивал.
— Согласится. — Август самоуверенно улыбнулся. — Куда он денется? Я умею убеждать.
— Как знаешь. — Я постаралась скрыть облегчение.
— Сваришь каши? А то утреннюю я всю съел. Пожалуйста.
— Да куда ж я денусь… Ты умеешь убеждать.
И я пошла на кухню.
* * *
Вот уж не думала, что весь день проведу, вспоминая, как работать с моделятором.
Большинство моих сверстников при слове «моделятор» ухмыляются, думая о тех детских игрушках, с помощью которых они лепили порнографические сценки. Ну а как еще его использовать, с тем ограниченным набором функций… Понятно, что востребованы были и бокс, и собачьи бои. Но все-таки мои одноклассники чаще всего обменивались именно порносценариями.
А в университете я работала не с гражданской версией (она же детская игрушка), а с полнофункциональным военным моделятором. Штука замечательная. Позволяет создать наглядное представление сколь угодно сложных процессов с неограниченным количеством объектов. Строго говоря, сложность и количество ограничиваются, конечно, но каждое новое поколение моделяторов раздвигает рамки доступного.
Мощный компьютер, мощный голопроектор и мощный софт: вроде бы по отдельности ничего сверхъестественного, а вместе — прекрасная вещь. Столь же прекрасная, сколь и дорогая.
Я и не знала, что у Августа есть моделятор.
— Конечно, — ответил он. — Я же говорил: на Кларионе каждый год учения и маневры. Ты считаешь, я в голове их планирую?
— От твоей головы можно ждать и не такого.
— Вот мне делать больше нечего, как тратить фантазию на маневры.
Моделятор у него стоял в мансарде над Гаражом, в том единственном помещении, где я не побывала ни разу за три года. И при расследовании преступления мы пользовались этим средством впервые.
Началось с того, что стали поступать ответы на наши запросы о Крисе. Август очень быстро получил пакеты от моих абонентов и больше всего заинтересовался личными письмами. Он читал, хмурился сильнее и сильнее, и в этот момент поступил вызов с незнакомого канала. Август ответил.
— Бенедикт Хэтфилд, — назвался абонент. — Я слыхал, вы интересуетесь парнем, за которого вышла замуж моя дочь.
— Да, — односложно подтвердил Август.
— Могу я узнать, почему?
— Если дадите достаточно веское обоснование своему любопытству.
