– Не знаю. Свет бил мне в глаза. Эти люди находились между мной и окном. Никаких деталей я не видела, только черные фигуры.
– Черные? В черной одежде? – Кажется, капитан пытался меня поймать.
– Не знаю. Все было черно-белым… и свет бил в глаза.
– Чем закончилась… – он замялся, не зная, как это назвать. – …закончилось это видение? – нашелся капитан.
– Он задушил ее… наверное… – в десятый раз повторила я.
– Вы видели, как женщина упала?
– Нет.
– Понятно. – Он помолчал значительно, шаря глазами по сцене, где задирала ноги выше головы сдобная полураздетая девица. – Значит, некто очень большого роста, предположительно мужчина, душил женщину очень маленького роста… Может, ребенка, девочку?
– Нет, это была женщина.
– И снова никаких деталей, ассоциаций, сходства. Ничего. Единственный прогресс – очередное видение явилось не во сне, а наяву, – окончательно подвел черту капитан, с трудом удерживая саркастические нотки в голосе. А может, и не пытаясь удерживать. – Наяву и после шампанского.
Это было слишком даже для Александра. Он, неподвижный до сих пор, шевельнулся. Я поднялась, резко отодвинув стул, и отчеканила в бешенстве, которое взорвалось во мне, как бомба:
– Вы мне надоели. Оба. Я ничего вам больше не скажу и не буду отвечать на ваши дурацкие вопросы. И не хочу вас видеть. Никогда! Слышите, никогда!
Я неловко шагнула прочь. Ударившись коленом о стул, зашипела от боли. Александр дернулся было за мной, но как-то неуверенно. Капитан смотрел с кривой ухмылкой, видимо, подозревая злой умысел или игру. «Все! Все! Все!» – стучало внутри моей бедной головы, и мне казалось, она вот-вот разлетится вдребезги от напряжения.
Я прошла через длинный зал «Совы», ожидая, что Александр бросится следом, попытается остановить, и тогда я смогу со злобной радостью сказать ему: «Нет!» Или еще что-нибудь… унизить и растоптать его… при всех! Но он остался на месте. Они оба остались: проклятый колдун и капитан с кривой ухмылкой! Никто из них не поспешил меня остановить. Ну и не надо! П-шли вон! Оба!
Я вылетела в осеннюю ночь и помчалась по улице, не соображая куда. Прохожих было немного. Я, как рыба на суше, заглатывала холодный воздух, оглушительно пахнущий палыми листьями и сыростью – ностальгическими запахами осени. Мне пришло в голову, что хорошо бы сейчас оказаться на Мальте, безмятежной, любимой Мальте, где вечная весна, каждый полдень переходящая в лето, два пестрых каменных города в резких переходах светотени, пропитанные неистребимым духом рыцарства. И незабвенный господин Бьяготти, мой рыцарь…
Я рассказала бы ему обо всем, и он бы меня утешил… Мы сидели бы за столиком в ресторанчике «У Ричарда Львиное Сердце», под громадным пятнистым платаном, тянули бы холодное белое «бордо». Господин Бьяготти положил бы свою руку в коричневых пятнах и с бесцветным лаком на железных птичьих когтях на мою… Нам было бы уютно вдвоем… Я даже заплакала от умиления, представив себе эту картину. Мне пришло в голову, что я могу взять отпуск и рвануть на Мальту. Вот только пусть вернется Роман! Рвануть от осени, скорых дождей, от Александра Урбана и капитана. Слезы текли по моему лицу, я слизывала их языком в уголках рта, чувствуя соль и горечь. То ли от мыслей о господине Бьяготти, то ли от слез мне стало легче…
Я махнула призывно, и желтое такси, вырвавшись из автомобильного конвейера, тут же вильнуло в мою сторону.
Глава 20
Ускорение
Такси уехало, и я осталась одна в пустом темном дворе. Оглянувшись по сторонам, я потыкала в кнопки пульта, но механизм не сработал – дверь подъезда не открылась. Я, начиная нервничать, повторила попытку. На сей раз внутри щелкнуло, и дверь медленно поддалась. Я юркнула внутрь и с облегчением перевела дух. В подъезде пахло затхлостью закрытого помещения. Я нажала на кнопку лифта, но не почувствовала ответной дрожи машины, оживающей где-то наверху и спешащей на зов. Лифт не работал. Я чертыхнулась и пнула носком туфли ступеньку. Постояла немного и стала подниматься, стараясь ступать бесшумно, чутко прислушиваясь к мертвой тишине подъезда.
Шорох из темного закутка на площадке третьего этажа заставил меня остановиться. Я стояла на лестнице между вторым и третьим этажом, затаив дыхание, прижимая сумочку к груди, до боли в глазах всматриваясь в черную дыру. Во рту мгновенно пересохло, колени подогнулись. Еще миг, и я опущусь на ступеньки… Шорох повторился – там кто-то был! И вдруг я поняла… Я поняла! Узкое пустое помещение из моего видения было лестничной площадкой! Мужчина казался неестественно высоким, потому что находился на ступеньках выше, чем женщина. Она спускалась по лестнице, а он нагонял ее сзади…
Мне казалось, я превратилась в липкий, жаркий, бессмысленный комок плоти, пронизанный ужасом. Острые колючки впились в затылок, сердце ухнуло куда-то вниз… Черная дыра притягивала меня, как магнит. Она звала. Я испытывала нарастающее желание ступить туда, в темноту…
Секунду спустя я, спотыкаясь, летела на свой этаж, спиной ощущая прицельный взгляд черной дыры. Дрожащими руками нашарив в сумочке ключ, отперла дверь, захлопнула ее за собой и опустилась на пол, привалившись к ней спиной. Господи, как же мне было плохо! Руки тряслись, желудок сжался, грозя извергнуться наружу, мокрую спину пробирало ледяным холодом от металлической двери…
Прошла минута, другая. Кто бы ни хоронился в черной дыре – он, видимо, не последовал за мной. С площадки не доносилось ни звука. Мой обостренный слух не смог уловить ни малейшего движения за дверью. Тишина звенела, как натянутая струна, – монотонно, на одной ноте, и ничто не нарушало ее…
В картинке, как в мозаике, все встало на свои места. Узкое помещение было не чем иным, как подъездом. Какой-то мужчина убивал там неизвестную женщину. Шевельнулась вялая мысль позвонить капитану, но я задушила ее в зародыше. Я ведь все равно не знаю этих людей. Продолжая сидеть на полу, я сбросила туфли и стащила с себя жакет. По мере того как я приходила в себя, крепла мысль о Мальте. Вырваться хоть на неделю… Остров казался мне раем земным, где разлиты покой и радость, и незабвенный господин Бьяготти приветливо машет рукой, сидя в зеленой тени платана за столиком ресторанчика «У Ричарда Львиное Сердце»…
Почти всю ночь я выгребала из шкафов и ящиков яркие летние вещи, купальники и сандалии. Мысль отправиться на Мальту нравилась мне все больше и больше. Я видела себя беззаботно бредущей по каменным улочкам Ла-Валетты, перекинув полотняную торбу через плечо. Я останавливалась у лотков веселых уличных торговцев, рассматривала их пестрый товар – майки, сумочки, шарфы и дешевую яркую бижутерию. А господин Бьяготти с неизменной сигарой уже ждал меня в тени старого платана…
Уснула я только под утро и, разумеется, проспала. Квартира без Александра выглядела пустой. Он даже не позвонил. Наскоро сварив кофе и выпив его без всякого удовольствия, что уже становилось привычным, я вылетела из дома. Схватила такси и попросила отвезти меня на кладбище. Уже в машине я хотела позвонить на работу и сказать, что опоздаю, но мобильного телефона в сумочке не нашла. Он остался на тумбочке у кровати: я положила его туда, чтобы был под рукой – надеялась, что позвонит Александр.
