Тем не менее около семи утра Андрей осторожно поднялся с постели и стал одеваться, поглядывая на спящую Валерию. На цыпочках вышел из спальни и прикрыл за собой дверь. Кофе пить не стал, схватил плащ и выскользнул из дома. Сбежал, не зная, как смотреть ей в глаза, как держаться с ней. Ситуация складывалась сюрреалистическая – он убеждал эту женщину, что она его жена, и сам, кажется, начинал в это верить. Во всяком случае, не имел ничего против.
Сознавая, что делает очередную глупость, Андрей тем не менее отправился в дачный кооператив «Радуга». Девушка в трауре не давала ему покоя. «Вряд ли она на даче, – думал он. – Вряд ли… Что ей там делать?» Но это было единственное место, связанное с ней, которое он знал. Его тянуло туда, как преступника тянет на место преступления. Нет, не так… все иначе! Как назвать человека, которого тянет на место чужого преступления? Лжепреступник? Псевдо? Чушь. Какого преступления? Ему нужно поговорить с ней. А вдруг она начнет кричать? Сбегутся люди, она покажет на него пальцем… Он, раздумывая, прижался к обочине дороги. Город закончился, за окном тянулись безнадежные туманные поля. Такой же безнадежной казалась Андрею его теперешняя жизнь. Он оказался на распутье. Он, умеющий принимать обдуманные и взвешенные решения, сейчас не знал, что делать. Он ничего не ждал от встречи с этой девушкой, он даже не был уверен, что она там, но беспокойные острые иголки впивались в мозг и гнали его вперед. Все равно ведь нужно что-то делать! Он будет осторожен, пообещал себе Андрей. Он осмотрится вокруг, возможно, поговорит с соседями. Спросит, где хозяева, не продают ли дачу. Одним словом, будет мудр и осторожен аки змий… так, кажется. Он ухмыльнулся невесело – мудрости как раз ему и недостает.
Спрашивать ничего не пришлось. Около дачного домика стояла толпа – очевидно, соседей, пара оперов, и тетка в безразмерной кофте и резиновых сапогах громогласно рассказывала, что Мишка Мельников, который музыкант, преставился месяца еще нет, а теперь, значит, и его подруга Алиска. Не сразу Андрей сообразил, что Мишка Мельников – это, по-видимому, рок-музыкант Майкл Миллер.
– Газом… еще вчера… вызвали аварийную, батюшки-светы, Алиска себя порешила! Открыла духовку – и головой туда, и записка, якобы жить не может без Мишки! Она ничего была, не то что другие хвойды, квелая, правда, а так ничего, здоровалась всегда… Жалко, совсем молоденькая… и из родных у нее одна сестра… вот ведь как бывает, любовь до чего доводит…
Ошеломленный Андрей не помнил, как дошел до машины, запаркованной через пару домов. Помнил одно – идти надо медленно, не привлекая внимания, хотя ему хотелось убраться отсюда как можно быстрее.
Он выехал за ворота дачного кооператива, свернул на проселочную дорогу, углубился в осинник. Сжал руки на руле, стремясь унять дрожь. Алиса… Ее звали Алиса. Девушка в трауре из теленовостей. Покончила жизнь самоубийством… версия для простаков! Ее убили так же, как убили Лерку и Ромашку. Хладнокровно и расчетливо. Она открыла духовой шкаф, включила газ. Не она. Убийца открыл духовку, подтащил ее… включил газ…
Он вдруг явственно увидел кухню, где это произошло. Какие-то цветные жестянки на полках, старорежимный буфет с резными гирляндами из фруктов, клетчатые занавески на окнах. На полу эта девушка… Алиса. Он с силой провел руками по лицу, прогоняя видение. Ему самому впору лечиться у Оглио…
Лерка, Ромашка, Алиса, думал он. Кто следующий? А он, Андрей, будет дышать в спину убийце, отставая от него всего лишь на полшага. Еще пара убийств, и они столкнутся. Ему казалось, что он попал в руки нечистой силы, которая, схватив за ворот, таскает его по гиблым местам, гадко хихикая. И не вырваться. Все против него.
Кто следующий?
Он порылся в карманах, извлек смятую салфетку с номером телефона вчерашнего красавчика, приятеля Савелия. Подожди, сказал Андрей себе, не спеши. Подумай. Может, ты собираешься сделать еще одну глупость, говорил внутренний голос. Наверное, угрюмо согласился он, но иначе я сойду с ума. Я не могу больше держать это в себе. Мне легче рассказать все ему, чем безликому и недоброжелательному… оперу из убойного отдела. Федор – тоже опер, но хотя бы бывший, и их разговор не превратится в протокол…
«Что же делать? – лихорадочно думал он, испытывая непреодолимое желание рассказать неглупому человеку о том, что произошло с ним. – Что? Что? А, кроме того… – прикидывал он, – можно ведь рассказать не все… Про Ромашку и Алису рассказать, а про Лерку… промолчать…»
Не мог он говорить про Лерку. Он представил себе взгляд человека, услышавшего такое, и его бросило в жар.
Меж тем небо затянулось темной пеленой и посыпался мелкий холодный дождь. Зашелестел в твердых листьях осин. От нечистой пригородной рощи, изгаженной людьми, веяло такой беспросветной тоской и жалобой, что Андрей содрогнулся. Разгладив салфетку, непослушными пальцами потыкал в кнопки телефона, втайне надеясь, что Федор не ответит. Но тот ответил.
– Помню, – сказал он, не удивившись, – как же, как же. У меня семинар сейчас, заканчивается в двенадцать. Давайте встретимся. Сможете?
Андрей гнал машину по мокрому блестящему шоссе. На работу он приехал, так и не решив, правильно ли сделал, что позвонил Федору.
Не заходя к себе в кабинет, свернул к Сырникову. Положил ладонь на ручку двери…
– Андрей! – засуетился ему навстречу бывший друг, выскакивая из-за стола. – Что у вас? Как Лера?
Лицо у него было, как у нашкодившего пса. Удивительно, как Андрей не замечал этого раньше. И в глаза своему другу Венька не смотрел. Андрей молча размахнулся и залепил ему пощечину. Тот отшатнулся, схватившись за щеку. Изумление отразилось на его медальной физиономии. Получилось как-то несерьезно. После этого должен последовать вызов на дуэль. Вместо вызова на дуэль Андрей достал из кармана плаща конверт, швырнул на стол. Фотографии разлетелись веером. Венька машинально взял верхнюю, посмотрел, багровея… И тут Андрей ударил его еще раз. Получилось не очень, так как бить пришлось через стол. Но Венька тем не менее рухнул обратно в кресло. Сидел, в ужасе глядя на Андрея, сжимая в руке фотографию с трогательной сценой прощания на крыльце…
…Андрей глубоко вздохнул и убрал руку с дверной ручки.
Он стоял перед кабинетом бывшего друга, чувствуя, как кровь стучит в висках, пережидая странный приступ – сцену с Венькой: он ударил его, содрав кожу с костяшек пальцев, швырнул ему в лицо фотографии. Картинка была настолько явственной, что Андрей сунул руку во внутренний карман пиджака, нащупывая конверт. Конверт был на месте. Он не заходил в кабинет Веньки! Он спал наяву, и ему все приснилось. Он растерянно потер ладонью лоб и пошел прочь. Ему казалось что, он сейчас потеряет сознание.
– Вам звонила жена, – встретила Андрея преданная секретарша, глядя сочувственно. Он не ответил, лишь кивнул.
Он заполз в свой кабинет, как раненое животное. Еще немного, и он начнет шарахаться от собственной тени. Помедлив, Андрей набрал номер домашнего телефона.
– Алло, – осторожно произнесла Валерия и замолчала.
