Жересар протопал через канцелярию к двери кабинета полковника, и оглянувшись на адьютанта Хеверада, спросил:
– На месте? Не занят?
– Вообще-то занят – пожал плечами лейтенант – у него поставщики продуктов и сукна. Уже два часа сидят. Не знаю, когда освободится. Приказал никого не пускать. О! Ваше счастье. Вроде закончили.
Двери кабинета распахнулись, из них вышли распаренные, красные купцы. Полковник в очередной раз выжимал из них деньги, и после яростного сопротивления торговцев всё-таки сумел выдавить откат на каждое наименование товара. Немного, но при поставке на весь корпус выходила вполне приемлемая сумма. Купцы вышли такими потрёпанными, как будто их сбил с ног бешеный мул, а потом катал по полу цепной пёс. Полковник умел настоять на своём, когда ему это было нужно.
– Эй, Костолом, ты чего ко мне? Я же сказал – завтра привезут бинты и всё остальное! Что случилось? – Хеверад внимательно посмотрел в лицо хмурого, как туча лекаря и махнул рукой – заходи!
Прикрыл дверь, и тихо спросил:
– Что? С Элзой что-то? Что случилось? Дети? Помочь чем-то?
– Нет, слава богам! – с чувством прогудел Жересар – с Недом беда.
– Фухх…пугаешь меня. Я уж думал…таак…чего с Недом? Какая беда?
– Избил лейтенанта Заслера.
– Этого гавнюка? Этого засланца из столицы? Право слово – я бы и сам набил ему рожу…мда. Плохо! – спохватился полковник – он же сержант, а тот лейтенант. Да ещё и со связями. И как вышло?
– По версии Заслера: Нед пришёл в столовую, входя – не поздоровался. Заслер сделал ему замечание, тот дал в ему морду. И как на грех – за спиной тут же образовался Шентель! Неда арестовали и посадили в гарнизонную тюрьму. Жди – скоро сам Шентель заявится. Я прибежал тебя предупредить.
– Он сопротивлялся при аресте? Побил кого-нибудь? – озабоченно спросил Хеверад.
– Нет, слава богам! Всё тихо.
– Хоть это хорошо – хмыкнул полковник, лихорадочно обдумывая происшедшее – вот видишь, я тебе говорил – не любят выскочек. Неприятно. Очень неприятно. Ты говорил с Недом?
– К нему никого не пускают. Шентель ходит гордый, как будто взял приступом столицу Исфира. Просто светится о счастья.
– Ещё бы! Сучонок давно метит на моё место – усмехнулся Хеверад – теперь у него есть повод направить паскудное письмо с описанием того, как я возвеличиваю нарушителей устава, и как распустил вверенное мне подразделение.
– Удержишься?
– Удержусь…пошёл он в…! Не этому козлятине меня свалить! Только денег мне это встанет…больших денег! Ох, как не вовремя, как не вовремя! В столице какие-то брожения, поговаривают, что в министерстве будут перемены, как бы мне это боком не вышло. И тут ещё эта дерьмовая история…
– Господин полковник! К вам майор Шентель! – в двери постучал, и после ответа вошёл адъютант – пустить?
– Ты останешься?
– Нет уж…видеть его масляную рожу – выше моих сил. Не верю я, что Нед просто так дал по роже ублюдку. Слышал я кое-что про этого Заслера.
– И я слышал… – задумчиво кивнул полковник и приказал адъютанту – пусти майора. Пусть заходит.
Жересар вышел, не обращая внимания на майора – по сути, они с Шентелем были в одном звании. Хотя лекарь и был нестроевиком, но в случае необходимости мог быть призван в строй, и тогда его звание как раз равнялось бы званию Шентеля. Лекарь и безопасник издавна недолюбливали друг друга. Жересар терпеть не мог майора за двуличность, а майор вообще никого не любил. Кроме себя. Жересар же не нравился ему за независимость характера и нежелание сотрудничать со службой безопасности. У Шентеля давно лежала целая кипа доносов на лекаря, из которых явствовало, что тот неодобрительно отзывался о политике короля, государства и высшего руководства армии. Пока что ход бумагам майор не давал – ждал случая. Похоже было, что таковой скоро настанет. Как только исчезнет его покровитель…
– Приветствую, господин полковник! – Шентель как никогда был благостен, спокоен и при этом подчёркнуто официален – я к вам с докладом. Разрешите?
– Докладывайте, майор – сухо ответил Хеверад и уселся на своё кресло за рабочим столом.
– Вероятно, вам уже доложили о прискорбном случае в столовой? – невозмутимо продолжил безопасник.
– Да, я в курсе – отрывисто кинул полковник, перебирая бумаги на столе и не глядя на майора.
– Замечательно. На какой день назначим суд офицерской чести?
– Прямо на сегодняшний вечер и назначим. На шесть часов пополудни. Чего время тянуть? Вы допросили свидетелей? Выяснили все обстоятельства дела?
– Да, конечно. Свидетелей рядом не было. Слово офицера, против слова…преступника.
– Пока суд чести не признал его преступником – Нед не преступник! Уж вы-то, человек службы безопасности должны знать это лучше меня, Шентель!
– Да, вы правы. Приношу свои извинения – легко, с улыбкой согласился майор – мне очень жаль, что такое случилось с вашим ставленником, господин полковник! Теперь разрешите покинуть ваш кабинет – я должен известить всех свободных офицеров о предстоящем суде. И самое главное – предупредить судей. Вы уже в курсе, осталось известить полковника Зайда и полковника Эвора.
Шентель чётко отсалютовал, и вышел из кабинета. Полковник с минуту сидел молча, затем яростно схватил какую-то бумагу и разорвал её в клочья, рыча от возбуждения. Успокоился, и грустно покачал головой:
– Ну что же ты натворил, Нед? Плакала твоя офицерская школа. Хорошо, если башку твою дурную убережём. Он посмотрел на обрывки представления, и снова покачал головой.
Глава 10
В камере было прохладно. Надо отдать должное гарнизонной тюрьме – чисто, подметено, ни тебе крыс или насекомых. Впрочем – может быть так только в офицерской камере? Само собой, Неда не засунули с общую, к нарушителям порядка солдатам. Какой-никакой, а офицер.
Нед не боялся суда. Единственно, что было горько и обидно – так всё хорошо шло, и так вот плохо заканчивается. Убить себя он не даст – это Нед знал наверняка. Что сделает? Да кто знает, что он сделает! Но не даст себя убить, и всё тут. Напустит демонов, например. И тут же возник вопрос – а если на него натравят друзей? Тех же Ойдара и Арнота? Ну, к примеру, прикажут им напасть на него и скрутить! Или просто убить! Что он будет делать? На них тоже напустит демонов, чтобы те выедали их изнутри? Как ему поступить? С одной стороны – они ведь будут стараться убить Неда, а с другой – ведь друзья! Но дать им убить себя? Как так?
Запутавшись в рассуждениях, Нед не пришёл ни к какому выводу. Улёгшись на нары стал думать, мечтать, глядя на маленькое оконце под крышей, с трудом пропускающее дневной свет.
Если бы не было этого случая в столовой – он бы сейчас шёл по городу. Весь такой нарядный, красивый, в новой одежде… Может познакомился бы с какой-нибудь девушкой…она бы влюбилась в него, и пригласила домой, знакомиться с родителями Ведь все девушки, которые имеют серьёзные намерения, знакомят с родителями.
