– Джульетта уедет из города? – спросил Трев. До мужчин обычно доходит дольше.
– Да. Причем надолго, насколько я понимаю, – ответила Гленда.
Она внимательно наблюдала за ним. «Ты ничему не учился и в жизни не открывал книги, Тревор Навроде, но ты смышленый парень, ты должен знать, что на мои слова можно отреагировать двумя способами – правильно и неправильно». Она видела, как его лицо стремительно менялось, пока он раздумывал, и наконец Трев сказал:
– Да, это клево. Джу всегда о чем-то таком мечтала. Я за нее очень рад.
«Ах ты, ловкий плут, ты все-таки поступил правильно, – подумала Гленда. – Ты делаешь вид, что совсем не думаешь о себе, потому что иначе я на тебя и не взгляну, и ты это знаешь. Может, ты и искренен. Боги свидетели, лично я думаю, что ты искренен, но скорее я сама выдерну себе все зубы, чем скажу это».
– Она нравится тебе, ты нравишься ей, а я наделала кучу глупых ошибок. Теперь решайте, чего вы хотите. И на вашем месте я бы сбежала, пока кто-нибудь вас не опередил. Могу я дать тебе совет, Трев? Не будь хитрым. Лучше будь умным.
Трев взял Гленду за плечи и поцеловал в обе щеки.
– Вот это, типа, хитро или умно?
– Убирайся, Трев Навроде! – воскликнула Гленда, отталкивая молодого человека в надежде, что он не заметит, как она покраснела. – Пойду посмотрю, куда подевался мистер Натт.
– Я знаю, куда он пошел, – сказал Трев.
– Я, кажется, только что велела вам проваливать и жить долго и счастливо, – напомнила Гленда.
– Без меня ты его не найдешь, – возразил Трев. – Прости, Гленда, но нам тоже не все равно.
– Давайте кого-нибудь позовем, – предложила Джульетта.
– И что? – поинтересовалась Гленда. – Тот, кто откликнется, будет вести себя точно так же, как те, что тут уже побывали. Слоняться вокруг в надежде, что кого-нибудь осенит. И потом, – добавила она, – я уверена, что волшебники все знают про Натта. Даже не сомневаюсь.
Через десять минут она вынуждена была признать, что Трев не ошибся. Скорее всего, она и не заметила бы дверь в дальнем конце очередного заброшенного, заваленного всяким хламом подвала. Из-под двери пробивался свет.
– Однажды я за ним проследил, – объяснил Трев. – У каждого должно быть место, которое он, типа, может назвать домом.
– Да, – согласилась Гленда и открыла дверь. С тем же успехом она могла открыть дверцу духовки. В комнатке стояли свечи всех размеров и цветов, и большинство из них горели. Натт сидел в центре, за шатким столиком, тоже заставленном свечами. Они горели самыми разными цветами. Он тупо смотрел на них и даже не поднял голову, когда Гленда подошла.
– Знаете, я боялся, что так и не сумею получить синий цвет, – сказал Натт, обращаясь в пустоту. – Добиться оранжевого, разумеется, до смешного легко, и красного, конечно, тоже, и зеленый получить не так сложно, но синий цвет, который у меня получался до сих пор, был, нужно признать, по большей части зеленым… – Его голос оборвался.
– Ты в порядке? – спросила Гленда.
– Вы имеете в виду – не считая того, что я орк? – с тонкой улыбкой уточнил Натт.
– Э… да, но ты же не виноват.
– И ваще, этого не может быть, – заявил Трев.
Гленда повернулась к нему.
– Ну и зачем ты это сказал?
– Говорят, типа, они все вымерли тысячу лет назад.
– Их истребили, – поправил Натт. – Но некоторые выжили. Боюсь, когда об этом упущении станет известно, найдутся те, кто пожелает откорректировать ситуацию.
Трев непонимающе взглянул на Гленду.
– Он имеет в виду, что его, возможно, попытаются убить, – объяснила она.
Натт продолжал смотреть на свечи.
– Я должен приносить пользу. Должен помогать. Должен быть дружелюбным. Должен заводить друзей.
– Если кто-нибудь захочет тебе навредить, я его убью, – заявила Гленда. – И если ты даже не попытаешься оторвать кому-нибудь ногу, то попытаюсь я. Трев, здесь нужна женская забота.
– Ага, я вижу.
– Не смешно, Трев Навроде. Нет, мистер Натт, вы останетесь здесь! – сказала Гленда, выталкивая Трева и Джульетту в коридор. – Ступайте, я хочу поговорить с ним наедине.
Натт опустил голову, когда она вернулась в комнату.
– Простите, что я все испортил.
– Куда подевались ваши когти, мистер Натт?
Он вытянул руку, и когти со слабым шорохом удлинились.
– О. Очень удобно, – сказала Гленда. – По крайней мере, вы сможете самостоятельно сменить рубашку.
Она стукнула по столу так, что свечи подпрыгнули.
– А теперь встаньте! – крикнула она. – И ступайте тренировать команду, мистер Натт, или вы забыли? Вы должны сейчас быть там, на газоне, и учить волшебников играть в футбол!
– Я должен приносить пользу, – повторил Натт, глядя на свечи.
– Тогда идите на тренировку, мистер Натт! Отчего вы так уверены, что орки непременно плохи?
– Мы совершали ужасные вещи.
– Они, – поправила Гленда. – Они, но не мы и не вы. В одном я не сомневаюсь: когда идет война, трудно сказать, что противная сторона сплошь состоит из милых и приятных людей. А теперь, может быть, вы наконец займетесь командой? Неужели это так сложно?
– Вы же сами видели, что случилось, – сказал Натт. – Я мог вам навредить.
Он взял свечу, горевшую почти синим пламенем.
– Я должен подумать.
– Ладно, – сказала Гленда.
Она осторожно прикрыла дверь, прошла по коридору и взглянула на капавшие трубы.
– Я знаю, там кто-то сидит и слушает. Я слышала, как трубы скрипели. Выходите, ну.
Ответа не было. Она пожала плечами и заспешила по лабиринту коридоров, пока не достигла лестницы, ведущей в библиотеку. Гленда взбежала по ступенькам и направилась к столу библиотекаря.
Как только она приблизилась, над столом замаячило большое ухмыляющееся лицо.
– Мне нужно… – начала она.
Библиотекарь медленно выпрямился, поднес палец к губам и положил на стол перед ней книгу. Заглавие, выведенное серебром по черному, состояло из трех букв. Оно гласило:
ОРК
Библиотекарь оглядел Гленду с ног до головы, словно пытаясь прийти к какому-то выводу, открыл книгу и принялся с крайней осторожностью, учитывая толщину его пальцев, листать, пока не нашел нужную страницу. Он показал ее Гленде.
Сегодня она не успела позавтракать, но, как оказалось, желудок способен вывернуться, даже если он пуст. Если бы Гленде нарочно было нужно вызвать рвоту, гравюра, которую держал перед ней библиотекарь, оказалась бы наилучшим средством.
Он положил книгу, сунул руку в ящик и извлек почти не использованный платок, а еще, после непродолжительных поисков, стакан воды.
