— Я тебе помогу. — Рэй потянулся через круг и крепко сжал ее руку. Девушка посмотрела на него с недоумением, а затем улыбнулась. Ее худое, замкнутое, жесткое лицо с плотно сжатыми губами расслабилось, улыбка растопила ожесточение, вернув в него юношескую мягкость.
— Я не ослышался, ты собираешься драться? — скептически поинтересовался Като. — Или просто понаблюдаешь?
— Господин Ринсо, — Рэй повернулся к старшему заклинателю, — если позволите, я выскажу свои соображения.
Тот кивнул, а все остальные устремили на гостя заинтересованные взгляды, даже Мито отвлекся от своих записей.
— Да, конечно, говори.
— Мы должны как можно меньше пользоваться магией.
— Отлично, — фыркнул Като, толкая локтем Арату, сидящую рядом. — Будем их из рогаток отстреливать.
— Наши формулы должны быть как можно более короткими, — продолжил Рэй. — Нельзя размусоливать их до бесконечности, подправляя не особо красивые фрагменты или меняя переменные. Быстрый вызов духа — удар по цели — мгновенное изгнание. Мы не должны дать время магам захватить контроль над сущностями.
— Я мог бы скорректировать основные заклинания, — воодушевился Мито, торопливо записывая слова гостя. — Вычеркну самые слабые элементы, усилю связи. Будет грубо, но действенно.
— А теперь не очень корректный вопрос. — Рэй почувствовал, как на нем скрестились взгляды, горящие любопытством. — У вас есть личные духи, которые симпатизируют или доверяют вам?
Заклинатели переглянулись, их лица одинаково удивленно вытянулись, учитель нахмурился, неодобрительно покосившись на Рэя. И тот понял, что его вопрос, похоже, не имеет смысла.
Намидо пошевелился, пол заскрипел под его внушительным туловищем.
— Что значит личные духи? И как они могут доверять?
— Вы помогли кому-то из них, — начал заклинатель ненужное объяснение. — Или он помог вам. Ему интересно с вами, он любит вас пугать, обожает объедать ваш комнатный цветок или воровать печенье из кармана. Биб, анносу, гин, домовик. Не важно кто.
Он с надеждой обвел взглядом защитников храма. Все они выглядели озадаченными. Впрочем, понятно, их этому не учили. Сразу после окончания обучения отправили в прекрасный храм, чтобы усовершенствовать навыки.
— Дело в том, что, если этот дух хоть немного привязан к вам, он может оказаться неоценимым союзником. Магам будет сложнее захватить власть над ним. Потому что он искренне желает помочь.
— Рэй, — спокойно произнес учитель, разбивая глубокую тишину в комнате. — То, о чем ты говоришь, безусловно интересно, однако дело в том, что подобные связи не практикуются. Нас всех, и меня в том числе, обучали рассматривать духов как инструменты. Иначе к ним трудно будет относиться беспристрастно.
— У меня есть. — Хриплый голос Юраны прозвучал вызывающе откровенно. — Это не дух, но…
Теперь все присутствующие вместе с Рэем уставились на нее. Девушка полезла в карман, вытащила два серых камешка и положила на циновку перед собой. Невзрачные кусочки гранита несколько мгновений лежали неподвижно, а затем вдруг задрожали, начали крутиться вокруг своей оси, с негромкими щелчками задевая боками друг за друга, и наперегонки ринулись на колени к хозяйке, чтобы вновь спрятаться в ее кармане.
— Это что еще такое? — довольно-таки агрессивно спросил Като.
— Я называю их просто камни. — Юрана завязала веревочку, пришитую к карману. — Тот маг, что напал на нас, управлял такими же, оживляя их. Когда я вернулась к храму, песок и щебень, с которыми он взаимодействовал, рассыпались в пыль. Остался только один булыжник. Сначала я хотела уничтожить его, разбить в порошок, но потом решила разобраться, как это действует. У меня было время попрактиковаться по дороге из разоренного Никко. И я смогла оживить собственные камни. Они могут притягивать другие камни, песок, даже дерево, превращаясь в цепь или копье. Они не раз защищали меня и даже помогали добывать еду.
— Значит, ты притащила сюда орудие мага?! — Като скривился. — Того самого, который убил твоих учителей? Как, самой-то не противно?
— Нет, — резко ответила Юрана, ее лицо побледнело, полоса на шее стала еще заметнее. — И если бы нужно было снять шкуру с одного из них, чтобы победить, я бы уже разгуливала в курте из мага Румунга.
— Это может быть опасно, — мягко сказал Намидо, и его датидский выговор зазвучал более явственно.
Юрана в упор посмотрела на Рэя, словно ища его поддержки.
— Этот маг умер. Но я сумела заметить, как он накладывает заклинания. Я слышала рассказы о нападении остальных румунговцев, никто из них не пользуется ничем подобным. Глупо терять отличное оружие.
— Я тоже так думаю, — сказал Рэй, — и могу только выразить восхищение твоим самообладанием. Сумела не просто спастись, а еще и получить такое потрясающее умение. Если будет время, научишь меня?
— Без труда. — Девушка довольно улыбнулась, словно для нее было действительно важно его одобрение.
Устои рушились на глазах. Учитель Ринсо оглядел помощников.
Като по привычке презрительно хмыкал, но смотрел на заклинателя со все возрастающим любопытством. Арата подозрительно задумалась, аккуратно массируя перебинтованные пальцы. Юрана — холодная, агрессивная, отстраненная, постоянно переживающая боль потери и свою несуществующую вину за гибель наставников, — улыбалась, и ее глаза сияли. Мито с воодушевлением строчил на своем листе так, что казалось — еще немного и из-под стило пойдет дым. И только консервативный Намидо неодобрительно покачивал головой.
Мальчишка-синорец стал вызовом сплоченной группе заклинателей и строгим жизненным правилам самого учителя. Один его внешний вид вызывал недоумение: военная форма провинции Датидо, но знак личной гвардии наместника Югоры — красно-белый дракон; мощное яри, собранное самым нелепым образом, скорее всего, самостоятельно; отсутствие значка заклинателя. Впрочем, ничего удивительного, он ведь из Синоры — вечно бунтующей маленькой провинции, постоянно отстаивающей свою независимость от Югоры и Росы.
Его нельзя было упрекнуть в невежливости, но юнцу, едва окончившему обучение, было положено молчать и слушать старших — то есть всех находящихся в этой комнате. А он едва ли не сразу подчинил себе внимание присутствующих. Ринсо внимательно посмотрел на Рэя и увидел, что в светло-серых глазах молодого заклинателя горит ровное, мощное пламя огромной внутренней силы. И, замечая ее, становилось не важно, сколько ему лет.
Ринсо решительно поднялся:
— Рэй, можно тебя на минуту?
Тот молча встал, прихватив с собой копье, с которым, похоже, не расставался, и пошел следом за старшим заклинателем к выходу.
— Эй, — окликнул гостя Като. — А у тебя-то есть дружественный дух?
— Есть, — ответил тот, не оглядываясь. — Ярудо.
Задвинувшаяся дверь заглушила громкие возгласы и торопливое перешептывание.
